— Спасибо, я просто приму душ и лягу спать. — Мими едва не рассмеялась, видя нетерпение Бонни. Девушке смертельно не хотелось опаздывать к началу сериала. — Беги, а то пропустишь самое интересное.
Бонни вышла, закрыв за собой дверь. Замка не было, задвижки тоже. Какая прелесть.
Надеюсь, стучаться местные жители умеют, иначе придется подпирать дверь стулом, подумала Мими и тяжко вздохнула.
Впрочем, если меня завтра сразу после завтрака отсюда попросят, узнав о цели моего приезда, то ничего подпирать не придется.
Нет, не стоит о грустном. Мими сняла мокрое пальто и бросила на стул. Кажется, хорошая вещь безнадежно испорчена. Как и сапоги. На коже явственно виднелись царапины. Придется все убытки списать в счет командировочных, благо налоговая служба не скупится. Мими переместила чемодан в гардеробную и быстро развесила все вещи. Она не предполагала, что будет жить не в гостинице, поэтому у нее не было ни халата, ни тапочек, ни шампуня и геля для душа. Придется попросить у хозяйки. Мими сняла дорожный костюм и повесила на практически антикварные плечики, наличествующие в гардеробной. Полный дом антика и хэндмейда. И находят же люди время, чтобы всем этим заниматься. Вот, например, покрывало на кровати. Сколько ушло времени на его создание? А ведь надо было еще заботливо накопить все те кусочки ткани, из которых оно сшито. Вроде бы считается, что работа на ферме не оставляет свободного времени, приходится горбатиться от рассвета до заката. Вставать в несусветную рань, коров доить, овец стричь. Откуда время на вышивание крестиком? Об этом виде рукоделия Мими подумала, увидев, что картины, висевшие на стенах, не просто репродукции, а вышитые шедевры.
На одной из них был вышит дом Ричмондов во всей красе, на фоне зеленых полей. Аллея, по которой они с Мэри приехали, оказалась дубовой. На крыльце виднелись вазоны с цветами и кресло-качалка. Мило тут летом, ничего не скажешь, если верить картине. Оторвавшись от созерцания пейзажей, Мими открыла дверь в ванную. В маленьком помещении практически вплотную стояли унитаз и душевая кабинка. На крючке висел розовый халат, а на коврике стояли такого же поросячьего оттенка тапочки. Да, кажется, вопрос с душевыми принадлежностями решился. На полочке под зеркалом стояло два тюбика с гордыми надписями маркером: шампунь и гель для душа. В мыльнице лежал кусок мыла, отрезанный ножом. Мими повертела его в руках и поняла, что мыло тоже ручной работы.
— Надеюсь, шампунь из мыльного корня они тут не варят. И не настаивают ни на каком зелье, а то так можно и зелеными волосами прорасти.
Мими с опаской включила воду в душе, памятуя о предупреждении Бонни, но все оказалось в полном порядке. Шампунь и гель для душа тоже произвели приятное впечатление. Не отель, конечно, но и не шалаш. Кажется, жить можно.
Завершив водные процедуры, Мими забралась под лоскутное одеяло и мгновенно заснула.
Утром будильник в телефоне прозвенел в привычные шесть тридцать утра. Именно в это время Мими всегда вставала на работу. Полчаса йоги, душ, утренняя чашка кофе, лифт, такси. Мими открыла глаза и вздрогнула: темно было так, словно она ослепла. Ах да, она же в Силвер-Фоллсе, на ферме Ричмондов! Как там Бонни сказала вчера… Завтрак в восемь? Мими почувствовала, что зверски голодна. Вчера за весь день она съела лишь немного увядшего салата и выпила две порции виски. Диета, конечно, низкокалорийная, но и малополезная.
Мими спустила ноги с кровати и, на свою беду, попала мимо коврика. Деревянный пол показался обжигающе холодным. Да и в целом за ночь в доме сильно похолодало. Захотелось забраться обратно под одеяло. Переборов себя, Мими нашарила тапочки и подошла к окну, чудом не наткнувшись в темноте ни на какой предмет меблировки. За стеклом было белым-бело и темно. Бескрайние поля, покрытые снегом. Кажется, ее спальня выходит на заднюю сторону дома. Или как это у них называется? Не скажешь же, во двор. Двора никакого нет. Черное небо, белая земля — и ни единого проблеска света. В Вашингтоне всегда светло. Как люди тут живут, в такой темноте и тишине? В доме, кстати, не раздавалось ни звука. А как же рассказы о фермерах, встающих задолго до рассвета?
