нужно шевелить ртом и языком, чтобы получались членораздельные и понятные другим людям звуки.
Человек-из-сна озабоченно вздохнул и поставил чашку на что-то деревянное. Характерный звук заставил меня задуматься. Я вспомнила! Дерево! Деревянный стол. Память возвращалась какими-то кусочками, но болезненно сжатое сознание почти не реагировало на мои успехи, оно устало билось о череп, в надежде вырваться в здоровое тело волка. Я себя отдернула.
Яростный голос и сотрясающий, чудилось, саму меня стук разбередил весь хрупкий покой. Человек- из-сна тихо гортанно выругался и подошел к двери.
— Что? — достаточно медленно спросил он.
— Впусти меня, взбалмошный юноша! — ответил ему визгливый, слишком громкий для меня женский голос. Я застонала — иного способа выражать чувства пока что не нашлось.
— Говорите тише! — негодующе бросил человек-из-сна. — Вы причиняете ей дискомфорт! — уже спокойнее добавил мужчина.
— Я сказала, впусти меня! — чуть смирнее настаивала женщина.
— Она не готова для таких темпераментных гостей, — пояснил человек-из-сна и вернулся к своему занятию. Женщина несколько минут колотила в дверь, раздражая меня, пока кто-то ее оттуда не увел. Я спокойно выдохнула.
— Буйная женщина, не так ли? — спросил человек-из-сна. Я замерла. Неужели он считал, что я способна говорить? — Ведь ты слышишь, Эверин. Ты не спишь! — радостно, почти торжествующе заключил мужчина. — Я вижу, как трепещутся твои ресницы! Открой же глаза, Эверин, открой, перестань нас мучить неизвестностью!
Я с удовольствием бы это сделала, если бы могла. Но нет, это мне было недоступно. Человек-из-сна не понимал, почему я этого не делаю, хотя лихорадка и не отступила полностью, он считал, что я достаточно сильна для разговора. Или нет?
— Эверин, я так жду, когда ты ответишь! — продолжал человек-из-сна. — Что готов уже говорить, что угодно, лишь бы ты пришла в себя полностью. Ты нужна нам, — уверенно прошептал мужчина, а потом до меня донесся звук чинимой сбруи.
Неожиданно резко заныла зашитая рана, я громко застонала, бессильная, заметалась по постели. Боль разливалась от краев, глубже в меня. Откуда она взялась, это я хотела бы знать, но огонь продолжал жечься, обжигая зашитые края, будто выплеснутый алкоголь на голое кровоточащее мясо. Я закричала.
— Эверин! — умоляюще ответил крик человека-из-сна. Он схватил меня за руки и прижал к постели.
Мне чудилось, что в ране ковыряются грязные, покрытые ядом пальцы моего убийцы. Он с садистским удовольствием продолжал свои действия, а я все кричала и звала на помощь, но почему-то никто не приходил, а пальцы все глубже и глубже раздирали рану. Нитки глухо рвались под его движениями, кровь вновь хлынула в разные стороны, обхватывая липкостью влажное тело. Я заметалась, истошно завизжала, но перед глазами была только тьма, как ни старалась, веки не открывались. Я вырывалась из сильных рук, плакала, кричала, звала на помощь, а пальцы все глубже впивались в мою плоть. Звуки стали хрипящими, а я оставила попытки вырваться. За дверь послышались взволнованные голоса.
— Что он там делает с моей девочкой? — пищала женщина.
— Тише!
Я закричала громче, срываясь на хрип, а яд растекался от грязных пальцев. Тень склонилась надо мной, я с новыми силами рванулась от него. И больно шлепнулась об каменный пол. Голова с силой стукнулась, сознание покинуло измученное тело.
Мой язык вывалился из пасти, шерсть клочьями торчала в разные стороны, а взгляд устало скользил по равнине. Мы пришли к Иным. Он дрожал у моего бока, передавая свой страх.
