землетрясение обогатило вас на несколько миллионов долларов!
– Иногда приходится прибегать и к биржевым спекуляциям, – вздохнул дядя. – Я уже больше тридцати лет имею дело с ценными бумагами подводных компаний. Когда я прибыл в Кракатау – после аварии у Маунт-Калькутта, – я обнаружил, что мои ценные бумаги быстро девальвируются. Не надо быть великим экспертом, чтобы понять, что даже слабенькое землетрясение обесценит их еще больше. А то, что оно непременно должно было случиться, вы и сами знаете. В общем, я распорядился продать на бирже все свои ценные бумаги. Я ответил на ваши вопросы?
Похоже, такой ответ еще больше разозлил лейтенанта.
– Далеко не на все! – прорычал он. – У меня есть самый главный вопрос, и на него я непременно хочу получить ответ, слышите – непременно! Что хранится в вашем сейфе?
– Послушайте, лейтенант, – нахмурился дядя. – Вы превышаете свои полномочия. Я гражданин Маринии. Моя виза предоставляет мне все законные права как жителю любого подводного города. Если вы хотите знать, что хранится у меня в сейфе, предъявите ордер на обыск!
– У меня на это нет времени! – категорически покачал головой Цуйя.
– Тогда я не стану открывать перед вами сейф! – улыбнулся дядя.
– Вам все же придется открыть сейф, мистер Иден, – со вздохом сказал лейтенант. – По нескольким причинам. Во-первых. Последнее землетрясение странным образом было предсказано вашим сообщником курсантом Эсковом. Во-вторых. Есть свидетели того, что Эсков и ваш помощник мистер Парк захватили уникальное судно «подводный крот». В-третьих. Тот же свидетель видел, как в сточном резервуаре Эсков и Парк грузили на борт «подводного крота» взрыватели к термоядерным бомбам. И, наконец, в-четвертых! Этим свидетелем, который выследил Эскова и Парка и своими глазами видел «подводного крота», является не кто иной, как ваш собственный племянник, курсант Иден!
Дядя сидел, облокотившись на стол, и от каждого нового аргумента лейтенанта Цуйи вздрагивал, как от удара. Его изборожденное морщинами лицо мрачнело, а кулаки сжимались. Но когда Цуйя назвал мое имя, руки дяди безвольно опустились на колени.
– Довольно, – тихо произнес он. – Вы выиграли, лейтенант. Я открою сейф.
Он с трудом поднялся с кресла, секунду помедлил, словно у него кружилась голова, потом, собравшись с силами, наклонился к круговой шкале и, щуря глаза, стал набирать комбинацию цифр. Вскоре раздался тихий щелчок. Дядя выпрямился и широко распахнул дверь.
Лейтенант, а следом за ним и я нетерпеливо заглянули внутрь. То, что я увидел, повергло меня в шок. Мне казалось, что после того, как я застал Боба и Гидеона за погрузкой ядерных взрывателей, меня не сможет удивить ничто в этом мире. Но это…
Изнутри сейф был выложен десятисантиметровыми брусками тусклого серого свинца. Свинцовыми брусками с внутренней стороны была выложена и дверь.
Когда луч света проник в глубь сейфа, на темном свинцовом фоне ярко заблестели тяжелые золотые шары. Каждый шар был перетянут стальной лентой.
– Контрабандные ядерные взрыватели! – торжествующе воскликнул лейтенант. С пылающим от гнева лицом он повернулся к дяде. – Вы можете объяснить это, мистер Иден? Ведь это компоненты термоядерных бомб!
15
ПРЕСТУПЛЕНИЕ СТЮАРТА ИДЕНА
Лейтенант Цуйя осторожно закрыл дверь выложенного свинцом сейфа, словно он испытывал уважение перед его смертоносным содержимым, и тихонько отошел назад. Потом лейтенант внимательно посмотрел на дядю Стюарта. На его круглом лице отразилась странная смесь эмоций – беспокойство, удивление, печаль и надо всем этим – безудержный триумф.
– Ну что ж, Иден! – тоном судьи произнес Цуйя. – Что вы можете сказать в свое оправдание?
– Я… я… – У дяди дрожал голос.
Он подошел к кушетке и присел на ее край. Потом встряхнул головой, словно избавляясь от кошмара, и прислонился спиной к стене.
– Ведь это термоядерные устройства! – негодующе прокричал Цуйя. – Вы прекрасно знаете, что они не могут принадлежать частному лицу. Они украдены со складов флота. А между прочим, и правительство Кракатау подписало международную конвенцию, по которой флоту предоставляется исключительное право производства и применения ядерного оружия и его компонентов! Эти взрыватели ввезены сюда контрабандным путем, и вы не можете отрицать того, что они принадлежат вам!
– Я не отрицаю этого, – еле слышно пробормотал дядя.
– Но ведь вы используете их для провоцирования землетрясений! – не успокаивался лейтенант. – Вы признаете это или нет?
Дядя утвердительно покачал головой.
Лейтенант явно не ждал такого скорого признания. Он быстро взглянул на меня, потом снова перевел взгляд на моего дядю.
– И вы так легко признаетесь в этом? – В голосе Цуйи было не меньше удивления, чем торжества. – Вы признаете себя виновным в преступлении, для которого еще не найдено подходящего определения, – в намерении уничтожить сотни тысяч людей и огромные материальные ценности с помощью искусственно вызванного землетрясения?!
– Уничтожить… людей? – удивленно прошептал дядя Стюарт. – Но я же никого не убивал… Нет…
Он замолчал и глубоко, с хрипом вздохнул. Его изборожденное морщинами, загрубевшее от борьбы с морем лицо побледнело, и он без чувств повалился на кушетку.
Голова дяди свесилась набок, дыхание стало тяжелым и прерывистым…
– Дядя Стюарт! – закричал я и бросился к нему. То же самое сделал и Гидеон.
