правительство.
«Обессмысленные, электронноуправляемые математические мыслительные процессы дали политической экономии иллюзорную возможность преобразовывать общественные отношения посредством вычислительных абстракций. Они создали отрезанный от животного опытного знания, недоступный чувствам системный мир. Человек в нем предстает устарелым, не отвечающим новейшим требованиям, неприкаянным существом. Ему требуются химические и электронные протезы, чтобы справиться с технической окружающей средой. Проекты искусственного интеллекта и искусственной жизни направлены на преодоление биологической ограниченности человека. Первопроходцы искусственного интеллекта – Минский, Моравек, Курцвейль, де Гарис – не скрывают своего презрения к человеческой «плотской машине». Природа, считают они, наделила вид «человек» способностью отказываться от самого себя в пользу постбиологических форм жизни и разума и даже, с помощью компьютерной обработки, раствориться в космосе в виде бессмертного духа», – не без иронии писал французский философ Андре Горц[7].
Но ирония здесь неуместна – проблема действительно серьезна. Человеческая мысль достаточно выросла, чтобы поставить проблему адекватности понимания окружающей реальности, но у человеческой плоти нет средств, чтобы эту проблему решить. Таким образом, человечество само себе делает вызов – или, если угодно, сложность социальной системы делает вызов сложности мозга индивида.
Сеанс одновременной игры
Одна из составляющих этого вызова – потребность в многозадачности. Современный человек вынужден постоянно делать несколько дел, и самый классический пример этого – когда любая работа прерывается телефонными звонками, проверкой электронной почты или разговорами по ICQ. Прекрасно сказал о нынешнем состоянии цивилизации английский писатель и специалист по информатике Майкл Фоли: «Образы времени: потная и растрепанная фигура на тренажере – бежит из всех сил, чтобы оставаться на месте, при этом смотрит на большой экран, где показывают открытый чемпионат Франции по теннису, а в наушниках звучит рок-группа… Женщина в кресле у парикмахера пролистывает фотографии со свадьбы знаменитостей в журнале Hello! покуда ей моют волосы и одновременно делают массаж головы, одним ухом она прислушивается к болтовне радио-диджея, в другое – вливается печальная повесть парикмахерши… Молодой человек раскинулся на диване, попивая водку с “ред булл”, он смотрит жесткое порно, пока ему энергично отсасывает коленопреклоненная блондинка. Всякий, кто не пытается делать три дела одновременно, не живет полной жизнью, не извлекает никакой пользы из века синхронных множественных отвлечений и перманентных множественных связей: мир мультизадачности, гиперссылок всепроникающего мира Интернета»[8].
К сожалению, как показывают последние исследования, мультизадачность вовсе не способствует росту эффективности и производительности человека – совсем наоборот. Об этом, например, свидетельствует американский писатель и ученый Николас Карр, в течение трех лет проводивший исследования для написания книги «Отмели: как интернет меняет принципы нашего мышления, чтения и памяти». В ней он приходит к выводу, что люди, постоянно отвлекаемые электронными письмами, мгновенными сообщениями и обновлениями, понимают меньше, чем те, кто способен сконцентрироваться. Люди, которые привыкли заниматься одновременно множеством задач, часто гораздо менее творческие и менее продуктивные, чем те, кто подолгу занимается только одним делом.
И другие психологи также приходят к выводу, что те, кто вроде бы умеет легко заниматься сразу несколькими делами, делает их в итоге медленнее, чем те, кто по старинке делает все по очереди. Говорят, что этому есть нейрофизиологическое объяснение: наше сознание является «узким горлом» для информационных потоков, мозг (точнее, его кора) может сознательно заниматься в каждый данный момент только одним объектом. «Мы настолько заняты наблюдением за калейдоскопическим разнообразием, которое нас окружает, и одновременно решением множества разных задач и вопросов, что, по сути, не способны ни на чем по-настоящему сосредоточиться. Из-за этого на самые простые задачи уходят подчас целые часы», – подводит итог подобным исследованиям Ричард Уотсон[9] .
