Она протянула мне свою руку, я взял ее, сжал и мысленно стал пытаться переложить поводок амгура на нее. Нет, не вышло. Еще раз — сосредоточившись, как бы напрягая все умственные мышцы… Не-а! Ничего! Может, дело в ней? Может, на нее поводок не цепляется?
— Никак не получается. Эй ты, ага, ты! — указал я на черноволосого парня. — Иди сюда. Бери меня за руку… нет, просто стой и держи меня за руку!
Я снова сосредоточился — нет, не получается! Поводок как шел, так и идет ко мне, ничего ему не делается, в общем — пшик.
— Все, пока закончили. Рыжий, иди сюда! — подозвал я первого парня и снял с него амгура. — Идите вниз, если понадобитесь — позову!
Парни, облегченно вздохнув, ссыпались вниз по лестнице, а я уселся за стол, положив голову на кулаки упертых в столешницу рук. Настроение было ниже плинтуса.
— Не переживай, получится! — стала успокаивать меня Лена. — Было бы странно, если бы сразу все и получилось! Может, что-то пропустил — полистай еще, почитай, может, найдешь, где ошибся?
— Пойми, все описано правильно, все вроде как верно — а не получается! Ну что такое?! Давай читать, что еще можно тут сделать…
Мы снова углубились в «фолианты», или точнее сказать — свитки.
Около часа прошло в молчании и сопении, потом Лена хлопнула по столу рукой так, что я вздрогнул.
— Нашла! Я нашла! Слушай: бла-бла-бла… вот! «И гаур должен понимать, что для того, чтобы его амгур был связан с другим человеком, недостаточно просто этого захотеть, надо уметь объединить свою ауру с аурой того человека, как будто он передает ему часть себя, и тогда…» Бла-бла-бла, в общем, вот! Ты понял что-нибудь из этого?
— Да хрень какая-то! Часть себя… ауру… я ауру-то не умею видеть, какую на хрен ауру объединять, если я ее не умею видеть? Вечная история с этими чертовыми древними письменами — так замутят, так тиной затянут, катрены-матрены всякие, Нострадамусы хреновы! Давай читай дальше! И я почитаю — может, где-то и отловим истину…
Читали мы два часа… потом пообедали, угрюмо глядя в тарелки с вкуснейшим бульоном с грибами, травами и кусочками мяса, — я даже не чувствовал вкуса, в голове все время вертелась дурацкая расхожая фраза: истина где-то рядом!
Есть такая штука — ноу-хау, то есть «знаю как». Вроде вот все знаешь, а прибор не можешь открыть! Почему? А у него вот такая хитрая защелка, что надо сдвинуть чуть в сторону и влево, и панель снимется! И не надо было выламывать крепления здоровенной отверткой… надо только знать — как! Всего-навсего… вот только узнать бы — как? Ведь чувствую, чувствую, что должно быть просто и легко! Открыл «защелку» — и вот тебе амгур, моя дорогая подруга!
Пообедав, снова уселись за «литературу», и за чтением трактатов прошло еще два часа… вернее не прошло, а пролетело!
Я упрямо перематывал и перематывал звонкие листы и искал истину… Мелькали какие-то теологические обоснования сущности амгуров, обоснования величия Ормазды и падения Ахримана, какое отношение амгуры имеют к божественной сущности Ахримана и как они в свете величия Ормазды разрушаются от прикосновения истинно верующего слуги Ормазды — вся эта хрень меня только раздражала.
Я вскочил, заходил по комнате, бормоча под нос все ругательства, какие знал, не обращая внимания на насмешливый и укоризненный взгляд Лены, потом еще больше разозлился, подбежал к деревянной коробке с листами трактатов и перевернул ее, рассыпав их по полу.
— Вот вам! Тварюги! Не могли написать нормальный учебник «Пособие начинающему гауру» или «Руководство по управлению амгурами»! Понаписали какую-то хрень, туманные намеки и дебильные теологические выкладки! Ну кому они нужны?!
— Им и нужны, — тихо засмеялась Лена. — Ну чего ты взбеленился? Ты же знал, что это не будет так просто! Хотел за минуту научиться?
