полковника импланты были со страшной силой притянуты мостом, в результате чего на теле полковника не осталось буквально ни одного живого места. Особенно жутко выглядели пустые глазницы. При жизни у полковника были искусственные глаза, изготовленные самим Механиком, как гласила солдатская молва.
Найдёнов с огромным трудом сумел взять себя в руки и оттащить назад совершенно обалдевшего и потому напрочь зависшего Копейкина. В новом (а вернее, старом) состоянии им обоим с трудом удавалось осмыслить то, что они видели.
Море крови и истерзанные тела всё-таки зрелище ненормальное. На войне к виду трупов постепенно привыкаешь, но ровно настолько, чтобы тебя не выворачивало наизнанку от вида тел погибших товарищей. А вот последствия «мясорубок» выглядят отвратительно для кого угодно. Хоть для новичков, хоть для бывалых солдат.
Бойцы попятились, выбрались на относительно свободное от обломков место и почти одновременно наткнулись взглядами на новую знакомую деталь. Это был фрагмент рукава боевого комбеза с шевроном чистильщика и капитанскими звёздами чуть выше нашивки.
Увидев этот лоскут, Копейкин только тихо охнул. Сергей нашёл в себе силы подойти и, поднатужившись, откинуть крупный обломок бота-андроида.
Под обломком лежал Галимов. Тело капитана было продырявлено лазерными импульсами как минимум в десяти местах, да к тому же неоднократно переломано. Складывалось впечатление, что, даже получив смертельные ранения, капитан не сдался, продолжил схватку. Поэтому биомехи были вынуждены пойти на таран и задавили Галимова массой. Но и тут им пришлось несладко. Даже будучи погребённым заживо под грудой машин, Галимов умудрился оставить последнее слово за собой. Все биомехи, что навалились на него, так и остались в роли камней могильного холмика.
Найдёнов поднял тоскливый взгляд и осмотрел пространство вокруг. Копейкин перехватил его взгляд и тихо застонал. Сергей явно не верил, что уцелел хоть кто-то из отчаянной шестёрки ходоков, и это разрывало Ивану сердце. Особенно невыносимой казалась мысль, что вот прямо сейчас или чуть позже обнаружатся останки Леры. Копейкин, как мог, гнал эту мысль, но она возвращалась с настойчивостью бумеранга. И от этого Ивану становилось плохо до одури, до полного оцепенения. В его понимании это было самое ужасное, что можно увидеть на войне. Истерзанное женское тело.
Сергей, в силу более зрелого возраста, был не настолько сентиментален. Ему всё увиденное тоже не доставляло удовольствия, но прежде всего Найдёнов хотел докопаться до истины. То есть найти все тела. И мужские, и женские.
С трудом карабкаясь по завалам из обломков биомехов, Найдёнов прошёл чуть дальше по шоссе и в очередной раз присел над человеческим телом. Теперь нашёлся Бортник. Инструктора раздавил гусеницами бронезавр. Раздавил почти без остатка, в лепёшку. Что это именно инструктор, Сергей понял только по клочкам униформы, да и то с трудом.
— Такой боец был… — Найдёнов покачал головой. — И разведчик… от бога.
— Всё, не могу, дурно… — у Копейкина окончательно сдали нервы. — Глупо! Как всё глупо получилось! Ведь случайно сюда свернули! И попали под раздачу! Почему? За что?!
Он сел на землю и привалился к горячему борту какого-то колёсного биомеха. Дальше искать тела погибших товарищей у него не осталось никаких сил. Ни физических, ни моральных.
— От Каспера почти никаких запчастей… — хрипло проронил Найдёнов, поднимая с земли какую-то вещицу. — Только часы. Оплавленные. Сожгли, наверное, посредника.
Сергей бросил Копейкину находку, но Иван не сумел её поймать. Платиновые часики Каспера (стоимостью, если люди не врут, за миллион!) шлёпнулись в лужу из смеси крови, синтетического масла и расплавленного гудрона. Да и упади они на чистый асфальт, Копейкин не прикоснулся бы к дорогостоящей вещице. Пусть её сожрут скорги, раскалённая платина им в глотку!
— Ле… — голос Ивана сел. — Ле…
— Лешего не вижу, — ответил Сергей на его незаданный вопрос. — Леру тоже.
