подполковник и буквально через два дня — о назначении на должность командира полка. Бурцев сидел в кабинете, когда в полк прибыл комдив. Он зашёл в кабинет к Бурцеву. Тот сидел и даже не успел выйти навстречу.
— Службы нет, Василий Петрович. Комдив приехал, даже никто командиру не доложил.
— Разберусь, товарищ полковник, накажу, кого попало, — пошутил Бурцев. — А, если серьёзно, все на полигоне вместе с командиром полка. Дежурного на время подменили, тоже уехал стрелять, а эти тыловые крысы ни на что не способны.
— Поздравляю, Вася, приказ пришёл, назначен командиром полка. По этому случаю и выпить не грех.
— Всегда готов, — опять пошутил Бурцев.
Он открыл сейф, достал бутылку коньяку и плитку шоколада.
— Вчера подполковника отмечали, бутылка лишняя осталась.
— Не надо, Вася, лишней никогда не бывает.
В начале поговорили на отвлечённые темы. Разговор не клеился. Комдив поднялся, подошёл к телевизору, что стоял в дальнем углу кабинета.
— Наливай, Вася, чего томишь. Пленум идёт, посмотрим, что там они скажут.
Бурцев разлил коньяк по стаканам, запах разнесся по всему кабинету. Комдив втянул ноздрями воздух.
— Ах, как приятно пахнет. Что за коньяк?
— Не знаю. Солдат из отпуска привёз бочоночек, подарок отца. Он технологом на коньячном заводе работает. Я в бутылку отлил, а бочонок выпили.
— Откуда солдат?
— Наш штабной писарь, армянин.
— Тогда, назовём «Арарат», — пошутил комдив
— Может и «Арарат», но прелесть, такого никогда не пил.
— Давай понемножку, — комдив взял стакан.
По телевизору шла прямая трансляция пленума ЦК, вступительная часть как раз заканчивалась. Голос диктора объявил:
— Слово предоставляется Генеральному секретарю Коммунистической партии.
Комдив не дослушал и прокомментировал:
— Ещё один старец на трибуну полез. Давай лучше выпьем за тебя, успехов тебе и, чтобы не останавливался на этом.
Выпили, закусили шоколадкой.
— Хороший коньяк твой армянин привёз. Смотри, смотри, — комдив показал пальцем на экран. В это время телевизор показывал, как два дюжих мужика вели под руки к трибуне дряхлого К. У. Черненко. Старец взял трясущимися руками лист бумаги и начал читать доклад. Комдив сплюнул.
— Вася, что эти, уроды, делают? Они ему хоть бы стул под задницу поставили, не выдержит дед, свалится. Страна разлагается с головы. Выключи, ну их на хер.
Бурцев встал и выключил телевизор.
— Давай закрепим, — комдив сам разлил коньяк по стаканам, — я тоже уезжаю в Академию Генерального штаба. Спасибо тебе за всё.
— Так я, как будто, и не причём. Это Лужина надо благодарить, что хорошую оценку дивизии поставил.
— Ему само собой. Поеду в Москву на собеседование, заеду к нему, отблагодарю.
— А что, генералов на благонадёжность проверяют?
— Проверяют. Тебя вот на полк назначили и не вызывали никуда, а я когда на полк шёл, так в Москву в главное управление кадров вызвали.
— Что, заподозрили в нелюбви к советской власти?
— Нет, тут другое. У меня Елизавета Павловна немножко еврейка по маме, а я, зная отношение наших чиновников к еврейству, упустил в автобиографии этот штрих. А они давай меня пытать, кто родители жены, да почему не написал. Я им сказал: умерли они, колхозниками были, чего там писать. А если бы сказал, что жена еврейка, может, и на полк не утвердили бы.
— Выходит, казаху или татарину генералом можно быть, а еврею нет, — усмехнулся Бурцев. — Нет же запрета на профессию.
— Есть, Вася, есть, она в душе у каждого чиновника. Из-за чего и революция произошла, а когда коммунисты к власти пришли, ничего нового придумать не смогли, менталитет-то чиновника остался.
— Так позвольте возразить, — сказал Бурцев, — после революции евреи сами у власти были.
