неприятеля, пока она готовит ему очередной сюрприз. Эпизоды вроде Тарли, когда приходилось действовать сообща, случались нечасто, а в личных встречах необходимости не было, хоть иногда я и жалела, что магичка находится за многие парсо от меня, и беседа ведется посредством зеркала. Причины для этого сожаления были разные - от банального любопытства до жгучего желания пульнуть в Беату каким-нибудь заклинанием в ответ на ее стервозные замечания.
- А чего хотела Аэрталь? - поинтересовалась я.
Моя собеседница недовольно поморщилась:
- Чего хочет Аэрталь, знает только она сама. Но я бы на вашем месте не радовалась интересу с ее стороны.
- Я и не радуюсь. Позволите еще один вопрос? Как давно вам и его величеству известно о сыне Императора Растана?
- Неверный вопрос, - усмехнулась Беата. - Известно об этом многим и очень давно. Но этого претендента всегда сбрасывали со счетов. На четверть эльф. Нелюдь. Никто не думал всерьез о том, чтобы посадить его не престол - власть аристократии в Империи велика, это могло бы вызвать раскол. И сам Растан это прекрасно понимал. Все же он был великим правителем, не всякий решится отказаться от личных интересов ради мира и процветания своего государства. Жаль, Истмана вовремя не разглядел. Первым за это и поплатился.
- Но сейчас прямой наследник в цене?
- Снова неправильный вопрос...
Снова она действует мне на нервы!
- ...Он всегда был в цене. Как думаете, чем был обусловлен последний мир между Империей и Лар'элланом?
- Хотите сказать, Аэрталь шантажировала Растана этим ребенком?
Я заметила, что Ил внимательно прислушивается к разговору. Наверняка у него было, что сказать, но общение с Беатой муж оставил на мой откуп.
- Не бросайтесь такими словами, тэсс Галла, - с ненавистной змеиной улыбочкой ответила она. - Ее величество Аэрталь предоставила убежище семье Императора. Были 'доброжелатели', мечтавшие избавить Растана от этой обузы, с тем, чтобы обеспечить правителю новый брак и рождение 'правильного' наследника. А Лар'эллан - это цитадель семейных ценностей.
О, да! Особенно памятуя о количестве внебрачных детей-полукровок. Эльфы - сама добродетель.
Но я, кажется, определилась с верной постановкой вопросов.
- Как давно его величество Дистен сделал ставку на сына Растана, как на следующего Императора?
Беата одобрительно кивнула.
- Сразу же после тех событий в Каэре. Было понятно, что Кармол не ждет ничего хорошего, если на троне останется Истман. И Лар'эллан - тоже. Хотя... Эльфы пережили уже столько войн, что одной больше, одной меньше...
- Это была идея Аэрталь?
- Естественно. Но она не смогла бы реализовать ее самостоятельно. Не эльфы должны возвести на трон нового правителя, а люди. А кто поспорит с тем, что Кармол людское королевство? План рискованный, но имеющий шанс на успех. Лес получает дружественно настроенного правителя, а то и целую династию таких правителей. Мы - мир и утраченные несколько веков назад земли: Нуланию и Варос, а с ними новые, выгодные нам торговые и финансовые договоры. Было бы неплохо, согласитесь.
- Но ради этого придется еще несколько лет продолжать войну.
- Она и не заканчивалась. Год, два, может быть, три... Если Истман ничего не добьется за это время, Империя откажется от него.
Лар'эллан и Кармол уже прощупывали почву и вели закулисные переговоры с имперской знатью. Обиженных и недовольных властью Истмана нашлось немного, но их число неумолимо увеличивалось. В развязанных им войнах гибли люди, а завоевательные кампании тянули деньги. При отсутствии наглядного результата от таких потерь, возмущение действиями Императором должно расти как снежный ком.
- А что, если имперцы самостоятельно подыщут Истману замену?
- Мы не исключаем такой вариант, - согласилась Беата. - Но постараемся его не допустить.
Она встала, давая понять, что аудиенция закончена. Но у меня оставался последний вопрос:
- Зачем вы нам все это рассказали?
- Вы же сами спрашивали, - усмехнулась магичка. - К тому же, если вы еще не заметили, я всегда стараюсь действовать предельно честно и открыто.
- Я тоже. В правду ведь редко верят.
Все же у нас было много общего.
Я поднялась с кресла, куда более удобного, чем то, на котором перед этим высидела два часа. Беата в очередной раз окинула меня оценивающим взглядом, на миг задержав его там, где под складками нового бледно-зеленого платья прятался мешочек с тиз'заром. Я приготовилась выслушать едкий упрек по поводу нарушения запрета на оружие, но женщина уже отвела глаза.
- Странно, - пробормотала она с незнакомыми грустными интонациями, - мне никогда не давалась некромантия...
Из-за внезапно накрывшей волны чужих воспоминаний я едва не потеряла равновесие и вцепилась в плечо вовремя подошедшего Иоллара. Беата вздрогнула, посмотрела на меня с недоверием и недоумением и растерянно схватилась за висевший на ее шее амулет. Бесполезно - ни личные щиты, ни внешняя защита не работают, когда со мной случается это.
- Как вы...
- Не знаю, - призналась я.
- Но...
- Подожди меня снаружи, - попросила я ничего не понявшего мужа. - Это ненадолго.
Сумрак молча поклонился хозяйке и вышел.
- Такое уже бывало, - сказала я. - И от меня это не зависит. Так происходит, если кто-то хочет поделиться наболевшим, но не решается.
Беата пренебрежительно поморщилась.
- Поделиться? С вами? - она снова вошла в привычный образ, но меня этой игрой уже не обмануть.
- А с кем еще вы можете тут поговорить?
Ни друзей, ни подруг - сплошь завистники и лизоблюды.
- И что... что бы вы...
- Это ваша жизнь, не мне давать советы. Но люди часто расстаются. И не обязательно, я считаю, расходиться врагами, особенно, если...
Я подумала о нас с Иолларом. А еще о детях. Если так случится, что мы с Илом расстанемся - я не верю в это, но если вдруг - что я стану говорить им об их отце? Хватит ли моей обиды на то, чтобы привить им ненависть к тому, кто их любит?
- Вы осуждаете? - догадалась Беата.
- Нет. Просто не понимаю.
Она не позволила мне уйти после этих слов, остановила уже в дверях.
- Галла, я бы просила вас никому не рассказывать о том, что вы узнали. Мы не афишируем наших отношений, все это... все это уже в прошлом. И мне не хотелось бы, чтобы поползли сплетни. И то, как я получила это место... Я добилась всего сама.
- Конечно.
Сама. У нее был хороший стимул - обойти, уязвить, унизить. А он отошел с ее пути и не мешал, и она понимает это, а потому злится еще больше. Но война внесла свои коррективы в эти сложные отношения. По крайней мере, я знала, что они общаются, она советуется с ним, признавая силу и опыт. Уже неплохо.
- Что случилось? - спросил у меня Иоллар.