— Точно? — Иван кое-как справился со сдавившим горло спазмом. — Ты… всё осмотрел?
— Сколько смог, — Найдёнов тоже заметно расслабился.
— А там, ближе к лесу? — Копейкин обернулся в сторону тропы, по которой группа изначально вышла к шоссе, и вдруг насторожился. — Ого! Ты это видишь?
— Вижу, вижу, — негромко проронил Сергей, одновременно поднимая «Шторм» для стрельбы от бедра.
Между шоссе и жестяным лесом медленно формировалось мутное метаморфное облако. По объёму аномальное явление было небольшим, размером со школьный автобус или со слона, или с бронезавра — выбирайте сравнение по вкусу. Особых спец-эффектов при формировании маскировочного облака не наблюдалось. Просто в определённом объёме видимого пространства воздух помутнел и начал мелко дрожать.
А затем из колышущегося марева вышел человек. Высокий, крепкий, но не грузный, косматый, бородатый, в распахнутом брезентовом плаще поверх стандартного сталкерского комбинезона и, что удивительно, практически без оружия. Внушительных размеров нож в ножнах, закреплённых на бедре, выглядел скорее как инструмент, а не как оружие.
Человек сделал несколько шагов в направлении бойцов, остановился, выпучил нахальные синие глаза на воинов и поманил бойцов пальцем. Как нашкодивших первоклашек.
И, что удивительно, оба тут же подчинились. Без колебаний, раздумий и сомнений. Пошли как миленькие. Будто бы они действительно первоклашки и позвал их родной отец.
Только очутившись в двух шагах от странного человека, бойцы очнулись и вновь начали мыслить адекватно.
— Твою мать… — коротко встряхнув головой, проронил Найдёнов. — Это что за фокус?
— Никаких фокусов, — пробасил в ответ бородач. — Чай, не в цирке. Привет, босяки.
— И тебе привет… Механик, — ответил Копейкин.
Сергей недоверчиво покосился на товарища, а затем вновь уставился на бородатого типа, но теперь с удивлением и недоверием. А как ещё он должен был смотреть на одного из персонажей зональных легенд и баек? Ведь в существование Механика реально верили только те, кто был с ним знаком.
— Ищете чего-то? — спросил Механик.
— Скорее всего, тебя, — устало ответил Иван. — Только сами того не понимаем. То есть не понимали…
— Да? И чего хотели?
Копейкин снял с плеча рюкзак с кейсами и протянул Механику.
— Если Леший жив, ему надо впрыснуть зелье номер два. Красненькое такое. Впрыснешь?
Он бросил рюкзак Механику. Тот поймал, но при этом загадочно ухмыльнулся.
— А почему ты решил, сынок, что я знаю, где сейчас Леший?
— Ты же Механик, — Копейкин уставился на бородача исподлобья. — Ты его крёстный. Я слышал, они с Лерой так тебя называли, когда мы в прошлый раз с тобой встретились. Значит, ты не из любопытства сюда пришёл, а за своим крестником.
— Так ведь мне много кто крестником приходится, — Механик хитро взглянул на Ивана. — Даже Троян. Может, я за ним пришёл? Возможен такой вариант?
— Да, но… — Копейкин поморщился. — Короче, забирай зелье, батя.
— Ну, не знаю, — задумчиво проронил Механик и погладил бороду. — Не знаю, пригодится ли оно теперь Лешему. Так уж ему от Трояна досталось… Чуть не убил вашего Лешего этот злыдень механический. За все прежние обиды отомстил. Но всё-таки и этот раунд за Лешим остался. Как ни пыжился Троян, а не одолел приятеля вашего. Леший ему прямо в глотку сразу две гранаты засунул. Так без сатисфакции и сгорел чугунок в геенне плазменной. Почти сгорел. А после Леший свою Леру от прочих биомехов собой заслонял. Уж не знаю, где силы взял, но постарался. У неё пара царапин, а у него… живого места на нём нет. Так что теперь не знаю, пригодится ли ему ваше зелье, — повторил Механик.
— Не Лешему, так другим людям пригодится. Ты лучше нас им распорядишься. Бери, пока мы не передумали! — заявил Иван.
— Эк ты заговорил, юноша, — Механик вновь усмехнулся. — А раньше всё сомневался, болтался, как
