– Запираю на штатную сигнализацию, – терпеливо пояснил Валерий. – Вы же понимаете, для специалиста отсканировать сигнал – минутное дело.
– Ну хорошо, разберемся, – вздохнул следователь.
На следующий день Валерия вызвали на допрос только к трем часам дня. Он не дергался, понимал, что и Китаеву тоже нужно время. К трем пришел и адвокат, и Валерий почти совсем успокоился. Они знали друг друга давно, и адвокат был твердо уверен, что при любом раскладе Валерий не оставил бы на дороге умирающую женщину – а значит, дело нечисто. Молоденькая девочка-следователь, только-только из института, еще робела и поэтому была особенно строгой и официальной, но они на пару с адвокатом провели его допрос красиво и толково, за что девочка, по большому счету, должна была быть им признательна.
Они чинно заполняли протокол, и лишь однажды Валерий едва удержался от того, чтобы не сорваться и не заорать – когда следователь в ответ на его вопрос, разговаривали ли они с Викой, неожиданно ответила:
– Ваша жена отказалась давать показания, мотивируя это тем, что они могут вам повредить.
Валерий открыл было рот, но адвокат его мгновенно перебил, задав девочке какой-то незначащий вопрос, а ему взглядом приказал молчать. Валерий, как рыба, закрыл рот – он привык доверять профессионалам, которым хорошо платил за работу.
И уже под вечер Китаев все-таки пробился к нему на свидание.
– Вот фотография сбитой женщины, – с порога начал он. – Ты ее случайно не знаешь?
– Я с ней встречался в аэропорту, – медленно сказал Валерий, вглядываясь в застывшие черты лица на фотографии.
– В каком смысле?! – изумился Китаев. – Она же … дешевая.
– А в каком смысле можно в аэропорту встречаться?! – вскипел Валерий. – Деловая встреча!
И понимая, что его слова звучат неубедительно, нехотя пояснил:
– Она предложила мне купить запись разговора Виктории и Леры. Я заплатил ей пять тысяч долларов. При ней нашли деньги?
– Ни денег, ни кассеты – ничего.
– Это не кассета, это карта памяти.
Они посмотрели друг на друга, и Алексей молча достал блокнот и ручку, протянул Валерию.
«Я спрятал карту в машине, в пепельнице. Сможешь достать?» – написал Валерий.
Китаев кивнул, убирая блокнот в карман пиджака, и спросил уже вслух:
– А что говорит адвокат?
– Говорит, что без алиби дело плохо. Они считают, что я сбил женщину, испугался, приехал в аэропорт, поставил машину и сочинил эту историю. Теперь, получается, что я с ней еще и знаком… То есть они послали ко мне эту женщину с записью разговора, а потом сбили ее моей же машиной, пока я болтался в аэропорту. Выходит, они знали, что я там задержусь, они рассчитывали на это время. А Вика? При чем тут Вика?
Вот что, Алексей, поговори с охранниками на платной стоянке. Я машину бросил у шлагбаума, может, они что и видели. И подключи наших – пусть займутся этим делом. Меня кто-то подставил. А кто – понять не могу. Все упирается в Викины показания, а она ведет себя так… – он с трудом подобрал слово, – так глупо…
Помолчал и добавил:
– Без тебя адвокат мало что сможет сделать.
В «Агентстве нестандартных решений» был в разгаре рабочий день. Ирэн Лурье- Кильдюшова с воодушевлением рассказывала:
– Представляете, приходит девица, вся в слезах – ухажер бросил, хотя жениться обещал, она уже всем рассказала и платье присмотрела. Я карты раскинула, говорю, приворожил его кто-то, надо там отворот делать и тут опять приворот. Она мне: давайте делайте и то и другое! Я, говорю, сама, мол, не умею, но у нас есть колдун, он поможет. Только дело это непростое. Во-первых, дорого, а во-вторых – болеть будет. Она аж вскинулась: кто, говорит, я? Нет, говорю, он будет болеть, изменщик ваш. Привораживайте, отвечает, пусть болеет, черт с ним, вернется – вылечим. Я тогда добавляю, ну, чтоб все серьезно было: про колдуна рассказывать можно, а про сам процесс – ни-ни, ни одной живой душе, а то приворот силу потеряет. И что же? Она, дрянь такая, прямо с лица спала и рукой махнула – нет, говорит, тогда не надо. Я все равно не удержусь, я себя знаю, только деньги уйдут псу под хвост. Какое бескультурье, какое несерьезное отношение! – Ирэн возмущенно вскинула руки к потолку, призывая небеса в свидетели, многочисленные браслеты скользнули от запястий к локтю, но их звон потонул в общем хохоте.
