что даже собаки... предпочитали бы обходить меня стороной?! — Мадлен смотрела на Юлю с ненавистью. — Не надо делать человека счастливым. Это невозможно. Счастливым он должен стать сам.
Юля не знала, что сказать.
— Уходи, — велела Мадлен. — Уходи, это все может плохо кончиться.
— Они увезли мою подругу...
— Я не хочу ни о чем знать! Понимаешь?! Не хочу!
— Но так же нельзя!
— Нельзя?! А что можно?! С чего ты взяла, что у тебя есть право решать, как другим жить?! Да будь ты трижды умней других! Трижды добрее и лучше! Почему все должны жить по-твоему?! Добродетельная барышня! — Мадлен почти кричала. — В конце концов, и у добродетели должны быть пределы!
Не помня себя и глотая на ходу слезы, Юля бросилась прочь...
У выхода из больницы Сергея перехватила Ползунова.
— Здравствуйте, очень рада, что встретила вас здесь, а то уже собралась звонить вам домой.
— Здравствуйте, простите...
— Меня зовут Лена Ползунова, я подруга вашей Маши. Вы же Сергей, правильно?
— Правильно, но...
— Она мне о вас столько рассказывала, что я вас сразу узнала. Она становится удивительно красноречивой, когда речь заходит о вас! — Леночка знала, каким мощным орудием является лесть.
— Спасибо, но я все-таки не понимаю...
— Сейчас объясню. Дело в том, что Маше сейчас лучше не волноваться, а оставлять без внимания этого тоже нельзя. Мне нужно поговорить с вами о Саше.
— Что случилось?! — Сергей насторожился.
— Пока, слава Богу, ничего, но может... Давайте сядем и спокойно поговорим.
— Вряд ли мы сможем здесь поговорить спокойно.
—А я и не предлагаю говорить здесь. У входа моя машина. В ней можно и поговорить, и посидеть, и поехать кое-что посмотреть. Здесь недалеко, да и самое время сейчас, пять вечера.
— Простите, Елена...
— Давайте попросту. Я вас Сергей, вы меня Лена. Договорились?
Сергей кивнул.
— Ну вот и хорошо. Так что вы хотели спросить?
— Если вы что-то знаете о Саше, говорите сразу. Тем более если неприятное.
— Я не могу ничего утверждать определенно. Мне кажется, мой долг просто предупредить вас. Поверьте, Машенька мне не чужая, и ваш сын...
— Говорите! — Сергею дама почему-то очень не нравилась.
— Дело в том, что Саша подрабатывает тем, что моет машины на набережной.
— Так!
— По моим сведениям, это продолжается уже месяц. Я, правда, узнала только Два дня назад и поэтому еще не успела сообщить вам. Я не знаю, что толкнуло его на это. То ли недостаток карманных денег, то ли нежелание брать их у чужого дяди. А может быть, это такая форма протеста?
— Против чего?
— Как — против чего? Вы знаете, я врач. И я очень хорошо знаю, как сильно в этом возрасте может ранить... разъезд родителей. Бывает, мальчики уходят из дома. Бывает, перестают учиться. Бывает... Впрочем, что я вас пугаю. Я вам могу точно показать место, где все это происходит, и вы сами примете решение, как это все пресечь...
— Простите, я уже...
— Понимаю. — Ползунова решила, что Сергей забыл ее имя. — Конечно. Лена. Лена Ползунова. Не извиняйтесь. От такой новости можно забыть и что-нибудь поважнее.
— Простите, Лена, но я как-то не очень понимаю. Там что, опасно?
— Да нет, там их большая компания, но...
— Вы знаете, я не так давно оказался без работы.
— Что вы говорите! А по вас не скажешь! — Ползунова решила подпустить еще и женских чар.
— Это было полгода назад. — Чары на Сергея явно не действовали.
— А...
— Так вот, — продолжал Сергей, — некоторое время мне пришлось подрабатывать электриком, плотником, даже шабашить.. .Ивы знаете, я должен был себя переломить. Родители позаботились о воспитании во мне комплекса человека с высшим образованием, которому не пристало сверлить дырки. То есть в своей квартире — пожалуйста. А вот за деньги — нет! Это унизительно! Я не хочу, чтобы мой сын вырос таким же.
— Я вас не понимаю!
— Вырастет, выучится, сможет зарабатывать мозгами — я буду очень рад. Поверьте, я очень хочу видеть сына образованным и интеллигентным. Но пусть знает, что можно и по-другому зарабатывать на «сникерсы». И ничего страшного в этом нет.
— Но как же так! — не сдавалась Ползунова. — Ваш сын моет машины за гроши каким-то нуворишам!
— Что делать! — развел руками Сергей. — Свою я еще не приобрел. Вот куплю — будет мыть мне, и задорого!
— Но как же так! — Леночка никак не рассчитывала, что Сергей справится с ней так легко. Что называется, одной левой. — Неужели вам не страшно за мальчика, там же такие вокруг рожи... Их наверняка рэкетируют...
— Лена. Не драматизируйте. В наши времена считалось, что мужчина должен пройти через армию, а теперь — через рэкет.
Ползунова расстроенно молчала.
— Лена, мне кажется, вас моя реакция расстроила больше, чем Сашино занятие, — заметил Сергей.
— Ничего. За меня не волнуйтесь, — мгновенно взяв себя в руки, заявила Ползунова. — Я свое возьму!
Регина что-то писала, сидя за своим столом, когда в приемную дома моделей в буквальном смысле слова ворвалась Юля.
— Юля? Не ждала... Игорь Андреевич знает?
— Он у себя? — Юля даже не поздоровалась.
— Он выходил... Я сейчас посмотрю...
— Ничего, — своей бесцеремонной решительностью Юля чем-то отдаленно напоминала Ползунову. —Я сама посмотрю.
Не дожидаясь ответа Регины, Юля потянула на себя тяжелую дверь кабинета.
— Юля? — Шведов удивленно поднялся навстречу.
— Не ждали?!
— Признаться, нет.
— Да вы не волнуйтесь! Присаживайтесь! Чувствуйте себя как дома!
— У вас что-то случилось? — Игорь Андреевич на Юлино хамство решил не реагировать.
— У меня?! У меня все время что-то случается. Кстати, как же вы это мамочку-то мою не уберегли? Я думала, в хорошие руки отдаю...
Шведов напряженно молчал.
— Вы же мне клялись и божились, что любите ее! Что жить без нее не можете! И что?! Сплавили в больницу?!
