Арсентьев улыбнулся и вошел в широкий подъезд старого дома, который оказался удобным наблюдательным пунктом.
Прошло минут двадцать. К Валету никто не подходил. Он завертел головой, стал оглядываться по сторонам. К подъезду подкатила «Волга» Филаретова.
— Портнов в «Запорожце» на улице Жолтовского. Наблюдает за Валетом. Какое решение примем? — почему-то сердито спросил он.
Арсентьев не раздумывал ни секунды.
— Вот теперь будем брать Валета. Самое время. К нему никто не подойдет. Он ждет напрасно.
— Почему так решили? — спросил Филиппов.
После некоторых колебаний Арсентьев сказал:
— Похоже, Валета на смотрины вывели. Специально для нас. Сейчас это мы выясним. Только бы не упустить этого конспиратора, — он кивнул на «Запорожец».
Филаретов согласился.
— Но за так эта братия ничего не делает, — продолжал Арсентьев. — Выгоду в этом ищет. Значит, «подставка» Валета давно задумана.
Филиппов смотрел с удивлением.
— И такое у уголовников бывает?
— Бывает и не такое! — жестко ответил Арсентьев. Взгляд его посуровел. — Ну, тронулись? Ждать больше не будем.
Выйдя из подъезда, он подал знак Муратову, который с муровским оперативником стоял у ограды пруда и смотрел на катающихся с горки ребят. Затем он обратился к сотруднику, сидевшему в «Волге»:
— Встань поближе к скверу. Не дай Валету уйти. Вперед он не побежит. Там пруд. И знай — он при задержании опасен.
Взяли Валета просто. Когда Муратов был уже совсем рядом со скамейкой, на которой сидел Валет, женщины встали и медленно пошли по аллее сквера.
Муратов мгновенно оценил ситуацию.
— Вы забыли портфель, — крикнул им вслед озабоченно.
Они остановились.
— Это не наш. Портфель молодого человека, — и указали на Валета.
Следствие сразу получило двух важных свидетелей.
Валет сопротивления не оказал. Только злобно смотрел на оперативников, которые обыскивали его.
Увидев, что Валет задержан, Робик включил мотор и погнал «Запорожец» к улице Герцена. Затем миновал проспект Маркса, свернул на Большую Полянку и, перестроившись в левый ряд, помчался по Тульской улице вниз, в сторону Варшавского шоссе. Муровская «Волга», вклинившись в поток автомашин, легко шла следом, держа «Запорожец» на «поводке» в сто метров. Шофер не выпускал его из пределов видимости и сохранял эту дистанцию почти весь путь.
Арсентьев посмотрел на часы и облегченно вздохнул. Было тридцать пять минут первого.
В конце Тульской улицы Робик дважды гасил скорость, пропуская вперед автомобили, и опять резко и нервно набирал темп.
Шофер, прижав машину почти вплотную к своей линии, повернулся к Филаретову:
— Трудно вести такого. Хитрит водило…
Видно, это был тот самый момент, которого ждал Арсентьев.
— Все идет отлично. Пусть он уходит, а ты сворачивай в сторону и выбирайся на Болотниковскую улицу другим маршрутом. Филиппов укажет место стоянки. Похоже, я разгадал Портнова!
— По адресу Валетова? — азартно-удивленным тоном спросил Филиппов. — Почему решили, если не секрет? — Взгляд требовал разъяснения.
— Талант, — многозначительно произнес Филаретов.
Арсентьев улыбнулся и заговорщически подмигнул:
— Просто из разных фактов сделал кое-какие выводы. Сегодняшние «пустячки» Портнова окончательно убедили меня в том, что я прав. Он разработал авантюрный сценарий, а мы воспользуемся им. Теперь это вопрос нескольких минут. Нужно лишь выждать, когда он войдет в квартиру…
Филаретов сидел боком к Арсентьеву, и казалось, что все свое внимание сосредоточил на стрелке спидометра, которая дрожала на цифре 70. Однако он сразу же среагировал на слова Арсентьева.
— Портнов — коварный тип, пожалуй, он хуже и опаснее Валетова. Кстати, у него есть оружие?
— Таких данных не получено, — сдержанно ответил Арсентьев, понимая всю серьезность вопроса. Сам он не испытывал особого волнения, но все же поправил кобуру.
— Не станем забывать об осторожности и подстраховке друг друга.
Арсентьев напряженно думал о том, как захватить Портнова врасплох и использовать момент задержания для быстрых показаний по делу. Без особых колебаний заверил Филаретова:
— Само собой! Но, думаю, Портнов не дурак. Должен понимать: вооруженное сопротивление — рискованное занятие. Да и у нас в руках не коробки с шоколадным набором.
На Болотниковской, у магазина «Ткани», они увидели знакомый «Запорожец». Он был пуст.
— Ну а теперь быстрей, — нетерпеливо сказал Арсентьев. — Филиппов, ищи понятых. Мы ждем на лестничной площадке.
— Ты уверен, что он в квартире? Ошибки не будет? — спросил Филаретов.
— Если будет — уйду из уголовного розыска и стану работать на заводе.
Филиппов вернулся быстро, с двумя работниками ДЭЗа. Судя по всему, он за эти дни хорошо изучил микрорайон.
…Портнов стоял спиной к двери и сосредоточенно рылся в книжном шкафу. На стуле, позади него, лежал полуоткрытый чемодан, наполненный носильными вещами. Внезапное появление людей смутило Робика. Его холеное лицо побледнело.
Арсентьев проговорил, словно выстрелил:
— Милиция! Что делаете в чужой квартире, Портнов?
Растерянный Робик выпрямился и ошалело смотрел на стоявших перед ним людей. Наконец он выдавил:
— Откуда меня знаете?
— Это уже подробности… Что делаете в этой квартире?
Робик стремительно повернулся, в его руке что-то блеснуло. Арсентьев отпрянул в сторону, и тут же раздался тихий звон. Осколки фарфоровой вазы, только что стоявшей на серванте, посыпались вниз. Глухо врезался в стену молоток с привязанным к его ручке резиновым шнуром.
Понятая тихо ахнула.
— Осторожнее, Портнов! Зачем бить чужие вещи? Они денег стоят, — сказал Арсентьев. — Придется расплачиваться.
Ответа не было.
— Будем считать, что покушение на жизнь работника угрозыска состоялось, — четко проговорил Филаретов.
Робика колотила нервная дрожь. Руки повисли как ватные.
— Нет! Нет! — дыхание его сбилось. — При чем здесь это? Я не хотел! Я защищался… Подумал… — преступники…
— Неправда! — резко сказал Филаретов. — Мы же сказали, что из милиции. Для чего в рукав молоток приспособили?
— Это мое личное дело!.. — дурным от ужаса голосом прокричал Робик.
Филиппов подошел к нему:
— А может, в подарок хозяину принесли? Руки! Руки! — скомандовал он.
В кармане брюк лежала плотная пачка пятидесятирублевок, полученных с час назад от Гурама. В рукаве пальто — обрывок резинового шнура.
Робик посмотрел зло. На лбу выступил холодный пот.
— Ладно, ладно! Не сверкайте глазами, — спокойно проговорил Филиппов, усаживая его на тахту. —
