– Ба! – по комнате пронеслись удивленные возгласы. – Чой-т ты раньше-то молчал?!
– Ак, вы меня в штаб-то не брали, – Гуня захлопал ресницами.
Едва расплескало рассвет, продрали глаза и выдвинулись вскрывать послание. Дежурный с окраины донес, что городские пока молчат. С тех пор как вырос у них ядерный гриб, да и не только у них, часть бежавших все пытается заселиться боем в поселок, с охотничьими обрезами и даже с одним калашом. Еще бы – поменять палатки на теплый кров да мясо с картошкой!.. Вот только частично окруженная рвом деревня лихо защищается.
Весенняя прохлада вызывала дрожь членов. Ржавые ломики и лопаты оттягивали руки. Вышли на площадку перед бывшим сельсоветом, оттерли табличку от копоти времен.
Начали ковыряться. Мраморная плита сразу не поддалась.
– Ее бы поддеть! С торцу, сбоку, – подсказывал Иван, бессмысленно тыкая рядом короткой лопатой.
– Ну так и помог бы ломиком, ептать! – бурчал Хреныч.
Через полчаса пыхтения и обливания потом вскрыли-таки нишу с посланием и дружно охнули.
– Что встали? Вытаскивайте его! – приказал Иван, и штабные, присев на корточки, вытянули большой ящик с кляксами ржавчины.
– Тяжелый, бляха!
Контейнер водрузили на площадь и вскрыли замки ломиками. Иван извлекал содержимое по порядку. Во-первых, чуть пожелтевшее письмо, напечатанное на машинке. Во-вторых, странный аппарат в виде объемного серого куба из тонкого металла. Вместо крышки у куба виднелись: верх старого магнитофона с пустыми катушками, а также фанерная доска с крупными, как ириски, кнопками. Кнопок было много, почти все они обозначали буквы русского алфавита. Два провода тянулись от боковой стенки с вырезом под прямоугольную решетку динамика. Наконец, последней на свет появилась лента с магнитной записью в коробке с логотипом «Тасма», крепко запечатанная в полиэтилен.
– Ну, и где пулемет? – хмуро осведомился Хреныч.
Иван молча развернул письмо и передал Коляну как главному умнику:
– На, читай!
– Хкгм, – Колян оглядел лист и начал читать:
«Дорогие земляки! Жители Многокомарки! Из далекого, но замечательного 1975 года шлем вам, жителям коммунистической земли, огромный привет!
Когда в день славного Первомая вы, дети, внуки и правнуки, соберетесь у сельсовета, вспомните и о нас, живших в тяжелую годину строительства коммунизма.
Не будем кривить душой, наша жизнь и труд наш проходили в сложных условиях. Но мы упорно боролись с капитализмом за мир и равенство, счастье и процветание для себя и наших потомков, то есть вас, под руководством великой коммунистической партии Ленина. Мы выстояли в тяжелой войне, преодолели разруху, полетели в космос.
А чтобы лучше помнили вы о наших свершениях, мы желаем передать вам трудовые реликвии наших времен (инструменты и поделки), а также военные – с Великой Отечественной (простреленное знамя, ящик патронов и пулемет). Эти ценные предметы скрыты в тайнике, сделанном специально для вас. Мы решили спрятать их на то время, пока существуют в стране плохие люди, преступники, пока остается угроза войны с империализмом, пока светлое знамя коммунизма не зареяло над миром!
Чтобы узнать местонахождение клада, вам нужно лишь немного рассказать нам о будущем. Конечно, для вас оно уже настоящее. Пусть любой из наших детей, доживших до вскрытия письма, ответит на вопросы механизма, изобретенного и собранного радиолюбителями нашего доблестного кружка юных техников. И если сбылось все то, к чему мы стремились, механизм раскроет тайну реликвий.
Засим кончаем свое письмо и шлем еще раз вам пламенный привет! Да здравствуют коммунизм и Советский Союз!»
