— Понятно, — протянул он, зевая. — Ну, тогда я еще подремлю маленько!
Он поудобнее устроился в кресле и закрыл глаза.
'Рассказать о разговоре с Бердышевым или нет? — пульсировала мысль в голо-ве Ланы. — Ладно, утром, пусть Роб отдохнет. Все-таки больше трех суток без сна — это не шутка!'
— Вот выполним задание, — внезапно мечтательно проговорил Роберт, — и возь-мем отпуска. Ты хочешь в отпуск, солнышко?.. Знаю, что хочешь!.. Можно рвануть на море, скажем — на Ямайку… Недельки, этак, на две. Кстати — мы там еще не были никогда.
— Можно и на Ямайку, — рассеянно согласилась Лана, — там я действительно не была. Там, говорят, для туристов такие шоу из жизни флибустьеров Карибского моря устраивают, что закачаешься…
— Вот-вот, — вновь зевнул Роберт. — И я про то же… А потом на недельку в Аль-пы… или в Анды… Или слетать на Марс… на шикарном круизном лайнере… если Джарвис отпустит, конечно… — Речь его становилась все тише и медленнее, и, спустя несколько минут, спасатель окончательно затих.
Лана еще раз взглянула на похрапывавшего в кресле товарища, а затем скло-нилась над пультом и задала компьютеру режим очередной диагностики всех бор-товых систем.
ЧАСТЬ 3
'Приказано — стоять насмерть!'
1
Андрею снилось, будто он, непонятно каким образом, оказался один посреди-не огромной котловины, заполненной клубящимся зеленоватым туманом или, точ-нее, напоминавшей туман прозрачной желеобразной массой. В его (или ее — кто там разберет) рваных пушистых клочьях, не далее чем в пятидесяти метрах впереди, смутно виднелись какие-то странные предметы, — не то пирамидальные деревья, уткнувшиеся острой вершиной в землю, не то — своеобразные кристаллические на-громождения. Что творилось дальше, понять было абсолютно невозможно: все бы-ло затянуто зеленоватой мглой, расплывалось и теряло свои очертания. Но там что-то находилось… Огромное, сверкающее, словно хорошо ошлифованный бриллиант, оно уходило ввысь на неимоверную высоту, то — неожиданно проявляясь, то — снова исчезая в колдовском зеленом тумане.
Среди непонятных конусов по двое, по трое, сновали странные полупрозрач-ные существа, временами вспыхивающие чарующим, лилово-фиолетовым цветом. И был странный звук… Звук, напоминавший шелест осенних листьев, колышущихся под напором легкого ветерка.
В удушливо-тяжелом — липком, словно кисель — воздухе дышалось с трудом. Пахло озоном и еще чем-то — совершенно не понятным…
Вот несколько существ направились в его сторону. Шелест усилился, и Анд-рей почувствовал, как по спине пробежали противные мурашки, а рубашка — словно наэлектризованная, прилипла к телу.
Туман слегка рассеялся, и из-за близлежащего конуса вышел человек, порази-тельно похожий на Донцова, в полосатой тенниске, ярко-красных шортах до колен и странных сандалиях, а вернее непонятных серебристых пластинках, непонятно каким образом держащихся на его ступнях.
— А ну, кыш!.. — сказал он, махнув руками в сторону странных существ. — По-шли… пошли вон!..
Существа зашелестели, засветились темно-синим светом, и, бочком-бочком, поползли обратно.
— Не пугайся, — сказал человек. — Они просто пришли подкормиться в энергети-ческом поле Насоса. Здесь тысячи гигаватт, миллионы Ниагар, а утечки порой бы-вают… Ты не давай им подходить близко, гони их, не то процесс затянется надол-го…
Он помахал рукой и скрылся в этом странном тумане. На мгновение стало со-всем темно, затем мгла рассеялась, и Андрей увидел майора Бердышева, сидящего метрах в трех от него на большом розовом камне, напоминавшем панцирь гигант-ской черепахи.
Бердышев снял с носа очки, аккуратно протер их извлеченным из кармана ку-сочком замши, а затем, подняв кверху указательный палец, сказал точно таким мен-торским тоном, как любил поучать своих учеников Аркадий Петрович — преподава-тель истории в классе Андрея:
— Вы обязательно должны сделать для себя соответствующие выводы, молодой человек! Если против глупости порой не в силах бороться боги, то это не значит, что вы не должны попытаться этого сделать. Вам можно и нужно бороться, а клас-сики — они тоже люди, и тоже имеют свойство иногда ошибаться…
Голос его становился все тише, а изображение тускнело и тускнело, а затем, засветилось серебристыми искорками, и опало, словно лежащие на ветках снежин-ки в зимнем лесу.
Потом раздался звенящий и вибрирующий гул, и из тумана выкатился огром-ный, до небес, вертящийся столб малахитового цвета, поглотивший под собой все и вся…
Андрей испуганно подхватился с постели. Фу-у! Это только сон! Да еще ка-кой-то странный. Просто сущий бред! И это не удивительно: после всего пережито-го им за последние три недели, ночных кошмаров нужно было ожидать.
Юноша прислушался. Где-то в вышине слышался рокот двигателя.
'Господи, это всего-навсего обычный самолет!..' — подумал Полуянов и, отки-нув одеяло из грубой шерсти, опустил босые ноги на плотно утрамбованный земля-ной пол. На соседней койке заворочался Гольдберг, что-то промычал во сне, а по-том перевернулся лицом к стенке и затих.
Андрей улыбнулся. С тех пор, как Донцов запретил листратовским сотрудни-кам повсюду его сопровождать, Полуянова поселили вместе с Гольдбергом. Как 'сосед по номеру' инженер был просто чудо! Весельчак, балагур в свободное от работы время… А сколько знал анекдотов, так это сам Никулин мог бы ему позави-довать! Чего-чего, а вот этого добра Андрей за последнюю неделю от него набрал-ся. Причем таких, каких в его родном двухтысячном году и не услышишь…
От мысли о доме защемило сердце. Мать, отец, бабушка с дедом… Увидит ли он их снова, а если увидит, то когда? И стоит ли вообще бороться? А может просто смириться и поплыть по течению в этом новом мире?..
На лбу выступила холодная испарина. Сон… Был сон… Только что… Странный пейзаж, человек в шортах и чудной обуви; Бердышев, читающий Андрею нотацию голосом Аркадия Петровича… Что он сказал? Опять что-то про глупость… Насос… Ерунда какая-то!..
Юноша крепко обхватил голову руками. Все это такое знакомое, уже где-то слышанное… И тут наступило озарение! Неотвратимое, словно удар молнии!..
Это же Айзек Азимов… Популярный американский фантаст… 'Сами боги' — так называлась одна из его книг. И фразу эту, действительно принадлежащую Шиллеру, он использует там неоднократно… И Электронный Насос там был — качал энергию звезд из одной галактики в другую… Или из одной Вселенной в другую, — параллельную Вселенную… Точно сейчас Андрей не помнил.
Но тогда что получается? Откуда Донцов может знать Азимова? Неужели он тоже из будущего?.. Ведь смогли же они с Ириной Васильевной менее чем за пол-дня сделать так, что странная машина ожила и вновь запарила в воздухе… А что, если Донцов, к примеру, своей этой фразой хочет намекнуть ему, что он свой — та-кой же путешественник во времени, прибывший за Андреем? Что ж, возможно и такое!..
А какие аргументы против? Во-первых, Донцов может совсем не знать ника-кого Азимова, а цитировать просто популярного немецкого классика — Шиллера. Во-вторых, смог же он — Андрей, запустить аппарат и перенестись сюда. Почему бы взрослым людям, специалистам из какого-то там секретного отдела НКВД, не найти случайно какую-нибудь кнопку, приводящую в действие неведомые силы, по-зволяющие этой черной штуке посмеяться над земным притяжением?..
Вопросы, вопросы — одни вопросы! А вот конкретных ответов на них — увы! — так и не поступило до сих пор…
Полуянов натянул джинсы, сунул ноги в кроссовки, и осторожно, стараясь не разбудить Гольдберга, выбрался наружу.
Светало. Воздух действительно был тяжеловат и обильно насыщен водяными парами. По сравнению с предыдущими днями заметно похолодало. На поле — там, где располагались позиции окопавшегося батальона, клубился довольно густой туман. Здесь, в лесу, туман тоже был, но сравнительно небольшой,
