там и после Рождества, все станет еще проще.
– Задержимся? – удивленно спросила она. – В Сан-Кэтирсе?
– Да. Вы полюбите Сан-Кэтирс, Лили. Там всегда чудесно, независимо от времени года. Я с огромной радостью покажу вам там все. И, конечно, хорошо бы нам зачать там нашего первенца, правда? Ах, я снова заставил вас покраснеть, любимая.
– Энт-тон-ни, – сказала она, когда он собрался ее поцеловать. – Я х-хочу ув-видеть Эр-рона. В-вы п- попросит-те его п-прийти сюда? П-пожа-луйст-та.
– Конечно, – ответил он, подавив раздражение.
– З-зав-втра?
– Да.
– Сп-пасиб-бо.
– Не за что. Я понимаю, что вы соскучились по вашему брату.
– Д-да. Оч-чень. Мож-жно он-ни…
Он приложил палец к ее губам.
– Напишите, любимая. Ваш голос садится.
Она кивнула и достала листок бумаги.
«Можно Эрон, Изабель и тетя Маргарет приедут к нам на Рождество?»
– Если они захотят посетить Сан-Кэтирс, – ответил он. – А теперь скажите мне, кого вы хотели бы видеть подружкой на свадьбе? – спросил он, чтобы сменить тему. – Изабель?
«Да, – написала она. – А вы своим шафером? Лорда Долтри?»
– Да. Если мне удастся вывести его из горестного состояния. Он уже отчаялся завоевать сердце леди Изабель.
«Но она тоже страдает! – написала Лили. – Она очень беспокоится. Изабель думает, что он ее возненавидел, а ведь она считает его самым отважным мужчиной на свете».
– Они оба сошли с ума, – поддразнил он.
«Не могли бы вы с ним поговорить?» – написала Лили.
– Вряд ли ему понравится мое вмешательство. И леди Изабель тоже.
«Она будет рада любому свидетельству того, что все еще ему небезразлична. Мне кажется, она любит его».
Грейдон вздохнул.
– Хорошо. Я поговорю с ним, но только потому, что вы меня просите об этом, Лили.
Она крепко обняла его.
Он хмыкнул и ответил ей тем же.
– Если вы всегда будете так благодарить меня, я сделаюсь самым услужливым мужем на свете. Однако нам пора. Я слишком задержал вас. Мама и девочки ждут нашего возвращения. Они так обрадуются, когда узнают, что мы собираемся пожениться. Они вас уже полюбили, – сказал он и подхватил ее на руки, чтобы отнести в дом.
Глава семнадцатая
Лили не была особенно уверена в том, что ее новые родственники полюбили ее, хотя известие о помолвке они встретили криками восторга. Они были рады, что их сын и брат наконец женится на девушке благородного происхождения. За это Лили должна была быть благодарна. Тем не менее она могла себе представить, насколько счастливее были бы они, если бы он женился на мисс Гамильтон. Лили тоже была бы счастливее, ведь она любила Энтони, но ее жизнь очень осложнится, когда она станет графиней Грейдон. Начнутся приемы, балы и обеды, и ей не избежать общения, как бы изнурительно и унизительно это ни было. Придется делать это ради Грейдона, отважившегося жениться на ущербной женщине. Лили немного успокаивало то, что она влекла его физически и что он находил ее привлекательной. Но в одно прекрасное время это могло измениться. Она может надоесть ему. Потерять привлекательность с возрастом. Тогда он останется с женой, с которой даже нормально поговорить невозможно.
– Ты волнуешься, Лили?
Эрон, который сидел в экипаже рядом с ней, взял ее за руку. Свободной рукой она начертала: «Ужасно».
Он сжал ее руку.
– Ты и опомниться не успеешь, как церемония закончится, и мы поедем назад в Уилборн-Плэйс.
Уилборн-Плэйс. Она была так рада, что Грейдон позволил Эрону и тете Маргарет устроить свадебный завтрак там. Она скучала по своей семье и даже по слугам, понимающим язык жестов.
Все, казалось, изменилось за время ее болезни. Грейдон и Эрон не были больше такими друзьями, как раньше. Случилось что-то – хотя ни один из них в этом не признавался, – что очень охладило их отношения. Они едва разговаривали друг с другом, если этого не удавалось избежать совсем. И Лили подозревала, что охлаждение наступило из-за нее.
Было что-то странное и в отношениях Эрона и тети Маргарет. Она не понимала, что именно, но что-то произошло. Они обменивались спокойными улыбками и быстрыми взглядами. Однажды, во время подготовки к свадьбе, она даже застала Эрона целующим руку тете Маргарет довольно долгим поцелуем. Изабель ничего не успела ей сказать, но горела нетерпением сделать это.