— Хотел! А почему нет?! А эта дрянь, — я пнул ногой стопу драгоценных скрижалей, ушибив палец о тяжелые листы, — тормозит меня! Ну почему надо писать, как средневековые алхимики? Почему надо все полунамеками и обиняками? Ну почему нельзя написать: сделать вот эдак и вот так — и получите результат!
— А кастовость? Зачем тогда учителя, если можно научиться просто по книге? Не забывай, каста жрецов только и держится на том, что их знания не общедоступны. Вот смотри, выкрали мы записи — и что поняли в них без учителя? Мало чего.
— Это да, — грустно кивнул я и пошевелил ногой лежащие на полу медные пластинки. Мне даже стало стыдно за свою вспышку, и я начал потихоньку складывать листы в коробку.
Листы были острые, я неловко взял один из них, он провернулся у меня в руке и порезал мне большой палец, на котором сразу выступила кровь и закапала на лист меди.
Я выругался, сунул палец в рот, раздумывая — сколько лет этим чертовым листам? Не хватало еще подцепить какую-нибудь экзотическую местную заразу через порез.
Сплюнул на пол окрашенную красным слюну, вытер кровь с порезавшего меня листа и бросил в коробку… Посидел, посасывая палец — если зараза попала, может, я ее высосу из раны, как яд! — и вдруг в голову стукнуло: я ведь только что прочитал на листе что-то странное, пока держал его у глаз, ну-ка, ну- ка…
Достал лист из ящика, посмотрел на него… ага! Вот в чем дело — он резко отличался от остальных листов тем, что текст был написан не ровным, каллиграфическим почерком переписчика или же маститого ученого, автора трактата, а нетвердой рукой, отчего буквы были разного размера и неравномерно продавлены.
Прочитав несколько абзацев, я с восторгом понял: вот оно!
Я радостно завопил, вызвав переполох в доме — даже Лена вскочила и стала с испугом спрашивать, что со мной случилось, прибежал Гарсуг, тараща зеленые глаза, и из-за его плеча выглянул Гурант, тоже обеспокоенный переполохом.
Я покачал головой:
— Нет, нормально все! Это я тренируюсь в работе! Я позову вас, если что!
Головы моих слуг исчезли из дверного проема, а Лена с волнением спросила:
— Неужто нашел?
— Похоже, да! Читай! Вот отсюда…
Лена взяла в руки лист, слегка погнутый моим пинком, и начала читать вслух:
— «Поводок амгура не перейдет на другого человека, пока ауры того, на кого перекидывают, и перекидывающего не сольются… на это надо не менее ста ударов сердца…» Сто ударов сердца! Это что, больше минуты ждать надо было? А ты ведь пробовал с ходу перекинуть?! Вот так так…
— Ага! — ликовал я. — Я-то торопился, а надо просто ждать! Читай дальше! Похоже, это то ли листок из дневника учащегося, то ли типа рабочие записи, в любом случае — это то, что нам нужно!
— «Для лучшего слияния аур надо представлять, что сливаешься с тем, на кого переносишь поводок амгура, как будто проникаешь в него, становишься им. Со временем скорость переноса поводка увеличивается, и период, в течение которого поводок переходит на другого человека, уменьшается…» Здорово! Серега, у тебя гениальная нога! Это надо же так пнуть ящик с библиотечными книгами, чтобы из него выпала та, которая тебе нужна!
— Цепочка случайностей, — усмехнулся я. — Впрочем, какая случайность? Мы все равно бы добрались до этого трактата, только много позже — он лежал в самом низу. Случай помог ускорить, и все… Зови парней, они там от безделья небось измучились, теперь мы их мучить будем.
Парни снова заняли место у стены, теперь они были гораздо спокойнее, не было в глазах ужаса ожидания неизбежной катастрофы — уже пробовали, ничего страшного не случилось. Боюсь, придется их разочаровать…
«Слизняк» метнулся вперед серой молнией и прилип к голове рыжего парня. Он вздрогнул, схватился за голову, к нему протянулась серая нить, пульсирующая, как живая.
У меня сразу зажил порезанный палец, пропала усталость и исчезла боль в ушибленном пальце ноги
