Заметив, что Лида, которая теперь брела за ним по щиколотку в воде, давно не подает голос, Йенс повернулся и увидел огромные глаза девочки.
— Папа, — произнесла она шепотом, — а где спит дракон?
— Здесь нет драконов, малышка, — поспешила успокоить ее Валентина.
— Нет, есть. Я слышу, как он дышит.
Йенс взял дочь за руку. Она была холодной и липкой от испарины.
— Помоему, — промолвил он, — нам пора подниматься на свет.
До следующего люка было недалеко. Здесь потолок туннеля был выше, и Йенс поднял над собой лампу, чтобы осветить как можно большее пространство впереди. На полу блеснула маслянистая вода.
— Папа, дракон не впереди, — прошептала Лида. — Он сзади.
— Лида, милая, здесь нет…
— Послушайте, — совсем тихо сказала она.
Они прислушались. Откудато сзади доносился звук, который ни с чем нельзя было спутать, — топот ног, торопливо хлюпающих по воде. Йенс сразу же потушил лампу и оттащил Валентину с Лидой к стене, где они замерли, вжавшись спинами в кирпичную кладку. Спустя минуту они услышали голоса.
— Свет потух, — произнес очень молодой голос.
— Куда они делись? Слушай, — ответил взрослый голос.
Ненадолго стало тихо. Очевидно, у преследователей не было источника света, и они двигались, ориентируясь по лампе Йенса. Когда шаги снова послышались, они были медленнее. Постепенно они стали громче и наконец зазвучали совсем рядом. Йенс вдруг почувствовал, что Валентина вложила ему в руку чтото холодное и тяжелое. Это был пистолет. Сердце в его груди зачастило. Он поднял руку, навел пистолет на темноту и крикнул:
— Кто бы вы ни были, остановитесь!
Звуки прекратились.
— Кто вы такие? — спросил Йенс.
— Никто, — ответил мальчик. — А вы кто?
— Путешественники.
— Может оказаться, что нам с вами по пути, — заметил старший из неизвестных.
— Может. У вас есть свет?
— У нас есть лампа, но нет спичек.
— Валентина, встань за мной и зажги лампу.
Пока она выполняла указание, Йенс направил пистолет в сторону голосов. Неяркий свет упал на две фигуры: мальчик лет двенадцати и рядом с ним мужчина с напомаженными седыми усами и печальными глазами. По виду банкир или юрист. Йенс опустил пистолет и бросил мальчику коробку спичек. Тот ловко поймал ее и сунул в карман. Изза спины Йенса послышался недовольный голос Валентины:
— Черт! Я на рынке за эти спички пятьдесят рублей заплатила.
— Спасибо, друг, — произнес усач. — А может, у вас и еда найдется?
— Нет, — быстро ответила Валентина.
— Нам с внуком пришлось бежать. У нас даже не было времени собраться. — Он посмотрел на сумку Валентины.
Та отошла на шаг, и в ту же секунду мальчик выхватил изза пазухи огромный пистолет и нацелил ей в голову.
— А ну гони сумку! — заорал он.
— Тебе сначала придется меня убить, жалкий мелкий воришка, — ответила женщина.
Йенс встал перед ней и направил пистолет на старшего мужчину.
— Прикажите ему убрать оружие, — сказал он. — Я помог вам. Что за характер у вашего внука?
— Жадный. — Он устало повернулся к мальчику. — Побереги пули для тех, кто их заслуживает.
Мальчик выругался и опустил пистолет.
— Мы сейчас уходим, — сказал Йенс. — Не оставайтесь здесь слишком долго. Ленин и его большевики скоро поймут, что через эти туннели можно уйти из города, и их начнут проверять.
— Спасибо за совет.
Йенс кивнул на прощание и поднял на руки испуганную Лиду, которая дрожала так, что у нее даже зубы стучали. Валентина покачала головой, достала из сумки две банки консервов и скрепя сердце бросила их мальчику, после чего развернулась и пошла по туннелю.
Когда они отошли на несколько шагов, сзади раздался голос:
— Друзья! Есть поезд.
Они остановились и повернулись.
— Что за поезд? — спросила Валентина.
В неуверенном свете лампы ее лицо казалось похожим на череп.
— Поезд, который проезжает через мое загородное имение, рядом с лесом. Это небольшой грузовой поезд, на нем раз в неделю перевозят пшеницу и скот.
Йенс поставил Лиду и достал из сумки, висящей на плече, карту и компас.
— Покажите.
Он поднял лампу, и мужчина ткнул пальцем в карту. На пальце его блеснуло кольцо с печаткой, украшенное большим бриллиантом.
— Видите речную излучину? Рядом с ней поезд замедляет движение. Здесь вы сможете запрыгнуть в вагон, если поторопитесь. Так ездят все крестьяне из соседней деревни.
— Но я слышала, железнодорожники бастуют и поезда не ходят, — вставила Валентина.
— Этот ходит. Это небольшой состав для местных нужд.
— И куда на нем можно уехать? — поинтересовался Йенс.
— Недалеко. Но для разгрузки он выходит на Транссибирскую магистраль.
— Вы туда идете?
— Нет. — Мужчина поднял палец вверх. — Сначала мне нужно найти жену. Она все еще в Петрограде. — Он посмотрел на Йенса, и они оба подумали, что, скорее всего, искать ее уже поздно, но мыслей своих вслух не высказали.
— Удачи вам, — сказал Йенс. — Спасибо за сведения.
— Спасибо за еду. Храни нас всех Господь.
Йенс поднял дочь и повел жену к выходу из туннеля.
Они отыскали излучину, это было нетрудно. На выходе из города их остановил патруль. Но это были совсем молодые наивные ребята, поэтому, когда Йенс с уверенным видом помахал у них перед носом официальным документом с подписью Аркина, небольшой семье было позволено пройти.
Лес показался им спасительным приютом. Испытывая облегчение, они вошли в его тенистую гущу и два дня брели звериными тропами. Температура стремительно упала, и с неба повалил тяжелый пушистый снег, пряча их следы. Несколько раз они замечали бледные фигуры, мелькавшие, как призраки, в отдалении между деревьями, но их не окликали и к ним никто не обращался, потому что никто никому не доверял. В России стало опасно приближаться к незнакомым людям — если человек не был твоим другом, значит, он был врагом. Дойдя до излучины, они устроили привал. Костер разводить не стали, только сожгли несколько веток, чтобы вскипятить воду для чая. Лишь сейчас Валентина рассказала Йенсу о судьбе своих родителей, о том, как их судил трибунал большевиков. Он крепко обнял ее и поцеловал горячие слезы. Кутаясь в пальто и одеяло, они наблюдали за железной дорогой. Час за часом, день за днем. Уходящие вдаль серые рельсы стали казаться им дорогой в будущее.
Валентина лежала, прижавшись к Йенсу под его пальто. Тонкая серая трещина в небе над самым горизонтом указывала на близость рассвета. Рядом с ними, завернувшись в теплое одеяло, беззаботным детским сном спала Лида. Валентина прикоснулась губами к гладкому подбородку мужа (он вымылся и побрился в реке) и почувствовала, как он улыбнулся в темноте, не открывая глаз. Она устроилась головой у него на плече и вдохнула его запах. Он пах хвоей.