– Ну и свинью нам деды подложили, мать их за ногу!
– Они, в натуре, прикололись, ли чо ли?
– Слушай, Епаксимыч, – Иван перебил недовольных коллег, глядя на притихшего деда. – Кто эту хрень закладывал? Они в живых остались?
– Да, кажись, померли все свидетели. Или разъехались давно. Разве что Семеныч. Так у него маразм страшный. Получается, один я и остался. И то не присутствовал.
– Понятно. И ты, конечно, не знаешь, где тайник и что это за штуковина с пендюринками? – включился Хреныч.
– Ей-богу, ни сном ни духом! – Епаксимыч выпучил глаза с чуть красноватыми белками. – Только про патроны и слыхивал тогда.
– Оставьте его, – бросил Колян. – Тут еще инструкция. В коробке с лентой.
И начал читать:
«Дорогие потомки! Этот аппарат – гордость нашего кружка юных техников. Он собран талантливыми пионерами и комсомольцами на базе катушечного магнитофона “Астра-4”. Принцип работы. После вступительной части голос с магнитной ленты задаст три вопроса. Отвечать нужно, нажимая на кнопки с буквами. В случае, если ответ не совпадает с ожидаемым, устройство прекращает работу и самоуничтожается. Таким образом, тайна клада остается нераскрытой.
Впрочем, мы искренне верим, что вы живете в светлом, чудесном мире, и все это пустая формальность, которую вы легко преодолеете. Аппарат создан больше для того, чтобы вы поразились вершинам нашего творчества и возгордились нами, и поместили его в музей вместе с извлеченными из тайника реликвиями. Счастья вам и процветания!»
– Дальше идет по пунктам, – Колян оглядел собравшихся.
– Читай!
«Первое. Подключите красный и синий провод к автомобильному или мотоциклетному аккумулятору на двенадцать вольт».
– Э, у меня ж Ява в сарае! Сейчас сгоняю, сниму батарею, – тут же вызвался яйцеголовый Гуня.
– Мухой! – бросил Иван.
И Гуня понесся во дворы. Аж маятником закачалась распахнутая ветровка.
– Н-да, – протянул Иван. – А если вскрыть эту бодягу?
– Дольше разбираться, скоро штурм начнется, – поморщился Колян, рукой взъерошив солнечные космы. – Проще ответить на вопросы. Авось прокатит.
Так и сделали. Минут через пять вернулся Гуня, подключили проводки, поставили кулибинскую технику на контейнер, заправили по инструкции ленту и нажали кнопку «Пуск». Медленно закрутились катушки. Точно караси на сковороде, зашипел динамик.
«Здравствуйте, наши счастливые потомки! – прорезался бодрый юношеский голос. – Мы свято верим, что вы уже давно вступили в эру коммунизма. В этот прибор мы словно вложили частичку себя и поэтому хотим спросить: как вам там живется? Пусть хотя бы один из вас, кто был пионером в день заложения послания, ответит на наши вопросы».
Сделав еще парочку кругов, катушки остановились. Колян сглотнул.
– Ну что, Епаксимыч, вперед и с песней, – спокойно сказал Иван. – Да смотри не подведи, а то отправим в разведку к отморозкам.
– И, а чо я? – дед прибавил себе морщин на лице.
– А кроме тебя некому, – как-то недобро улыбнулся Иван, разгладив бородку. – Будем действовать согласно предписаниям.
Хреныч, показывая в улыбке лошадиные зубы, похлопал старика по плечу.
«Отлично! – катушки вдруг снова закрутились. – Представьтесь, пожалуйста!»
– Федор Епаксимович, – хрипло сказал дед.
«Очень приятно! – радостно отреагировал голос из прошлого. – А теперь будьте добры, ответьте нам на три вопроса. Слово каждого ответа набирайте буквами на кнопках».
Дед размял пальцы, будто понарошку перебрал струны.
«Отлично! Приступаем. Поклянитесь говорить чистую правду и только правду, памятью ваших отцов и