Ее голос приобрел трагические нотки:
– Сереженька из-за моего длинного языка клиентку потерял.
– Не волнуйтесь, Ирэн, вы с Сергеем у нас без работы не останетесь, к вашему мужу и без этого дамы в очередь строятся, – отсмеявшись, утешил гадалку Вась-Вась.
Ирэн покосилась на него с подозрением. Но Вась-Вась состроил серьезную гримасу, и Ирэн, вздохнув, о чем-то задумалась. А Вась-Вась отвел Леру в сторону и сообщил:
– Слушай, ты молодец с этой парочкой! Марина-то Алексеевна – помнишь? Ну, соседа моего дочь? На днях с ним встретились, говорит – спасибо, дочь успокоилась вроде, ездит к какому-то экстрасенсу чуть не каждый день, уже не знаю, что она с ним там делает, но повеселела, на домашних не кидается. Что и требовалось доказать. Я тоже не знаю, какой из Кильдюшова колдун, но психолог он отменный – замполитов-то хорошо учили. И как мужик, видно, ничего.
– Ну и хорошо, – кивнула Лера. В последнее время похвалы Вась-Вася уже не грели ее так, как раньше. – Я с вами насчет Макса хотела поговорить…
Но Леру прервал вопль Ирэн, которая указующим перстом тыкала в телевизор:
– Лера! Лера! Смотри скорее! Тут этого показывают, с которым ты летом в поезде познакомилась!
Все разом замолчали и уставились кто на Леру, кто – в телевизор.
– Как нам удалось узнать, председатель совета директоров «Уралавтобанка» арестован и находится в изоляторе временного содержания. Валерия Волкова обвиняют в том, что он на своей машине сбил женщину и уехал, не оказав ей помощи. Женщина скончалась на месте. Однако, по словам адвоката, у его клиента есть алиби, на самом деле в это время банкир находился в другом месте, и в ближайшие часы, уверяет адвокат, его подзащитный будет выпущен на свободу. Если же вина Волкова будет доказана, то его может ожидать лишение свободы на срок до пяти лет. Какова в этом случае будет судьба банка, в котором Волков является основным акционером, – большой вопрос. Потому что рейдерские атаки на уральские банки предпринимались неоднократно. И не исключено, что при таких обстоятельствах банк может серьезно пострадать. А теперь новости культуры…
У Леры закружилась голова, и если бы оказавшийся рядом Андрей не подхватил бы ее и не усадил в кресло, она, наверное, села бы прямо на пол – позорно, на глазах у всех. Народ проявил деликатность, все вдруг заторопились по совершенно неотложным делам, принялись толкаться в дверях, и через минуту Лера и Андрей остались в комнате вдвоем. Единственное, что потом вспомнила Лера, – странный цепкий взгляд, который бросил на нее Вась-Вась, обернувшись в дверном проеме.
Андрей сидел возле нее и молчал. Лера тоже молчала. А потом заплакала, мучаясь от того, что она ничего не может Андрею рассказать: про то, как живет она последние два месяца, про свои сомнения и метания, про устроенную Викой ловушку. Про то, что она любит этого человека, что она обидела его и потеряла. Что мир повернулся к ней совсем другой стороной, и она уже устала от этой грязи и мелкой человеческой подлости, к которой она, как ни крути, всесторонне причастна. «Наказания без вины не бывает», – сказал бы Андрей – он всегда говорил ей правду. Она и сама это знает. И она не имеет права перекладывать все это на него – он любит ее и будет переживать, зная, что не в силах помочь. Это ее груз, ее тайна, и со всем этим она должна справиться сама. В одиночестве. Справиться – и как-то жить дальше.
Вскоре Андрей ушел: у него сегодня премьера. Понимая, что Лера пойти не сможет – ничего страшного, смотреть второй спектакль даже лучше – осторожно спросил, не будет ли Лера возражать, если он пригласит Вику. Летом она заходила к нему, они хорошо поговорили, она даже оставила телефон… Лера не возражала – с какой стати?
