собираешься поступать? В государственный колледж?
— О, мне нравится наш государственный колледж…
— Я тоже учился в нем.
— Я бы хотела учиться там же!
— Тебе там понравится, — сказал Тигр. — Конечно, многое изменилось с тех пор, как я там учился… построены новые учебные корпуса… больше студентов. Я думаю, их там уже около двадцати тысяч. В пять раз увеличилось количество студентов в нашем колледже!
— У них тоже есть квота? — спросила она.
Тигр понимал, что она имеет в виду, и ему стало ее жаль. Он пришел в ярость. Черт бы побрал эту грязную расовую проблему!
— Считается, что у них нет квоты, — мягко и искренне сказал он. — Ты сама в этом убедишься, когда будешь заполнять вступительную анкету… Он помолчал. — Такой маразм существует в некоторых частных колледжах, и конечно, на Юге. Я полагаю, что тебе об этом тоже известно. Правда?
Она кивнула. Ей стало грустно.
— Ну… я действительно очень хотела бы там учиться, — сказала она.
Тигр кивнул. Он тепло, ободряюще улыбнулся ей. Он желал ей всего самого лучшего, конечно же, он сделает для нее все, что от него зависит, чтобы осуществилась ее мечта.
— Хорошо, когда понадобится заполнять вступительную анкету, дай мне знать. Я обязательно помогу тебе всем, чем смогу.
— Когда мне лучше обратиться к вам за помощью? — спросила она.
— О, в самом начале следующего, выпускного года.
Снова наступило молчание.
— Вы родом из Соерсвилля, мистер Мак-Дрю? — поинтересовалась она…
— Ты можешь называть меня Тигром… в этом кабинете, — сказал он, почувствовав, что между ними установилось полное душевное взаимопонимание.
— Правда?
— Конечно же.
Она открыто посмотрела ему прямо в глаза. Она была прекрасна, когда вот так искренне и тепло смотрела на него. Ее сердечко гулко забилось у нее в груди. Он знал, что это так.
— Ну, так вы из Соерсвилля? — повторила она вопрос.
— Да, я родился здесь и вырос. Конечно, я многие годы отсутствовал, бывал повсюду, по всему миру. — Он мягко улыбнулся. — По разным странам.
— Держу пари, что вам многое пришлось повидать в жизни.
— Но больше всего… мне нравится жить здесь, в Соерсвилле.
— Потому что здесь… так хорошо, приятно, спокойно…
— Это неплохой городок, — улыбнулся Тигр.
Она спокойно сидела и смотрела на него. Она усмехнулась.
Потом поправила прическу. На мгновение она отвернулась. И слегка вздохнула.
— А что случится, если моя семья переедет сюда? — внезапно спросила она, снова подняв на него глаза.
Тигр восхищался девушкой. Он думал, что ответить ей, и не мог найти подходящих слов, так как горожане Соерсвилля еще не избавились от расовых предрассудков, насколько он знал. А ему казалось, что он это знает хорошо. Здесь, в Соерсвилле даже имелось отделение общества Джона Берча. Их немного, но они есть, эти тупоголовые расисты. Он подумал о Криспвелле, и ему стало грустно. Есть ли у нее занятия с ним? Навряд ли, так как она проходит академический курс, готовясь для поступления в колледж. Он сидел и с восхищением смотрел на девушку, пытаясь найти ответ на ее вопрос. Ему не хотелось обидеть или потерять ее, так как между ними установились очень теплые отношения. В конце концов, его ответ мог бы нанести непоправимый ущерб этому взаимопониманию, установившемуся между ними. С другой стороны, ему всегда претило обманывать кого-либо. Он любил правду. Он был убежден, что все несчастья мира — здесь, там, везде — в конце концов, проистекают от того, что была скрыта или подавлена правда. Где-то в цепочке человеческих взаимоотношений.
Он сказал мягко и спокойно:
— Мне кажется, что некоторые люди поднимут вокруг этого много шума. Он сделал паузу. — Но другие, в том числе большинство наших учителей, включая меня, были бы счастливы увидеть твое семейство в Соерсвилле. Он снова помолчал, внимательно наблюдая за ней. — Будут и такие — а их большинство, кто не определит свою позицию. — Он сделал еще одну паузу. — Будет небольшая драчка, и я не знаю, чем она закончится.
И он продолжал спокойно сидеть, наблюдать за ней, любоваться ею. Интересно бы знать, думает ли ее семья так же, как и он. И вообще, ему интересно бы познакомиться с ее семейством. Говорят, что они неплохие люди. У нее два брата — старше ее, им обоим уже за двадцать. Он это тоже знал.
— А та небольшая горстка людей — наших противников, они причинят нам какой-нибудь вред? — спросила она, — Ну, я имею в виду, будут ли они швырять камни нам в окна, возможно, даже подорвут наш дом… или что-нибудь еще сделают… Вы полагаете, они пойдут на это?
Тигр задумался. Она, безусловно, показала себя предельно осмотрительной девушкой.
— Они способны на это, — сказал он. — Среди них есть типы, готовые пойти. — Он помолчал. — Ты сама это прекрасно понимаешь, Мона. — И добавил. — В стране хватает этой нечисти, что поделаешь. — Он сделал паузу. — Посмотри, что они сделали с Кеннеди… — Он умолк, дав ей возможность все остальное домыслить самой.
— Да… — мрачно сказала она, — да, я знаю, мне все это известно… Тигр… — Она остановилась.
— Мне приятно, что ты назвала меня этим именем.
— Почему я назвала вас этим именем?
— Я бы сам хотел знать. — Он остановился и улыбнулся. — Правда же, Мона?
— Почему вас вообще так прозвали?
Он пожал плечами, продолжая улыбаться.
— Мне дали эту кличку, когда я еще играл в футбол, много лет назад. Я полагаю, что был очень свирепым игроком! Или еще что-то, вроде этого. Я не знаю точно, какая была первопричина. В любом случае, эта кличка пристала ко мне с тех пор. — Он сделал паузу. — А тебе она разве не нравится?
— И вся команда названа этим вашим именем? — Она имела в виду, конечно же, кличку 'Тигры' — боевую кличку сборной команды Соерсвилльской средней школы.
— Нет, — ответил он, слегка покраснев. — Эта кличка нашей команды существует уже давно, еще до моего прихода в эту школу. Это простое совпадение… — вот и все! — Он немного помолчал. — Многие думают, как ты!
Снова повисло молчание.
— Тебе не нравится моя кличка? — спросил он.
Она тепло улыбнулась.
— Ну… если бы это был кто-нибудь другой, а не вы… — Она запнулась. — Потому что вы… — Она одарила его самой обаятельной улыбкой.
И умолкла.
— Ты очень хорошая, — мягко сказал ей Тигр.
— Вы женаты? — спокойно осведомилась она.
— Я женат, — мягко ответил он.
— Я это знала.
— Как ты себя чувствуешь? — нежно осведомился он.
— Мне хорошо.
— Какую музыку ты любишь?
— Всякую…
— Нет никаких любимых певцов?
— Я люблю танцевать… мне нравится танцевальная музыка. Очень.
— Ты хорошо танцуешь?
