Психолингвистика

не создавалось впечатления, что они работают недобросовестно.

Тип рефлексии: 'оригиналы' в противоположность 'рационалистам'. Под рефлексией в данном случае мы понимаем тенденцию видеть ситуацию эксперимента 'со стороны', представлять себя на месте Э. Если бы мы решились разместить всех ии. на шкале рефлексии, то обнаружили бы, что эта шкала несимметрична: можно представить себе, пусть весьма условно, некий абсолютный минимум рефлексии — и. делает, что ему велели, не задумываясь, как если бы он был послушным ребенком. Но не ясно, что следует понимать под максимумом рефлексии.

'Оригиналом' мы называем и., степень рефлексии которого в такой мере превышает некую 'золотую середину', что он решает не ту задачу, которая была предложена Э., а собственную. В нашем случае вместо классификации по смысловому сходству могут выдаваться группировки, построенные на каких–то сложных, сугубо личных ассоциативных ходах. Если и. вел себя так на протяжении всего эксперимента, его показания просто не имело бы смысла рассматривать. Встречаются, однако, ии., которые ведут себя так либо в одной из серий, либо некоторое время.

Приведем в качестве иллюстраций к сказанному краткие описания работы некоторых ии., у которых мы наблюдали смешанные типы стратегий.

1. 'Дилетант–усердный'. Работал 1 ч 40 мин; образовал 7 классов. Объем минимального класса — 6; 15 ИЦ возвращено. В один класс объединены все 'серые', 'белые' и 'черные' ИЦ. Объединены 'желтые' и 'коричневые', а также 'синие' и 'фиолетовые'. В то же время разные ИЦ из числа 'красных' попадают в разные классы, например алый — к 'оранжевым', а остальные 'красные' разбиты на два больших класса. Возвращены только названия 'экзотических' цветов.

2. 'Педант–усердный'. Образовал 34 класса, из них 17 — единичных; 17 ИЦ возвращено. В единичные классы попали следующие ИЦ: шоколадный, пепельный, телесный, синий, электрик, свекольный, бурый, малиновый, вишневый, цвета морской волны, фисташковый, клюквенный, палевый, изумрудный, сапфировый, белый, песочный. Возвращены кроме 'экзотических' ИЦ следующие: сливочный, медовый, сизый, белесый, грифельный.

3. 'Буквалист–оригинал'. Образовал 5 классов; 19 ИЦ возвращено. Образованы классы со следующими именами: 'цвета растений', 'цвета неба', 'металлы + камни'. При этом класс 'цвета растений' включает: вишневый, малиновый, клюквенный, свекольный, томатный, брусничный, персиковый, рябиновый, апельсиновый, горчичный, шоколадный, соломенный, лимонный, медовый, гороховый, оливковый, табачный, болотный, салатовый, васильковый, сиреневый, сливовый, молочный (!). Класс 'цвета неба' включает: багровый, небесный, лазурный, лиловый, сизый, серебристый, перламутровый, белесый, синий, голубой, белый, серый.

4. 'Минималист–педант'. Образовал 38 классов; объем самого крупного класса — 6; 24 ИЦ возвращено. Состав самого крупного класса: кумачовый, пурпурный, пунцовый, малиновый, рябиновый, красный. Выделены в единичные классы: коралловый, сизый, бирюзовый, бурый, розовый, гороховый, цвета морской волны, оранжевый, бежевый, молочный, мышиный, болотный, огненный. Возвращены (кроме 'экзотических' цветов): брусничный, персиковый, кирпичный, канареечный, оливковый, сливовый.

5. 'Оригинал'. Образовал 11 классов; 10 ИЦ возвращено. Примеры классов: 1) гранатовый, малиновый, апельсиновый, бежевый, горчичный, канареечный, кремовый, сиреневый, серебристый, белесый. И. так объясняет структуру этого класса: 'Это оттенки — гранатовая бутылка, канареечный жилет'; 2) кумачовый, багровый, васильковый. Объяснение: 'не поддаются описанию, если рассматривать их без существительного, от которого эти прилагательные, казалось бы, образованы'; 3) фисташковый, маренго, кофейный. Объяснение: 'кофе с фисташками, а маренго — по тональности'; 4) медный, ржавый, бурый, грифельный, патиновый. Объяснение: 'эрозия металла'. При этом бронзовый выделяется в единичный класс как 'собственно металл', а патиновый (и. знает смысл этого слова) помещается в класс с 'камнями'. Объяснение: 'патиновый — от времени, ржавый — от влаги'.

Попробуйте воспроизвести описанный здесь эксперимент.

Если вам удастся привлечь достаточное количество информантов, подумайте, похоже ли их поведение на какой–либо из описанных выше типов; может быть, и среди ваших 'подопытных' найдутся лица, которых можно отнести к описанным здесь категориям.

ИНТЕРПРЕТАЦИЯ СМЫСЛОВ И МОДЕЛИ МИРА

1. ЗА ПРЕДЕЛАМИ НЕПОСРЕДСТВЕННО ДАННОЙ ИНФОРМАЦИИ

В предыдущей главе я подробно рассказала о том, как носители русского языка категоризируют мир цвета с помощью слов–цветообозначений. Почему при этом так много внимания было уделено стратегиям, которые используются носителями языка в классификационных экспериментах?

Причин несколько. Первая состоит в следующем. Для начинающих исследователей характерно представление о том, что люди, говорящие на одном языке, одинаково понимают смысл слов и одинаково устанавливают отношения между этими смыслами. Я надеюсь, что разнообразие (и своеобразие!) путей, которыми идут участники эксперимента при интерпретации смыслов слов–ИЦ, помогло вам убедиться, что понимание смысла слова или придание слову смысла — сложный и многоступенчатый процесс.

Вторая причина состоит в том, что до тех пор, пока мы лишь обсуждаем означивание, но не 'видим', как совершается сам этот процесс, мы обречены на весьма поверхностное понимание его роли в развитии интеллекта человека, в адаптации человека к миру. Установление отношения цвет — имя цвета как раз и есть частный случай означивания, позволяющий продемонстрировать многие общие закономерности.

Процесс означивания как таковой — это центральный аспект сложнейшей системы взаимодействия человека с окружающим его миром. Человек не может жить и развиваться, не построив — обязательно с помощью какой–либо знаковой системы — модель окружающего его мира. В общем случае в качестве такой системы выступает естественный язык.

Слово модель здесь употреблено для того, чтобы подчеркнуть, что человек имеет дело не с копией мира: он всегда преобразует входные сигналы, адаптируя их к своим потребностям. Индивид неповторим как биологическая и психологическая особь, но он рождается в уже готовый мир. Таким образом, дитя уже принадлежит своему социуму, своей эпохе и культуре. Развивающейся личности предстоит жить в соответствии с явными и неявными моделями и образцами, принятыми в данной культуре.

Каждая культура имеет свою модель мира. Постичь ее всегда непросто. В силу привычки мы не замечаем культурную модель мира, отраженную в родном языке. Мы обращаемся с ней как с единственной данностью, подобно тому как не замечаем воздух, которым дышим.

Модель мира, воплощенную в чужой культуре, можно увидеть через призму неродного языка, если суметь подобрать к нему соответствующий 'ключик'. Вы могли убедиться в этом на примере описания смыслов слов методом Анны Вежбицкой (см. выше).

Если вы хорошенько вдумаетесь в то, сколь многообразны отношения языка и культуры, языка и нашего способа описывать мир, мыслить о мире, то поймете, что наука о языке — важнейшая составляющая науки о человеке как о мыслящем существе.

Даже если мы думаем 'без слов', то только после того, как мы уже овладели словами. И рассказать, о чем именно мы думаем и как мы думаем, мы можем только с помощью слов. (Поэтому так удачна метафора