— Были, да сплыли. Сталин их постепенно всех устранил. Хотя может быть они и сами виноваты.
— Виноваты, Анатолий Антонович, все виноваты и евреи и русские. Глеб Жиглов так говорил: «наказание без вины не бывает». Не надо в семьях воспитывать детей на ненависти к русским, так же как и русским детям не надо прививать ненависть к евреям. Если бы евреи пришли к власти и смотрели на народ нормальными, а не красными от ненависти глазами, то может и по-другому всё было бы. Лёва Троцкий расстреливал пачками солдат за то, что в атаку не шли. Выводили из строя каждого десятого и расстреливали. Убегали солдаты из этих полков, рассказывали по городам и весам, что евреи пришли к власти и наших бьют. И так русский народ был воспитан царём на нелюбви к евреям, а тут ещё и кровью умылся. Чтобы разобраться в преступлении, надо искать его истоки, причину, и называть конкретные имена преступников. Не огульно, как это любят у нас делать; они, русские, большевики. А истоки таковы, Анатолий Антонович: вы историю КПСС в академии учили, не хуже меня знаете. Кто придумал эту теорию, именуемую марксизмом? Утописты только фантастику написали, а еврей Маркс из этой сказки науку сделал. Её перевели на русский язык и завезли в Россию Дейч, Засулич, Аксельрод — как видите все «русские ребята», — Бурцев засмеялся. — А первые большевики в России, кто они? Ленинское ЦК из одних евреев состояло. Странно как-то получилось: национальное меньшинство приходит вооружённым путём к власти и занимает все ключевые посты в государстве. Тут уж на демократию никак не похоже, попахивает чем-то другим. Национал-большевизм какой-то. ЧК кто возглавлял? Поляк да еврей, Феликс Дзержинский, да зять Яши Свердлова — Ягода. Такое же и в губерниях было. Народ как скот били. Тамбовские крестьяне взбунтовались потому, что председатель губисполкома Шлихтер своими продотрядами довел их до нищеты. Ленин послал еврея да поляка, Ягоду и Тухачевского усмирить непокорных русских крестьян. Сёла сравняли с землёй вместе с детьми стариками и женщинами. Тухачевский пресловутым приказам 0016 применил химическое оружие. Крестьян газом душили, а газ, не разбираясь, убивает всех подряд и грудного младенца и тамбовского партизана. Вот вам, Анатолий Антонович, и народная власть. Кругом сплошная ложь.
— Да разве только в Тамбове? — сказал комдив, Муром, Рязань, да половину донских казаков уничтожили. Да разве только их много таких мест было. Восставших моряков Кронштадта в крови утопили. Шлихтер свой, поэтому хорош, а обобранные им крестьяне и руководитель восстания Антонов «враги народа». Я родом, Василий Петрович, из Тамбова. И эти события из рассказов стариков, лучше тебя знаю.
— В гражданской войне десять миллионов убили, — продолжил Бурцев. — Можно подумать руководство было не причем: убивали Ивановы, Петровы, Сидоровы, а те ничего не знали?! Чья власть тот и правит. Мы, военные, хорошо понимаем, что ни один батальон без приказа сверху никуда не двинется. Так, как скажите, воспитанному на нелюбви к евреям, народу это воспринять. Поэтому и рукоплескали Иосифу, когда он стал их убирать. И боготворить его за это стали. Он понял, что «хорошо» делает и стал кромсать всех подряд. А потом закрутилось колесо, и тут уж не разбирали кто кого. Так, что нелюбовь эта не вчера возникла и не на пустом месте. Точно так же и с Баварской Советской республикой получилось. Во главе стояли Макс Левин и Евгений Левине со своей компанией. Все евреи русского происхождения. Баварцы спохватились, что в Мюнхене у власти ни одного немца не оказалось, и разогнали их. А потом устроили всем евреям кромешный ад. Вот такая необузданная страсть отдельных особей захватить власть, привела к трагедии еврейского народа. Да и русскому народу досталось. Дорого все заплатили за то, что поддались на выдумку Маркса.
— Оно иначе и не могло быть, — сказал комдив. — Когда одному народу через пророка Господь сказал, что он избранный и будет владеть миром, — это и записали в «Ветхом завете». Пошли книги по миру:
