– Да, я рад, – сдался Уно, – я очень рад вам, я скучал.
– Правда? – обрадовался Брамс. – Как хорошо! А то мы волновались, что ты нас обратно отправишь! Слушай, этот малыш не такой уж и малыш, каким кажется. Знал бы ты, какой он тяжелый! Я просто надорвался, пока дотащил его!
Слушая трескотню попугая, Уно чувствовал, как тоска отступает и на душе становится значительно легче. Теперь он больше не чувствовал себя таким одиноким, а лесная тишина не была настолько оглушительной.
– Ребята, вы проголодались?
– А как ты думаешь? Я так намахался крыльями, что теперь могу съесть что угодно и сколько угодно.
– Ну, на это можешь особо не рассчитывать. Немного перекусим и в путь.
Он расстелил на траве ткань, разложил еду. Конти и Брамс тут же набросились на угощение, а Уно наблюдал за ними, потягивая вино.
– Знаешь, Уно, – говорил попугай, быстро заглатывая куски пирога, – я так рад, что ты не турнул нас обратно, так рад. Чтобы мы делали среди чужих? Ведь это и наше дело тоже, не один ты потерял всех, кто тебе близок, мы тоже, поэтому и нам необходимо отомстить Таггеррам, мы тоже хотим приложиться к этому делу, правда, Конти?
– Правда, – малыш сидел, вытянувшись в струнку и выглядел очень сосредоточенным. – У меня было еще два брата, сестра, а еще бабушка…
Уно вздохнул и погладил малыша.
– Мне не нужна чужая семья, – продолжил лисенок, – мне нужен ты и Брамс, больше никто. Вы теперь моя семья.
– Ну что ж, значит, так тому и быть, – кивнул Уно. – Конечно, не могу сказать точно, кто из нас с Брамсом будет тебе мамой, а кто папой, но точно знаю, что мы тебя не оставим.
– Честно? – ожил Конти. – Правда, правда? Поклянитесь!
– Клянусь, – сказал Уно, и посмотрел на Брамса.
Попугай пытался проглотить слишком большой кусок пирога, это у него никак не получалось, а выплюнуть было уже поздно. Уно покачал головой и хлопнул попугая по спине. Тот издал странный звук и наконец-то избавился от куска.
– Брамс, ну почему с тобой все время что-нибудь случается? – усмехнулся Уно.
– Не знаю, – откашлялся попугай. – Но в целом я собой доволен. Так, на чем это мы остановились?
– На том, что Конти попросил поклясться в том, что мы его не бросим. Я уже поклялся.
– Значит теперь моя очередь, я правильно понял?
– Именно.
– Хорошо, – попугай встал в важную позу и торжественно произнес: – Мой юный друг, я обещаю, что не оставлю тебя, поделюсь своим жизненным опытом, воспитаю в духе любви ко всем пернатым и вообще, на меня ты всегда сможешь рассчитывать в трудной ситуации.
– Спасибо, – расчувствовался Конти. – Я вас так люблю!
– Вот и отлично, – улыбнулся Уно. – Теперь, когда все в порядке и все сыты, мы можем лететь дальше.
– Надеюсь, Конти ты берешь на себя? – поинтересовался Брамс. – Спина у меня уже не… как бы это сказать? Ну, не ездоспособная, вот.
– Конечно, но на этот раз тебе, малыш, придется лететь в заплечном мешке. Я устрою тебе уютное гнездо из одежды, тебе будет удобно.
– Только не съешь случайно все наши припасы, – сказал Брамс.
– Ничего я не съем, – заверил Конти, – я не прожорливый.
Уно устроил его поудобнее и, надев сумку на спину, взмыл в небо. Следом поспешил ни на минуту не умолкающий Брамс:
– Только лети не очень быстро, – просил он, – а то крылышки мои маленькие, слабенькие откажут и я упаду, разобьюсь…
– Брамс, заткнись, в конце концов! – не выдержал Уно. – Как ты только не устаешь болтать без перерыва?
– Я люблю общаться, разве это плохо?
– Утомительно слегка, – Уно прищурился, вглядываясь в горизонты.
– Что такое? – сразу же забеспокоился попугай. – Что ты там увидел? Там опасность, да? Полчища Таггерров, да? Отвечай, чего ты молчишь!
– Гроза идет, – ответил Уно.
– Что?! – завопил Попугай. – Опять дождь?! Нет, уж лучше Таггерры, они-то, по крайней мере, сухие!
– Прекрати говорить глупости, может тучи стороной пройдут, но на всякий случай надо присмотреть убежище.
– Значит, идем на снижение?
– Да.
Складывая крылья, Уно устремился к земле, а Брамс, вцепившись лапами в мешок на спине Уно, сделал вид, что продолжает полет. Они опустились на небольшую плешь среди деревьев и осмотрелись. Небо заволакивала пелена темно-серых туч, погода быстро портилась и вместе с нею портилось настроение Брамса – он видел, что дождя точно не избежать.
– Ну, что это такое? – ворчал он. – Что происходит, в конце концов? Я еще не успел как следует просохнуть после одних ливней, как начинаются другие! Нет, это не жизнь!
– Извини, но здесь я тебе ничем не могу помочь. – Уно оглядывался по сторонам в поисках какого- нибудь подходящего места. Его взгляд остановился на большом холме среди деревьев, его вход занавешивали длинные седые мхи.
– Кажется, то, что надо, – Уно поправил мешок, из которого высовывался Конти. – Здесь мы и переждем дождь.
– Но, там, наверное, кто-то живет, – Брамс осторожно заглянул внутрь холма. – Ничего не видно. Эй! Есть тут кто-нибудь?
– Кажется, никого. Может, войдем?
Уно пожал плечами и, пригнувшись, вошел внутрь. Пещера оказалась довольно просторной.
– Да, здесь явно кто-то живет, – сказал Брамс, – вон, смотрите, какие-то тряпки, посуда…
– И кости, – вздохнул Лисенок, – вон, в углу, много костей.
– Действительно, – насторожился Брамс, – и как-то здесь уж очень грязно…
– Ничего страшного, надо же где-то переждать дождь.
– Да, но как тут воняет!
– Брамс, выходи на свежий воздух и сиди там. Я больше не собираюсь мокнуть, с меня хватит.
– Мне, вообще-то, тоже не очень хочется, – Брамс прошелся по пещере, заглядывая повсюду. – Ну, что, давайте располагаться? Нет, ну как же тут все-таки воняет!
– Да, запашок не ахти.
Уно снял со спины мешок и поставил на пол. Конти тут же выпрыгнул и потянулся, разминая затекшие лапки, а Уно принялся вытаскивать из пещеры рваные старые тряпки и вытряхивать их.
– Да, ты прав, надо тут немного прибрать, – подбадривал его Попугай, – а то такой свинарник, просто жуть.
– А ты не хочешь мне помочь?
– Нет, что ты, совершенно не хочу.
– Я так и знал. – Уно расстелил тряпки на полу. – Пожалуй, кости стоит выбросить.
– Думаешь? – Попугай с сомнением посмотрел на кучу костей в углу. – Вдруг они нужны хозяину и он рассердится?
– Кажется, здесь есть еще одна комната, – откуда-то из темноты раздался голосок Конти. – Идите сюда.
Уно с Брамсом действительно обнаружили проход во вторую пещеру.