На первый взгляд, это означает, что мы должны отказаться от мультизадачности – отключить электронную почту, выкинуть мобильный телефон и т. д. К сожалению, у людей часто просто нет выхода. Люди отвлекаются не только потому, что им так нравится, а потому что их отвлекают.
Если человек откажется от интенсивных коммуникаций с внешним миром, он все равно окажется неполноценным элементом социальной системы, – хотя это будет и неполноценность другого рода. Служащий, который не отвечает в течение рабочего дня на телефонные звонки и не проверяет электронную почту, так же не подходит для современного мира, как и тот, кто тормозит работу из-за того, что занимается тремя делами сразу. И, кажется, не подходит в еще большей степени.
Возникает неразрешимая дилемма. Современный человек, разумеется, не может себе позволить, чтобы мультизадачность снижала его эффективность. Но он одновременно не может выпадать из постоянной коммуникации с внешним миром. От мультизадачности никуда не деться – современный работник одновременно занимается «несколькими проектами», он получает множество разнообразной информации из разных каналов, он имеет дело с многогранными задачами.
Вывод: мозг человека не подходит для мира мультизадачности, в котором мы все вынуждены жить. Он должен превратиться в более многозадачный.
Внимание как дефицитный ресурс
Если человек недостаточно эффективен в насильственно навязанных ему ситуациях мультизадачности, если, например, он не может совмещать интерес к своим личным и общественным проблемам и не может вникать в стоящие перед ним сложные вопросы достаточно глубоко, то это значит, что он оказывается не способен уделять должное внимание тем реалиям, к которым подводит его современная жизнь. Ключевое слово здесь – внимание. Важнейшим ресурсом в современном обществе становится человеческое внимание.
В условиях избыточного информационного шума, страшной конкуренции раздражителей и источников информации успеха может достичь только тот, кто привлечет к себе внимание – покупателей, избирателей, инвесторов, должностных лиц, политиков, членов экзаменационной комиссии, жюри конкурса, экспертного сообщества, прессы и т. д. и т. п. За внимание конкурируют не только политики корпорации, но и такие безличные сущности, как «темы» и «сегменты культуры», экология конкурирует за внимание с кинематографом, забота о низкокалорийном питании конкурирует за него же с заботой о выборе высокотехнологичных гаджетов.
Важнейшей задачей всех, кто нуждается в привлечении внимания, становится уже не столько повышение качества своих предложений и проектов, сколько оперирование специальными раздражителями, рассчитанными на привлечение внимания любой ценой и не имеющими отношения к истинной ценности предлагаемого. Во всех областях и на всех уровнях социальной жизни царит вакханалия рекламы, когда внешняя яркость важнее внутреннего содержания, когда достоинства любой вещи насколько возможно фальсифицируются или сенсационно преувеличиваются. Те, кто выбирает предлагаемое – товары, проекты, кандидатуры, идеи, книги, темы для размышления, – вполне принимают эту ситуацию и даже не пытаются оценить любое предложение по достоинству, ограничиваясь только теми, кто в условиях жесткой конкуренции попал в зону их внимания; довольствуются краткими резюме вместо полного текста, и т. д., и т. п.
Пока объемы человеческого сознания остаются столь невместительными по сравнению с мощью обрушивающихся на каждого индивида информационных потоков, человек не может прорваться сквозь рекламу к смыслу предлагаемой информации. По сути, несопоставимость объемов циркулирующей в обществе информации и возможностей индивидуального мозга приводит к тому, что в обществе прерывается коммуникация – поскольку человек не способен услышать того, что говорит ему другой человек. Не способен отчасти потому, что собеседник, оттесняемый конкурентами и заглушаемый всеобщим информационным шумом, просто не может прорваться в поле внимания слушателя, отчасти же из-за того, что, даже и прорвавшись, он обязан выдать не то сообщение, которое он хотел бы довести, а лишь его краткую и предельно искаженную законами рекламы «аннотацию».
Теоретически, «отправляемое» и «принимаемое» послание идентичны, но ситуация избыточной конкуренции источников информации порождает острый конфликт между интересами отправителей и
