точно молодой. — Этот человек достаточно быстро научится себя вести.
Бэби поднялась на ноги.
— Отец, это тот, о ком я вам говорила. Позвольте представить Лестера Грейвенхольца. Лестер, это мой отец.
Грейвенхольц протянул руку, но по взгляду старика сразу понял, насколько бессмысленно ждать его рукопожатия. Лицо смуглого, гладкокожего джентльмена обрамляла аккуратно подстриженная бородка, а черные глаза словно пронизывали гостя насквозь. Здоровяк огляделся, но никого, кроме их троих, в помещении не обнаружил.
— Лестер, вы нормально себя чувствуете?
— Полон энергии.
— Просто замечательно. — Старик слегка поджал губы. — Спасибо, что помогли моей дочери завладеть контейнером с «черным льдом». Мои ученые еще анализируют его содержимое и скоро должны дать заключение.
— Значит, я не получу свои деньги? — Грейвенхольц взглянул на него исподлобья.
Старик вопросительно наклонил голову.
— Я сказала ему, что мы продадим оружие китайцам, — пояснила Бэби.
Пожилой джентльмен кивнул.
— Понятно. — Он сел на простой стул с высокой спинкой и закинул ногу на ногу. — Лестер, я предлагаю вам нечто бесконечно более ценное.
— Нет ничего более ценного, чем деньги.
— Вы верите в Бога? — спросил старик.
— Черт возьми! Этот же вопрос задал мне Полковник при первой встрече.
Старик улыбнулся.
— Полковник поклоняется ложному богу. А я — слуга Аллаха, да прославится имя его.
Вот дерьмо! Ему следовало догадаться самому. Все эти поклоны и ужимки. Кроме азиатов так могли вести только тюрбанники.
— Вам больно, Лестер? — спросил старик. — Позвать врача?
Грейвенхольц повернулся к Бэби.
— Он действительно твой отец? Я сам видел тебя в церкви. Ты там причащалась.
— Я делала не только это, — промурлыкала она.
Лестер почувствовал, как покраснело лицо.
— У меня много дочерей, — сказал старик. — Сотни. Сыновей я держу при себе, дочерей разбрасываю по миру подобно семенам. Они получают прекрасное воспитание, выходят замуж за богатых мужчин, политиков, офицеров, только начинающих свою карьеру. Иногда я ускоряю процесс. У мужчины внезапно умирает жена, и рядом оказывается молодая женщина, которая может утешить скорбящего вдовца. А иногда дипломат, который считает себя слишком занятым для устройства личной жизни, вдруг узнает, что устроить ее на самом деле очень просто, и у него появляется невеста, обладающая большей политической прозорливостью, чем он сам. К сожалению, большинство семян падают на бесплодную почву, но некоторые, — он улыбнулся Бэби, — приносят плоды, которые превосходят самые смелые ожидания.
— Так ты поэтому притащила меня сюда? — насупился Грейвенхольц.
Она расхохоталась.
Старик вздохнул.
— Нет, Лестер, говоря о плодах, я не имел в виду вас. Я имел в виду брак моей дочери с Полковником. Благодаря ему я получил в свои руки оружие. Вы, Лестер, всего лишь, как бы это сказать, дополнительный приз.
Грейвенхольц окинул взглядом изысканно обставленную комнату, мраморные скульптуры, резное дерево, картины. Вид из окна. Здесь пахло долларами. И властью.
— Покажите мне вашу руку, — сказал старик. Через секунду он щелкнул пальцами. — Руку.
Грейвенхольц протянул руку. Он удивился легкости прикосновения и одновременно его властности.
— Да, да, — бормотал старик, ощупывая предплечье Лестера. — Я даже не смел надеяться, но все именно так, как ты и говорила, Бэби. И как подтвердили врачи. — Он поманил Грейвенхольца пальцем. — Ближе.
Тот подчинился, даже не осознав услышанный приказ.
Старик легонько постучал его по груди, по животу, ощупал ребра.
— Превосходно.
Грейвенхольц отстранился от него.
— Посмотри, Бэби, он стесняется.
— В прошлый раз не заметила.
— Великий эксперимент профессора Ямато во плоти. В буквальном смысле. — Старик пристально взглянул на Грейвенхольца. — Я думал, людей вашего вида больше не осталось.
— Моего вида? — Грейвенхольц никому ничего не рассказывал о себе. Солгал бы, если б спросили. Но проклятый дед вовсе не спрашивал. — Я сам по себе. Остальные, о которых вы, возможно, слышали, погибли. Меня с ними не было. Проходил, так сказать, ходовые испытания. Один. Остальные могли работать только в команде. Я — другой.
— Отдельная модель. — Старик захлопал в ладоши. — Превосходно! — Он коснулся повязки на боку Грейвенхольца. Осмотрел кончик пальца. Показал Лестеру капельку крови. Багровое пятно расползалось и по белой рубашке.
— Ерунда, — сказала Бэби. — Русскому просто повезло. Он работал с Полковником, пытался перекупить оружие…
— Не похоже на пулевое ранение.
— В тех местах, где нужны быстрые движения, защита тоньше. — Грейвенхольц почесал шею.
— Не похоже на пулевое ранение, — задумчиво повторил старик.
— На пули мне наплевать, — произнес Лестер. — Этот парень ударил меня ножом.
— Рикки, ну этот русский агент, он был фидаином, — пояснила Бэби.
— Ракким. — Старик пригладил бородку. — Ты должна была мне о нем сказать.
— Отец, не было времени. — Она потупила взор. — Я едва успела передать вам новости об оружии, а этот русский… этот Ракким…
— Я и раньше дрался с фидаинами, — пробурчал Грейвенхольц, — но они не могли нанести мне такие раны. Ему просто повезло, попал в слабое место.
Старик покачал головой.
— Нет, Лестер, это вам повезло.
— Что за бред?
Бэби упала ниц.
— Отец, что я натворила?
Старик жестом приказал ей встать.
— Ракким не русский. Он из республики. Несомненно, его послал президент Кинсли, чтобы оружие досталось им. — Он посмотрел на Бэби взглядом, почти светящимся любовью. — Ты можешь собой гордиться. Этот Ракким очень опасен. Тем не менее тебе удалось украсть оружие у него из-под носа.
— А как же я? — влез Грейвенхольц. — Я тоже немного поспособствовал.
— Отец, он говорит правду, — кивнула Бэби.
— Лестер, вы верите в Бога? — осведомился старик.
— Вы уже спрашивали. — Грейвенхольц сжал кулаки. Пусть тут за каждой стеной хоть пулеметы спрятаны, он успеет раздавить череп проклятого старикашки, точно виноградину. И свернуть шею Бэби… до того, как у него разорвется сердце. — Пора бы уже понять: я не мусульманин.
— И я вам верю. — Старика совершенно не волновало ни побагровевшее лицо могучего гостя, ни расползающееся по его белой рубашке пятно крови. — Лестер, позвольте рассказать вам одну историю. Быль. Султан Мурад, первый правитель Османской империи, был практичным человеком. Его окружали смертельные враги, и под его началом состояли десятки тысяч солдат, но стоящих бойцов, так же как и
