новобранцы убедились, когда жахнули по головной машине гранатой, снаряжённой «фричем». Повреждения, полученные БТР, оказались минимальными, и из боя он не вышел. А всё потому, что броню машины покрывал толстый слой активного пластика, на который «фрич» не реагировал. Так свою технику защищали от скоргов и механической «плесени» только люди. Получалось, что либо атаку сталтехов поддерживает какая-то человеческая группировка, либо биомехи научились маскироваться под нормальные машины.
Впрочем, попавших в котёл бойцов команды «сто один» мало интересовали такие странности. Перед ними стояла конкретная боевая задача, и они её решали. Когда стало ясно, что держать оборону равносильно смерти, инструктор Лосев решил идти на прорыв и поднял весь личный состав в контратаку. В бой пошли даже лагерный мнемотехник и доктор. Причём оба без оружия.
Иван вдруг вспомнил, что этот самый доктор помогал какому-то Шульцу вводить «таблетки» новобранцам, обманутым Сивым и прочими «рекрутёрами». Но не здесь, в лагере, а где-то в другом месте. Наверное, на «сборном пункте».
Но у самого доктора, судя по всему, «таблетки Шульца» в крови не было. Наоборот, у него в теле оставались действующие импланты. Причём боевые.
Доктор активировал вживлённые в пальцы и ладони концентраторы энергии и атаковал сталтехов сначала парой мощных дуговых разрядов, затем ветвистой молнией, а после запустил в противника не меньше десятка «шаровух». Примерно тем же одновременно занимался и мнемотехник команды. Но он сосредоточил «огонь» на бронемашинах.
К сожалению, буянили доктор с мнемотехником недолго. Всего с минуту. А дальше произошло то, о чём недавно толковал инструктор Лосев.
На первый план в строю противника выдвинулись четырёхрукие боты, которые заставили очередную «шаровуху» взорваться прямо в руках у доктора. В результате жжёный за считаные секунды сгорел синим пламенем.
Мнемотехника странные биомехи нейтрализовали, скорее всего, вырубив его импланты выстрелом из портативного электромагнитного излучателя. Что-то похожее держал в дополнительных манипуляторах один из странных биомехов. Или же они тоже владели мнемотехникой и отключили импланты жжёного с помощью мнемо-удара. Детали не имели значения. Важнее результат — лагерный мнемотехник рухнул как подкошенный.
Получилось, как в старой поговорке, только на новый лад: на любого «джинна» найдётся «джинн» более высокой квалификации. Да и боевые импланты оказались палкой о двух концах. С одной стороны, полезные штуковины, кто бы спорил, но с другой — опасные, в том числе для владельца, как, впрочем, любое оружие.
Выходило, что прав был неведомый хозяин команды «сто один», когда сделал ставку на бойцов, защищённых от нанозаразы и мнемотехнического воздействия «таблетками Шульца». Война в Зоне выходила на новый уровень, на уровень борьбы между мнемотехниками и изделиями техноса с аналогичными талантами. Борьбы отчасти виртуальной, бесконтактной, в которой победит не тот, у кого мощнее пушки, а тот, кто сумеет перехватить управление этими пушками. Кто силой мысли, или как там это делают мнемотехники и джинны, заставит противника выстрелить себе под ноги, а то и вовсе в висок.
И только тот, у кого нет в организме никаких имплантов, ни полезных, ни вредных, сумеет удержаться на плаву и даже занять выгодные позиции. Одна проблема: мотыльки в Зоне недолго остаются свободными от механической заразы, да и уровень подготовки у них всегда ниже, чем у местных бойцов и сталкеров. Вот если б сделать так, чтобы люди оставались здоровыми до тех пор, пока не приобретут достаточный опыт…
Так, видимо, и появилась сначала идея, а затем и сама «таблетка Шульца». Жаль, поспешили с её полевыми испытаниями. «Мишени» в поле оказались тоже чьей-то секретной разработкой, причём нестандартно сильной и многочисленной армией. И за эту ошибку хозяина теперь расплачивались бойцы экспериментальной команды «сто один»; подразделения будущего, у которого на самом деле никакого будущего не предвиделось. Особенно на данном участке фронта.