Иные лежали в тени лысых деревьев и мирно спали. Один из них поднял голову при нашем появлении, но тут же без интереса опустил голову. Мы двинулись ближе. Иные дышали и не обращали на нас никакого внимания, пока наши лапы беззвучно ступали между ними. Я ощущала тревогу, загривок невольно топорщился, а зубы с болью стиснулись.
Наконец, они поняли, что мы не просто волки. Один из Иных уставился на меня своими огромными глазами. Я задрожала, пронизанная его взглядом. Иной заинтересованно разглядывал нас, внушая ужас и вместе с ним спокойствие. Они нас не убили, они нас приняли. Я умиротворенно села, волк последовал моему примеру, обвив пушистым хвостом лапы. Иной продолжал смотреть на нас, к нему присоединялись другие, медленно просыпаясь. Мы пришли слишком рано — весна еще не успела их разбудить до конца.
Но мы пришли. Пришли! — громом отозвалось эхо в наших головах.
Я задрожала, чувствуя на себе неизведанную доселе мощь. Иной поднялся на лапы.
— Что опять? — голос гостя человека-из-сна вывел из забытья.
— Да, вновь этот приступ, — согласился молодой голос.
Запахи вокруг стали менее резкими. Волк, к сожалению, меня покинул, увидев какого-то загадочного Иного. В моей голове это укладывалось с трудом, сейчас все было подчинено боли.
— Как вы это объясните? — Страдание явственно слышалось в этом вопросе.
— Ее мучают кошмары пережитой ночи, — спокойно ответил человек-из-сна. Под маской спокойствия таилась настоящая тревога. — Но она справится.
— Объяснять это другим все сложнее, — сокрушенно признался гость.
— Я понимаю, и должен сам рассказать правду, но оставлять ее еще раз я не хочу.
— Но…
— Дело не в вас. Приступы стали случаться чаще. Боюсь, она совсем обезумит от вашего присутствия, если боится даже меня во время … этого.
— Не может же это продолжаться вечно, — слезы зарокотали в его горле.
— Не может, — согласился человек-из-сна. — Я намерен вытащить ее из кошмара, но на это понадобятся огромные силы.
— Я готов их предоставить! — Молодой мужчина грустно рассмеялся. — Почему нет? — удивился его гость.
— Силы не для меня, а для Эверин. Боюсь, она не сможет их принять от вас, — я почувствовала, что он пожал плечами. Движение привиделось мне смутно известным и понятным. Ноздри защекотал запах дыма и леса. Где я его слышала?
— Вы пытались ее кормить?
— Едва ли бы это увенчалось успехом. Она с огромной неохотой пьет, — печально пояснил человек- из-сна.
— Она так совсем истощает!
— О да, — усмехнулся молодой голос. — Куда ей уже тощать…
Эти люди страдали из-за моего увечья. Понимание медленно приходило в меня, после того как скупой животный разум покинул мою голову. Я начала по-настоящему возвращаться в свое тело.
— Лихорадка отступила, — известил человек-из-сна.
— Это радует, — уныло ответил его гость.
Я попыталась открыть рот. Губы с сухим треском разошлись в стороны, уголки болезненно растянулись, наверное, я давно не пила. Хотелось сказать, что мне гораздо легче, чем они думают, но из груди вырвались лишь хрипящие звуки.
— Эв! — воскликнул гость моего заботливого человека-из-сна.
— Спокойнее! — предупредил его молодой голос.
Тень надвинулась на меня. Инстинктивно мне захотелось сжаться в комок, скатиться с постели, лишь бы спрятаться от нее, но другая часть моего рассудка сообщила, что тот кошмар закончился, это друг.
— Удивительно! — выдохнул человек-из-сна. — Она перестала так явно бояться теней!
Так, значит, еще и этим я пугала моих названных лекарей. Вот бы вспомнить, кому принадлежат эти знакомые голоса.
— Может, Эверин возвращается в себя? — предположил гость. Да, да! Хотелось закричать мне, но ничего не удалось, лишь очередной хриплый звук прокатился по заживающему горлу.
— Вполне возможно, — человек-из-сна согласился с огромной охотой, будто сам мечтал о том же.
