– Четыре тысячи, – сообщил всадник.
– Карту дайте, – потребовал Смирягин, не отрываясь от монитора. Всадник подал ему распечатку принтера. Смирягин пробежал глазами колонки цифр и вопросительно взглянул на него.
– Никаких отклонений. Рулетку проверяли. Крупье незаметно заменил шарик. Все то же.
– Она что, каждый раз ставит сразу перед объявлением?
Всадник кивнул.
– Системщица?
Всадник едва сдержал усмешку:
– Скажите мне такую систему. Я запишу.
– Но-но, – прикрикнул Смирягин, впрочем, не слишком грозно. Он проследил, как Лиза взяла еще один выигрыш.
– Проверьте по картотеке, – приказал он. Но он делал это, понимая, что таких игроков он знал бы. Значит, это новенькая. Либо приезжая, либо человек с улицы, который просто сидит вместо рук. Прерывать игру он не имел права, убрать из-за стола Лизу тоже, Нужно было доказать, что она – мошенница. А Лиза играла демонстративно, хотя могла ставить один к одному, два к одному или выигрывать хотя бы через раз. Она словно говорила: поймайте меня, если сможете. И грош цена была Смирягину, если он даст ей выиграть столько, сколько она хочет.
– Пустите человека с глушилкой, пусть постоит рядом.
Всадник кивнул и наклонился к микрофону.
– На ней даже колец нету, – позволил себе заметить Валера.
– Откуда ты знаешь, где кольца бывают, – раздраженно отмахнулся Смирягин. Он и сам видел, что никаких украшений, где можно было бы спрятать электронику, на Лизе не было. Да и какая электроника, если крупье сменили дважды, если шарик падает так же непредсказуемо, как обычно. Но видимо, непредсказуемо это было для всех, кроме красивой блондинки в черном платье.
На мониторе Смирягин видел, как с четырех концов зала к столу устремились охранники. Четырех было явно много, но всадник, не уверенный в успехе этого предприятия и предвидя упреки, решил перестраховаться. На охранниках были спрятаны глушители радиоэлектроники, действовавшие в пределах полутора метров, но очень сильно. Владельцам пейджеров и сотовых телефонов придется пострадать. Впрочем, они этого не должны заметить.
– Чертовщина какая-то! – воскликнул Смирягин, видя, что это не возымело никакого действия.
– Кажется, будто она знает, куда упадет шарик, – сказал один всадник.
– Да нет, вы смотрите: она всегда ставит, когда шарик уже пущен, причем выжимает максимум, пока крупье не объявит окончание ставок. Она просто считает скорость вращения.
– Да ты совсем придурок! – не выдержав, резко произнес Смирягин. – «Просто считает», – передразнил он, – Какую скорость вращения! С точностью до ячейки? Это что, по-твоему, суперкомпьютер со сканером?
– Такие вычисления суперкомпьютер не потянет, – уверенно заявил третий всадник, лопоухий и очкастый. – Я физмат окончил, я вам точно говорю. Это невозможно. Про рулетку можно много всякого разного сказать, но то, что шарик выпадет случайно, – это абсолютно точно.
– Да ведь и он выпадает случайно, – сказал первый. Просто она эту случайность предсказывает.
– Эй, эй! Вы посмотрите, что делается! – закричал второй. Смирягин резко повернулся к монитору. Японец, си– девший рядом с Лизой, как бегун на старте, держал руку над столом, ловя момент, когда поставит Лиза, и клал свои фишки на ту же клетку, что и она. На другом мониторе было видно потерянное лицо девушки-крупье, которая на автоматизме объявляла круги и раскручивала колесо. Развитие событий было нетрудно предсказать.
– Я спускаюсь, – коротко бросил Смирягин и вышел из комнаты. Валера, как привязанный, последовал за ним.
– Блин! – сказал всадник с физмата. – И поссать не выйдешь! Я сбегаю на минутку…
Двое других кивнули, и лопоухий физик выбежал в коридор. Он, озираясь по сторонам, направился быстрым шагом в противоположный от лестницы конец коридора. Толкнув дверь с золоченой буквой «М», он проскользнул внутрь, прислушался и юркнул в кабинку. Там, присев на унитаз, он достал сотовый и набрал номер. На том конце никто не подходил. Он несколько раз жал на кнопку повтора, потом набрал другой номер.
– Алина? Привет, Алина. А Борис Васильевич где? Не знаю, его телефон не отвечает… Ладно, короче, тут такое! Кажется, я вашу блондинку поймал. Ну да, зуб даю! Она нашу казину натягивает по самые не могу. Смирягин в ауте, Все как предостерегал Борис Васильевич… Да. Приезжайте. Только быстрее: ей-богу, если она будет продолжать в том же духе, Смирягин ее за шкирку выкинет. Только я – молчок, понятно? Ага… Слушай, Алин, скажи, как она это делает?!
Смирягин подошел к рулеточному столу. Такого столпотворения вокруг рулетки он не видел давно. Да что там, никогда он такого не видел. Наблюдать за игрой в рулетку так же интересно, как смотреть на маклера, играющего на бирже. Человек нервничает, потеет, глотает валидол, а перед ним на экране компьютера бегут цифры, не говорящие постороннему абсолютно ничего. Так и на рулетке. Ну, не совсем так, конечно, но эта игра из тех, за которыми интересно следить только играющим и их спутникам. Тут же складывалось такое ощущение, будто там, в середине этой толпы, происходило сражение бойцовых рыбок или тараканьи бега.
Он протиснулся сквозь разодетую и надушенную толпу и встал рядом с блондинкой. Та, словно почувствовав его взгляд, подняла голову, встретилась с ним глазами и улыбнулась ему. Скрипнув зубами, Смирягин улыбнулся в ответ: он понял, что она поняла, кто он такой и для чего сюда пришел. При этом она сохранила полное спокойствие и невозмутимость. Значит, уверена в себе абсолютно. Значит, хрен подкопаешься. Значит, придется дать ей выиграть и унести выигрыш с собой. Эх! Почему у него не такое солидное заведение! Сейчас бы взяли ее под белы ручки, отвели в сортир и объяснили, сколько она имеет право выиграть.
