это, то узнаю, почему предпочел Гею и Галаксию нашему индивидуализму. Тогда, даже если окажется, что мой выбор правилен, я, по крайней мере, буду это знать, а не только чувствовать. — Он развел руками. — Тогда я смирюсь.
— Если вы чувствуете, что должны отыскать Землю, мы, конечно, поможем вам, — сказал Домм. — Однако наши возможности ограничены. В частности, я-мы-Гея не знаем, где среди множества миров Галактики находится Земля.
— Тем не менее, — возразил Тревиц, — я должен попытаться… Даже если это безнадежная затея и даже если мне придется отправиться на поиски одному.
Тревиц шел по прирученной планете. Температура, как всегда, была комфортная, и дул приятный ветерок, освежающий, но не холодный. Облака то и дело заслоняли солнце и были готовы в любой момент пролить дождик в тех местах, где влажность опустится ниже нормы.
Деревья росли ровными рядами через одинаковые интервалы, и несомненно, они так росли по всей планете. Все животные и растения населяли сушу и море в надлежащих количествах и ассортименте, обеспечивая экологический баланс. Все они, безусловно уменьшали или увеличивали свою численность, совершая плавные колебания около признанного оптимума… Включая людей…
Единственным неприрученным предметом в поле зрения Тревица был его корабль 'Далекая Звезда'.
Группа человеческих элементов Геи добросовестно вымыла корабль, пополнила запасы воды и продуктов, а также, как оказалось, перестроила каюты, обновила или заменила мебель, проверила оборудование.
А в заправке топливом корабль не нуждался, поскольку был новейшим гравитическим кораблем Сообщества и использовал энергию общего гравитационного поля Галактики. Энергии в Галактике хватило бы для всех флотов человечества на все эпохи его существования, что не повлияло бы заметно на интенсивность гравитационного поля.
Каких-то три месяца назад Тревиц в качестве члена Совета Терминуса, участвовал в высшем законодательном собрании Сообщества, был значительной фигурой в Галактике. Неужели только три месяца назад? Казалось, с тех пор прошла половина его тридцатидвухлетней жизни. В то время он полагал своей главной задачей выяснить, выполняется ли План Селдона, правильно ли было рассчитано постепенное восхождение Сообщества от однопланетной ограниченности к галактическому величию.
С формальной точки зрения как будто ничего не изменилось. Он по-прежнему являлся членом Совета. Его никто не лишал статуса и привилегий. Только вряд ли он когда- нибудь вернется на Терминус, чтобы подтвердить их. Он теперь не представлял себе жизни ни в огромном хаосе Сообщества, ни на маленькой упорядоченной Гее. У него больше нет дома, повсюду он будет чувствовать себя изгнанником.
Он сжал зубы и взъерошил свои темные волосы. Не время жаловаться на судьбу, сейчас главное — найти Землю. Если после этого поиска он останется в живых, то потом сможет предаваться печали сколько угодно.
Он решительно и твердо обратился мыслями к недавнему прошлому…
Три месяца назад он и Янов Пелорат, талантливый ученый и наивный добрый человек, покинули Терминус. Пелорат летел искать давно потерянную Прародину человечества — Землю. Тревиц сопровождал Пелората, пользуясь поиском Земли как прикрытием того, что он в то время считал своей истинной целью. Они нашли не Землю, а Гею, и тут Тревицу пришлось принять свое судьбоносное решение о дальнейшем развитии Галактики.
Теперь Тревиц развернулся на сто восемьдесят градусов и отправлялся на поиск Земли.
Пелорат тоже нашел не то, что искал. Он нашел темноволосую черноглазую Блисс, молодую женщину, часть Геи, как и Домм, как и все песчинки и травинки на этой планете. Пелорат — в его-то возрасте! — страстно влюбился в женщину более чем вдвое моложе его. И она, что примечательно, ответила взаимностью.
Пелорат определенно был счастлив, а Тревиц считал, что каждый волен обрести счастье по своему вкусу. Вопрос о счастье решался индивидуально, и Тревица индивидуальный выбор гнал через всю Галактику.
Он снова нахмурился. Мысли о том решении преследовали его все время и не давали…
— Голан!
Знакомый голос прервал размышления Тревица, он поднял голову и смотрел, щурясь от солнца.
— А, Янов, — сказал он как можно приветливее, чтобы Пелорат не догадался о его тревоге и в шутливом тоне продолжил: — Я вижу, вам удалось оторваться от Блисс.
Пелорат отрицательно покачал головой. Его шелковистые седые волосы развевал легкий ветерок, а на длинном и серьезном лице не было улыбки.
— Собственно, старина, — неуверенно начал он, — это она предложила, чтобы я встретился с вами… по поводу… по поводу того, что я хочу обсудить. То есть я, конечно, и сам хотел встретиться с вами, но, видимо, она соображает быстрее, чем я.
— Все нормально, Янов, — улыбнулся Тревиц, — как я понимаю, вы пришли попрощаться?
— Э-э… нет, не совсем. Собственно, скорее, наоборот. Когда мы с вами, Голан, улетали с Терминуса, я непременно хотел найти Землю. В сущности, я всю свою самостоятельную жизнь подчинил этой задаче.
— А я продолжу поиск, Янов. Теперь это моя задача.
— Да. Но и моя тоже. По-прежнему.
— Но… — Тревиц поднял руку и широким жестом обвел окружающий мир.
— Я хочу отправиться с вами, — торжественно заявил Пелорат.
— Что вы говорите? — изумился Тревиц. — Янов, у вас теперь есть Гея.
— На Гею я еще вернусь, но я не могу отпустить вас одного.
— Можете, можете. Я сам о себе позабочусь.
— Не обижайтесь, Голан, но ваших знаний недостаточно. Ведьспециалист по мифам и легендам я. Я смогу вам многое подсказать.
— И вы оставите Блисс? Вы шутите.
Щеки Пелората слегка порозовели.
— Я этого не говорил, старина, но она сказала…
— Она что, хочет избавиться от вас, Янов? — нахмурился Тревиц. — Она обещала мне…
— Нет, вы не поняли. Пожалуйста, выслушайте меня, Голан. У вас ужасно неудобная манера взрываться, не дослушав человека. А мне, наоборот, никак не удается кратко выразить свои мысли, но…
— Хорошо, — смягчился Тревиц. — Расскажите мне подробно, что придумала Блисс, а я запасусь терпением.
— Спасибо. Если вы запасетесь терпением, я сумею быть кратким.
