— И более того, — ответил Тревиц, — атмосферы есть у второй, третьей и четвертой. И, как в старой детской сказке, у второй она слишком плотная, а у четвертой — слишком разреженная. Зато у третьей в самый раз.
— Значит, вы думаете, она и есть Земля?
— Думаю? — Тревиц внезапно взорвался. — Думаю! Я просто должен считать ее Землей! У нее есть гигантский спутник, о котором вы говорили.
— Есть? — Лицо Пелората расплылось в счастливой улыбке.
— Безусловно! Вот, посмотрите при максимальном увеличении.
Пелорат увидел два серпа, один заметно больше и ярче другого.
— Меньший — это спутник? — спросил он.
— Да. Он намного дальше от планеты, чем можно было ожидать, но, несомненно, обращается вокруг нее. По размеру это почти малая планета, но он меньше любой из остальных четырех планет. И все-таки, для спутника он слишком велик. У него диаметр, по крайней мере, две тысячи километров, то есть он попадает в диапазон размеров больших спутников, обращающихся вокруг газовых гигантов.
— И только? — казалось, Пелорат разочарован. — Значит, это не гигантский спутник?
— Гигантский, гигантский, Янов. Одно дело — спутник диаметром две-три тысячи километров на орбите вокруг газового гиганта, и совсем другое дело — такой спутник вокруг малой, твердой, пригодной для обитания планеты. Диаметр у этого спутника больше четверти диаметра Земли. Вы когда-нибудь слышали, чтобы у обитаемой планеты имелся подобный двойник?
— Я очень мало разбираюсь в таких вещах, — осторожно сказал Пелорат.
— Тогда поверьте моему слову, Янов, — сказал Тревиц_ Перед нами практически двойная планета. Это уникально. На свете очень мало даже таких обитаемых планет, на орбите которых обращается что-то чуть больше булыжника… Так что, Янов, если учесть газовый гигант с огромной кольцевой системой на шестом месте и эту планету со спутником на третьем, и что это предсказали ваши легенды до того, как мы увидели, — перед нами несомненно Земля. Ничего другого предположить невозможно. Мы ее нашли, Янов, мы ее нашли!
Шел второй день их осторожного приближения к Земле. За обедом Блисс зевала. Она сказала:
— Мне кажется, больше всего времени мы тратим на сближения и удаления. Целые недели уходят.
— Отчасти это потому, — сказал Тревиц, — что Прыжки опасны слишком близко от звезды. А сейчас мы движемся медленно, потому что я не хочу влететь в какую-нибудь опасность на большой скорости.
— Мне показалось, вы сказали, что у вас предчувствие, будто нас никто не остановит.
— Предчувствие у меня есть, но я не хочу целиком на него полагаться. — Тревиц посмотрел на свою ложку, перед тем как поднести ее ко рту, и сказал: — А знаете, мне жаль, что мы ели на Альфе только три раза. Там была очень вкусная рыба.
— Прискорбно, — согласился Пелорат.
— Да, — сказала Блисс. — Мы побывали на пяти планетах и со всех удирали в такой спешке, что не могли пополнить припасы. Даже когда на планетах, как, например, на Компореллоне и Альфе, имелось продовольствие… и даже…
Она не закончила, так как Фоллом, подняв глаза, закончила за нее:
— На Солярии? Разве там нельзя было запастись продовольствием? Там полно еды. Не меньше, чем на Альфе. И вдобавок лучше.
— Я знаю, Фоллом, — сказала Блисс. — Просто было некогда.
— Я когда-нибудь снова увижу Джемби, Блисс? — грустно спросила Фоллом. — Скажи мне правду.
— Возможно, — ответила Блисс. — Если мы вернемся на Солярию.
— А мы когда-нибудь вернемся?
Блисс была в замешательстве.
— Пока не могу сказать, — произнесла она.
— А сейчас мы летим на Землю? Это та планета, с которой, ты говоришь, мы все происходим?
— С которой происходят наши прародители, — сказала Блисс.
— Я могу сказать 'предки'.
— Да, мы летим на Землю.
— Зачем?
— Разве не интересно, — бодро сказала Блисс, — увидеть планету своих предков?
— Мне кажется, дело не только в этом. Вы все чем-то озабочены.
— Ну, мы же там никогда не были. Мы не знаем, чего ожидать.
— Мне кажется, не только поэтому.
Блисс улыбнулась ей.
— Ты уже поела, детка, почему бы тебе не пойти в каюту и не сыграть нам на флейте небольшую серенаду? Ты играешь с каждым разом все красивее. Иди, иди, — Она ласково шлепнула Фоллом, и та вышла, оглянувшись на Тревица.
Тревиц недовольно посмотрел ей вслед.
— Это существо, что, читает мысли? — спросил он.
— Не называйте ее 'существом', Тревиц, — резко сказала Блисс.
— Так читает она мысли? Вы ведь в состоянии это определить.
— Нет, не читает. Как и Гея. Как и люди Второго Сообщества. Буквальное чтение мыслей, вроде подслушивания разговора, в настоящее время неосуществимо. Как и в обозримом будущем. Мы можем истолковывать эмоции и до некоторой степени управлять ими, но это совсем не то же самое.
— Откуда вы знаете, что она не может того, что для вас предположительно невозможно?
— Как вы только что заметили, я в состоянии это определить.
— Возможно, она манипулирует вами так, что вы не способны определить, что она умеет.
Блисс возвела глаза кверху.
— Не говорите чепухи, Тревиц. Даже, если бы у нее были необыкновенные способности, со мной она ничего не смогла бы сделать, потому что я не только Блисс, но и Гея. Вы все время забываете об этом. Вы представляете себе ментальную силу целой планеты? Неужели вы думаете, что один изолят, каким бы он ни был талантливым, может эту силу побороть?
— Не будьте такой самоуверенной, Блисс, — неприязненно сказал