Покончив с йогой и гигиеническими процедурами, Мими решила не дожидаться восьми часов, а спуститься на кухню, сварить кофе и найти что-нибудь поесть. А то так и от голода скончаться недолго. Казалось, что из Вашингтона она улетела вечность назад. Мими постаралась смириться с мыслью, что застряла в Силвер-Фоллсе надолго, но пока не вышло. Может быть, синоптики ошиблись? Снег кончился. Если не пойдет заново, то дороги вскоре расчистят и можно будет убираться отсюда.
Спускаясь по лестнице, Мими пожалела, что не взяла мобильный телефон. Конечно, в качестве средства связи его не применить, а вот роль фонарика в этой кромешной тьме он бы выполнил чудесно. Добравшись наконец до первого этажа, Мими увидела, что в кухне горит свет. Кажется, фермеры все же встают рано, как о них и принято думать. Может быть, Бонни уже готовит завтрак — и тогда не придется разыскивать кофе по всем шкафам и копаться в чужом холодильнике. Отлично.
Мими остановилась в паре метров от освещенного квадрата на полу и задумалась. Стоит ли прямо так, сразу, говорить Ричмондам, кто она такая и зачем прибыла в Силвер-Фоллс?
Можно сказать полуправду: приехала инспектировать «Андерсон Майнинг». Если жить эти пару недель на ферме, то вполне может оказаться так, что информация сама упадет в руки и станет понятно, обоснованны ли подозрения насчет Стэнли Ричмонда или же нет. В любом случае, завершив дело с шахтовладельцем, можно наивно предложить Ричмондам провести у них ежегодную проверку, чтобы не гонять инспектора второй раз. Придя к такому решению, Мими зашла на освещенную кухню.
За круглым столом, накрытым белоснежной скатертью с затейливой вышивкой, спиной к двери сидел мужчина. Перед ним стоял ноутбук и чашка кофе, распространяющая дивный аромат.
— Доброе утро, — проговорила Мими вполголоса, не желая пугать человека.
— Доброе. — Мужчина встал и повернулся к гостье.
Мими опешила, но всего на мгновение.
— Спасибо, что помогли мне вчера.
Перед ней стоял давешний «спасатель». В черной фуфайке с длинными рукавами и светлых туристических брюках он смотрелся еще выгодней, чем в зимнем снаряжении. Хотя волосы по-прежнему являли собой птичье гнездо. Зато Мими рассмотрела некоторые подробности, не замеченные ею ранее. Фермер Стэнли Ричмонд обладал глазами цвета весенней травы, роста был сильно за шесть футов, а вот характер и нрав, по всей видимости, имел весьма крутой и суровый.
В Вашингтоне, читая его письма в налоговую службу, Мими представляла себе мужчину, перевалившего за пятьдесят, этакого брюзгливого старика, чурающегося благ цивилизации. В реальности Стэнли оказался привлекательным мужчиной лет тридцати пяти на вид, с ловкостью пользующимся ноутбуком. Правда, неразговорчивый и, видимо, нелюдимый тип — этот Стэнли Ричмонд. Вчера даже не представился, сегодня стоит как столб и ни словечка не произносит.
Разве это нормальная реакция молодого мужчины на появление в его кухне красивой (Мими ложной скромностью не отличалась) женщины? Вчера он не проявил ни малейшего любопытства, не спросил, как девушка оказалась посреди реки одна-одинешенька. Сегодня он точно так же не демонстрирует ни капли удивления, видя ту же самую девушку у себя на кухне в семь утра.
Как-то глупо пускаться в объяснения, если таковых никто не требует. Мими увидела, что кофе в кофеварке еще есть, и налила себе чашку, не спрашивая разрешения. Стэнли тем временем вернулся за стол и уставился в ноутбук, не обращая на гостью ни малейшего внимания. И не спросил, как Мими зовут. И что она вообще делает в его доме.
Мими пожала плечами и села за стол, прихватив с буфета блюдо с куском вишневого пирога. Видимо, того самого, о котором вчера говорила Бонни и которым так здорово пахло в доме вечером.
Так как хозяин дома не обращал на нее ни малейшего внимания, у Мими были все шансы как следует его рассмотреть. Какая жалость, что он непроходимый хам! Во всем остальном Стэнли Ричмонд относился к тому типу мужчин, какие всегда нравились Мими. Сильные, мощные духом и немного не от мира сего. Не в том плане, что ловят зеленых чертей по углам, а в том, что есть в них некая загадка, недосказанность, которую женщине хочется прояснить. Ну, как бы там ни было, рассматривать Ричмонда в этом плане совершенно бесполезно — он Мими не понравился вовсе. Степень нелюдимости и недружелюбия зашкаливает, а значит, это совсем не тот вариант.