Уничтожив джиннов, четырёхрукие изделия и сталтехи вновь ринулись на бойцов команды. И противостоять им было почти невозможно. Оставалось только отступать, но и отступать оказалось некуда. Сталтехи напирали со всех сторон.
— Будем прорываться! — проревёл Лосев и махнул рукой, указывая направление. — Там тропа в лес!
Всё же небольшой «электрический шквал», который устроили двое джиннов, расчистил минимальный участок местности и обозначил место для прорыва. В эту брешь Лосев и направил остатки своей потрёпанной команды.
Шаг был отчаянный, почти без шансов, но ничего другого его бойцам не оставалось. Они врезались в порядки сталтехов и начали прорубать себе путь, буквально вгрызаясь в каждый сантиметр спасительной тропы.
От сталтехов летели ошмётки и запчасти, от бойцов куски плоти. Во всех направлениях били фонтаны крови всех оттенков красного. Поле боя застилали дым и облака пара. Дышать приходилось через фильтры, которые едва справлялись с нагрузкой. Пули, лазерные импульсы, электрические разряды пронзали, казалось, каждый кубический сантиметр, не оставляя шансов никому. Но бойцы Лосева упрямо шли к лесу. Падали, поднимались, снова падали, ползли и останавливались, только когда получали уже и вовсе несовместимые с жизнью повреждения.
Всё-таки химическая накачка, которая сопровождала введение «таблеток Шульца», действовала на все сто. Понятно, что теоретически это вредило бойцам, и в перспективе «избавление» от жестяной заразы могло обернуться крупными проблемами со вновь обретённым здоровьем. Но хозяин команды не заглядывал настолько далеко в будущее, по его представлениям у всех очищенных от жестяной заразы бойцов имелась лишь одна перспектива: остаться в Зоне ровно до тех пор, пока их организмы выдерживают это допинговое и химическое издевательство. То есть пожизненно.
Так и получалось. Когда команда всё-таки прорвалась к лесной тропе, в строю остались только трое: Лосев, Иван и ещё один счастливчик, но из числа «старослужащих». Впрочем, этому бойцу пришлось прикрывать инструктора и новобранца, так что вскоре в живых остались лишь Лосев и Иван.
— Прикроешь! — рявкнул инструктор, вручая Ивану запасной магазин для «Шторма». — Лупи короткими, целься в корпус!
Инструктор указал Ивану удобное для огневой позиции местечко, а сам побежал по тропе дальше в лес.
Поступок инструктора не вызвал у Ивана особых эмоций. Пока не отказало оружие, Иван вообще не думал ни о чём, кроме выбора целей. А вот когда «Шторм» вдруг умолк, хотя в магазине ещё оставались патроны, бойцу стало не по себе. Он почувствовал себя беспомощным и страшно одиноким. Просто ужасно одиноким и вовсе не таким всемогущим, как раньше, когда он сражался бок о бок с сотней таких же суперменов. Не помогала ни накачка допингом, ни бурлящий в крови адреналин. Иван вдруг частично вспомнил, кем он был ещё вчера, и просто-напросто испугался.
«Кем я себя возомнил?! На каком основании? Проклятая промывка мозгов! Надо бежать, спасаться, а не нарываться на пули! Я ведь не боец, я здесь случайно!»
Мысли путались, воспоминания и вбитые в голову установки инструктора сплетались в хаотичный клубок, а ноги тем временем будто бы сами понесли Ивана по тропе. Сначала через лес, затем по прибрежным зарослям, потом среди каких-то руин, по заваленной бетонными обломками дамбе, и снова по зарослям, теперь левого берега Оби…
Благодаря долгоиграющему допингу Иван бежал легко и быстро, чувствовал, что расходует уже пресловутые скрытые резервы организма, но всё равно бежал, бежал, бежал…
Остановился он лишь на пять минут, когда впереди показалась внушительная колонна шагающих биомехов. На этот раз обычных ботов.
Иван спрятался в жестяных кустах, но когда боты почти миновали его ненадёжное укрытие, боец не выдержал и снова дал дёру. На открывшемся втором или третьем дыхании он обежал по кругу руины крупного посёлка и снова углубился в лес. Теперь это был настоящий жестяной бор с высоченными автонами, но тропа очень походила на лесную тропу близ тренировочного лагеря.
