Устанавливаю медроб на груди Лоны и оборачиваюсь на робкое прикосновение ладони.
— Мы готовы, — шепчет маленькая кареглазая девушка с уродливо обкромсанными волосами.
— Повернись спиной!
Пока она, повернувшись спиной, задирает изодранную кофту, передаю Кире семь браслетов.
Кто возьмет их первыми, они уже видимо решили.
Надрез, приподнять кожу, вложить упругий тонкий диск, зажать края раны, подержать ладонью. Крошечные инъекторы, расположенные под оболочкой трансформа, мгновенно впрыснут по сигналу мику регенерирующее лекарство. Протереть стерильной салфеткой руки, кожу под лопаткой и снова...
Надрез... и так десять раз. В конце операции я настолько приловчился, что прорезал грязноватую бледную кожу почти без паники. Никогда до этого мне не приходилось видеть таких изможденных людей. Кроме как в совершенно отсталых мирах, и то нечасто.
— Марта... — хрипло бормочет Сид, едва открыв глаза, — тебя тоже поймали?
— Пока нет.- Протягивая ему приготовленную кружку с растворенной в воде капсулой, спокойно хмыкнул я.
— Что?! — От волнения беркут приподнимается на локте, забыв, что на нем не найти и клочка непобитой кожи. — А где мы?!
— Выпей сначала. Вот так. А мы в старой каменоломне. Тут под городом катакомбы. И почти под каждым домом шахта каменоломни. Аборигены не особенно утруждали себя подтаскиванием стройматериалов. В этой шахте они держат пленниц. И вас с Кинти сюда привезли. А я пришла по тоннелю. Там стояли решетки, но я их распилила.
Я специально говорю подробно и многословно, чтобы дать полковнику время на осознание реальности. Только оказывается, ему это не очень то и нужно.
— Чем распилила?! — В упор смотрит он.
— Минироботом. — Вздыхаю я тяжело, раз нам предстоит выбираться отсюда вместе, скрыть своих электронных помощников мне все равно не удастся.
— У тебя есть миниробот?! — Наконец-то мне удалось его поразить!
— Ну да.
— И где ты его прятала?!
— У женщин такие вещи не спрашивают, — решаю я прервать допрос, — лучше посмотри сюда.
И, загородив собой вход в нишу, включаю запись особо значимых сегодняшних событий.
Полковник глядит в голограмму, стиснув зубы, и только по побелевшим глазам можно догадаться, в каком он гневе.
— Кто ты?! — жестко глядит мне в глаза беркут, досмотрев запись.
— Я провожу расследование, по поступившим заявлениям о пропаже женщин. — Уклончиво отвечаю я, не желая открывать полковнику служебных тайн.
— Если у тебя есть план лучше моего, изложи. — Прошу Сида спустя несколько минут, — В противном случае мы уйдем отсюда по тоннелю. Миниробот нашел выход наружу. Он на окраине города. Потом можно будет пробраться к гостинице или авиетке. Решать придется по обстоятельствам.
— Судя по тому, в каком состоянии женщины, быстро идти они не смогут. — Начинает вслух рассуждать он. — Похитители, когда спохватятся, вполне сумеют перекрыть выход. Ведь не может же быть, чтобы аборигены о нем не знали?! Можем не успеть выйти наружу. И возьмут нас тепленькими. Как ты связывалась с ОПРП?
— Одноразовые передатчики, — буркнул я, и только после этого сообразил, что полковник поймал меня как новичка.
Ну и жук!
— Я так и думал. — Серьезно кивнул беркут. — И какие у тебя последние указания?
— Никаких. Ни на один отчет не было ответа.
— А аппаратура... в порядке?
— Да.
— Уверена?
— Слушай, беркут, перестань меня инспектировать. Я старше тебя и по возрасту и по опыту.
— Откуда ты знаешь... мои данные?!
— Лючия просветила.
— Ну, всего не знает и она. Ладно. Оставим это. Оружие у тебя есть?
— Да.
— Много?
— Не очень.
— А все — же?
— Тебе я могу дать запасной станнер. Все остальное не достать. Встроено.
— Ты в трансформе! — мгновенно догадался беркут.
Ну, разумеется, они тоже в подобных ходят на задание. Только другой модификации.
— Кушать хочешь? — Уходя от ответа, предложил я.
— Не откажусь. — Кивнул он.
— Кира, — негромко прошу, обернувшись в шахту, — покормим пациента?!
— Конечно, — она немедленно возникает с чашкой в руках.
Как будто стояла за углом. Застарелая профессиональная подозрительность громко кричит, что пленница подслушивала наш разговор, но я только кручу ей пальцем у виска. Ну, подслушала, и что?! Моя жизнь теперь так же зависит от них, как и их жизни от меня.
— Я сам могу! — предупреждающе поднял руку полковник, заметив, что женщина собирается его кормить с ложечки.
Но Кира неожиданно краснеет так, что на ее глазах выступают слезы.
— Кира, что случилось?! — бросаюсь к ней.
После стольких дней унизительного рабства, неудивительно, что у девушек начинают сдавать нервы.
— Мы моем руки вечером, — всхлипывает она в плечо моего трансформа. — А утром специально... из-за чистоплюя...
Теперь краснеет полковник. Вот это номер! Не думал, что хоть один из звездных беркутов на это еще способен!
— Извини, Кира, — неожиданно твердо говорит он, — ты не так поняла. А руки твои, я и поцеловать не погнушаюсь. И еще, обещаю, что этот чистоплюй получит от меня за свои делишки в тройном размере!
Эй, а вот это уж дудки! В этом деле я первый очередь занимал и уступать ее не намерен никому!
— А это что у нее? — Увидев на груди Лоны минимедроб, ахает Кира.
— Тс! — Предупреждающе кладу палец на губы. Мои приборы не положено афишировать. — Это ей поможет! Только не болтай пока!
— Угу! — Заинтересованно меня разглядывая, кивает девушка. — Конечно!
Пока полковник задумчиво скреб ложкой миску, я положил ладонь на руку Кинти. Мику доложил, что она получила все необходимые препараты и скоро придет в себя.
И вспомнит все происшедшее с ней, и впадет в депрессию или истерику, заключил я. А потому — пусть лучше пока поспит. Прошу дать ей часок сна, все равно к проходу мы будем подниматься не меньше.
— Слушай, Марта, а как ты собираешься поднимать женщин наверх? — Неожиданно спросил Сид.
Надо же, и думает он о том же, о чем и я.
— Сейчас по лестнице, Кинти я втащу. Потом на прилипале.
— И сколько раз нам придется взобраться и спуститься?!
Мику давно просчитал. Ровно одиннадцать раз. И это самое слабое место моего плана. С каждым подъемом мы будем идти все медленнее. Появятся отстающие и сомневающиеся. Дойти к рассвету до выхода практически невозможно.
