Он сказал:
— Я рад, что вы поняли, но, может быть, у вас есть еще вопросы?
«Эх, была не была», — подумал я и спросил, кто такой Караваев или Каратаев.
— Этот вопрос прямо соприкасается с тем, что вы спросили насчет правого и левого уха, — воскликнул Машин папа. — А что, собственно, вам нужно знать про Каратаева?
— Да кто он был такой? — сказал я.
— Он был солдат, — сказал Машин папа. — Но не совсем обычный солдат.
— Герой? — спросил я.
— Н-не совсем, — сказал он. — С одной точки зрения… — он покрутил в воздухе рукой, — … а с другой точки зрения… Вы читали гениальный роман Льва Николаевича Толстого «Война и мир»?
— Кино видел, — сказал я, — а читать не читал.
— Н-ну, кино… это не совсем… гм-мм… Видите ли, все это очень сложно, но в двух словах можно сказать так…
И тут он прочел мне лекцию про Каратаева.
Я понял только одно, что этот солдат из романа «Война и мир» и в самом деле был какой-то чудак. Он как раз и считал, что если тебе дали по одному уху — надо сразу сказать спасибо и подставить второе. Тогда того, кто тебе дал по уху, заест совесть, как это он такому доброму человеку съездил по уху, и он больше никогда никого не будет трогать. И если все будут так поступать, то на земле будет мир и справедливость.
— Дудки, — сказал я, — не согласен! Как же! Заела бы фашистов совесть, если бы мы им не дали как следует?!
Машин папа засмеялся и сказал:
— Вы поняли все совершенно правильно, хотя все это значительно сложнее. Еще вопросы?
Я разошелся и спросил, «что такое «неинтеллектуальная личность» и про Троянскую войну.
«Неинтеллектуальная личность» это, оказывается, совсем просто. «Интеллект» — это, оказывается, ум и способности человека. И если человек «неинтеллектуальная личность» — значит, у него ни ума, ни способностей нет. Короче — балбес он и дурак.
Вот так. Значит, уважаемая М. Басова считает меня дураком. И трусом — потому что, если я подставляю, как она считает, правое ухо после левого — значит, конечно, трус.
— Спасибо, — сказал я. — Я все понял.
— Рад был помочь, — сказал Басов-папа. — Когда «что-нибудь будет нужно — приходите. Да, а как же насчет Троянской войны? — спохватился он.
— В другой раз, — сказал я. — Вы только скажите, при чем там в этой войне яблоки?
— Ах, это, — сказал он. — Ну, это легенда, сказание, миф. По преданию, три греческие богини заспорили о том, кто из них прекрасней, и попросили рассудить их одного древнегреческого героя — Париса. Ему дали золотое яблоко, которое он должен был вручить прекраснейшей. Он вручил его богине Афродите. В награду за это она помогла ему похитить жену одного царя — Елену. Из-за этого похищения и началась Троянская война. А яблоко это стали называть яблоком раздора. Очень красивое сказание. Не так ли?
— Очень! — сказал я. — Спасибо!
Попрощался и вышел из кабинета.
В другой комнате все еще были М. Басова и ее бабушка.
— До свиданья, — сказал я, проходя мимо них.
— Куда же вы, Сенечка? — спросила бабушка.
— Домой, — сказал я. — Войны не будет. — И я вышел в переднюю.
— Какой войны? — крикнула мне вдогонку Маша.
— Троянской, — сказал я и вышел на лестницу.
Я спустился во двор.
В подворотне торчал Хлястик, Фуфлин дружок. Жутко противный тип. Пристает ко всем на Моховой.
— Все к Машеньке ходишь? — спросил он, ехидно ухмыляясь.
— Все к Машеньке хожу, — сказал я и съездил его по уху.
— Ты что?! — заорал он.
— Кон-крет-ная си-ту-ация! — сказал я и съездил его по другому уху.
— Ты чего?! — заверещал он.
— Отрицательная эм-моция, — сказал я, влепил ему по третьему и пошел домой.
Дома никого не было. На столе лежала записка: «Сенечка! Оля ушла к подружке. Миша гуляет с собакой. А я пошла на вокзал встречать, вот радость-то, Полю! Получили телеграмму, что приезжает. Папа опять будет поздно. Ты покушай. Гречневая каша у меня на кровати под подушкой, завернута в газету. Мама».
Чудна?я она, мама: все думает, что я маленький. Но то, что тетка Поля приезжает, — здорово! С ней не соскучишься! Она толстая, веселая, шумная и очень деловая. Редко она к нам приезжает, но это всегда целое событие. Опять мы с ней будем носиться по городу как угорелые. Завтра ведь она меня наверняка потащит по городу. Зайду-ка я к дяде Саше.
Он сидел за столом, чинил транзисторный приемник и тихонько напевал чего-то себе под нос.
— Дядя Саша, — быстро заговорил я, — у меня к вам две просьбы. Во-первых, тетка Поля приезжает и мне ее завтра по Ленинграду таскать. У вас есть какие-нибудь книжки про Ленинград?
— Похвально, — сказал он, — хотя и поздновато. — Он подошел к одной из полок и снял оттуда несколько альбомов и около десятка разных книг. — Держи.
Ну и ну! Я аж согнулся от тяжести. Как это я все за вечер прочту?
— Так. А вторая просьба? — спросил он.
— У вас есть рубля три? — выпалил я. — Понимаете: дома никого нет…
Он внимательно посмотрел на меня.
— Тебе лично? — спросил он.
Я кивнул.
Он достал три рубля и сунул мне в карман куртки — руки-то у меня были заняты.
— Спасибо, — сказал я. — Я вам потом расскажу.
— Не обязательно, — сказал он. — Впрочем, твое дело.
Я потащил охапку книг к себе и подумал: хорошо, когда тебе доверяет такой человек. Значит, не такой уж ты, Сенька… а?
Я свалил все книги на свой диванчик и начал их рассматривать. Чего только тут не было! Альбомы нынешние и старинные, с рисунками-гравюрами и с фотографиями. Путеводители разные, некоторые даже до революции были написаны.
Голова у меня пошла кругом, и я понял, что мне это все не то что за два часа, а и за всю жизнь не изучить. Выбрал одну не очень толстую книжку «Путеводитель для туристов» и отложил ее, а остальные засунул под подушку. Посмотрел на будильник: было уже половина седьмого.
Конечно, не очень красиво будет, если я уйду и придет мама с теткой Полей. Но я ничего с собой поделать не мог. Я написал записку маме, что приду в 20.00 или в 20.30 и чтобы она не беспокоилась и поцеловала за меня тетку Полю, а у меня — дела.
Я надел чистую рубашку, куртку с молнией и пошел в кафе «Гном», на Литейный. Интересно, придут попугайчики-неразлучники или нет? Правда, о них я меньше всего думал.
К этому «Гному» я успел без пяти семь. Но не пошел сразу туда, а остановился на другой стороне Литейного и стал смотреть. Попугайчиков не было. Зато появилась М. Басова и приволокла с собой
