шестисотый «мерседес».
– А поскромнее ничего не нашлось?
– Вездеходы другими не бывают.
– Что значит – «вездеходы»?
– Взгляните на номер.
Я отошел в сторону и посмотрел. Номер как номер. Только вместо федерального индекса – московских двух семерок – большой триколор. Кажется, я понял, что имел в виду Навигатор.
– Это правительственный автомобиль?
– В некотором роде. – Навигатор улыбнулся. – В бардачке – все документы и на всякий случай – мигалка. Имейте в виду, останавливать и досматривать эту машину имеют право только с санкции генерального прокурора России. В том числе и на границе. Корпус и стекла – бронированные, но я думаю, до этого не дойдет.
Он протянул мне пухлый желтый конверт:
– А это – передайте ей. Я… виноват перед ней. И перед вами. Там польский паспорт и деньги на первое время.
Я сел за руль и восхищенно подумал – вот это тачка! А ну как газануть сейчас по Москве!
Навигатор наклонился к окну:
– Советую вам поторопиться, вас уже почти вычислили. Избавьтесь от нее как можно скорее.
Я кивнул и завел мотор.
– И… удачи вам.
– Майор! Слышь, майор! Причудливое явление из пяти букв?
Майор погранвойск, огромный мужик лет тридцати, стриженный под горшок, напрягает могучую голову:
– Х…йня.
Черный зверь
– Фи, майор!
Олег Реутов ухмыльнулся и, отложив кроссворд, скосился на окно: за стеклом лениво барабанил дождик. На пропускном пункте было уютно, деревянный домик чем-то напоминал дачу. Тут всегда было тихо, чисто и кругом одни военные. Реутова это расслабляло и умиротворяло, вот уже второй день. Сколько он тут еще пробудет, неизвестно.
Он, кряхтя, встал и размял спину.
– Ну, что, майор, по рюмке кофе, что ли? – спросил он, подходя к окну, где на столе стоял электрический чайник.
– Валяй, майор.
Реутов включил чайник и поглядел в окно.
– Етить твою мать! – крикнул он. – Какого хрена?! Он бросился к двери, хватая на ходу серый пиджак, и выбежал из домика.
– Стоять, черти! Куда!
Трое пограничников с автоматами на плечах, поднимающие шлагбаум перед черным «мерином», замерли и недоуменно переглянулись.
– Вам что было приказано?! – рявкнул Реутов. – Никого не пропускать без меня!
Майор подошел сзади:
– Да ты глянь, какой номер. Ща вставят по самые помидоры. Иди, нагинайся, я в этом не участвую.
Реутов подошел к «вездеходу» и наклонился к матовому стеклу:
– Опустите стекло, пожалуйста.
Машина безмолвствовала. Реутов занервничал, но все-таки достал из кармана удостоверение, раскрыл его и прижал к стеклу:
– Опустите стекло, будьте любезны! Федеральная служба безопасности.
– Да хоть небесная канцелярия, – услышал он глухой голос изнутри. – Немедленно пропустите правительственный транспорт.
Реутов стиснул челюсти. Они были правы, конечно. Но те, кого он стерег, могли проскочить через любой пропускной пункт. Только не через его. Тогда начальство зарядит ему не по самые помидоры, а гораздо глубже. А умные люди из двух зол выбирают меньшее.
– Если вы не опустите стекло, я буду вынужден приказать прострелить вам колеса. Тогда вы точно никуда не уедете.
– Ты сдурел, что ли, мужик!.. – прошипел майор. – Ты понимаешь, что делаешь?
– Понимаю. Под мою ответственность. Прикажи своим пугнуть их.
– Ну, смотри, майор.
