меньше. Организм ведь сам все вырабатывает: и эйфорию, и праздник, и когда ты долго употребляешь алкоголь, все эти вещества в организме, которые тебя заставляют жизни радоваться, перестают действовать. Это все очень плохо. Лучше слушать музыку, заниматься любовью, заниматься спортом. Я раньше занимался спортом, но потом начал пить, курить… А тут недавно пробовал опять начать подтягиваться, грушу долбить, в форму себя привести. Вот, например, на улице ко мне кто-то докопался, и я начал с ним драться, все руки себе разбил сразу, потому что не готов к этому. Да я его побил, но своему телу вред нанес… Или тебе срочно нужно куда-то добежать. Ты пробегаешь 20 метров и уже никакой. Что это такое? Конечно, лучше заниматься спортом. В здоровом теле — здоровый дух. Такой панк-образ жизни — секс, наркотики, рок-н-ролл — человека хватает на 5 лет, и его можно на помойку выкидывать. Так нельзя жить. Но кому-то нравится. Я понял, что я пью только тогда, когда мне плохо. Главное, чтобы это не превращалось в зависимость. Я люблю, конечно, и по распиздяйничать, и полентяйничать, и нажраться, и побуянить. Это все, конечно, круто, но это не смысл жизни.
Также мне не нравятся эти крутые люди, которые родились и непонятно зачем живут. Понимаешь, пустышек много. Инкубатор. Я не понимаю, зачем они живут, они сами этого не понимают. Им не досталось чего-то. Они не радуются, они не плачут, не смеются. Просто живут себе и живут потихонечку. Не высовываются, не выебываются. не шумят. Также мне не нравятся бандиты, насильники, фашисты, коммунисты, сатанисты, наркоманы, алкоголики. Почему мне не нравится государство? Государственная система, тем более советская, — это грубая работа, это примитив. Она рассчитана на то, что как бы массам было хорошо. А массы — это те люди, которые рождаются и умирают незачем. Они нужны для того, чтобы кормить это правительство, содержать. Чтобы как барашки на них работали, чтобы было всем спокойно и хорошо. Но это же не все общество. А остальные?
Ольга: Ты представляешь свою жизнь без группы 'Purgen'?
Purgen: Понимаешь, группа «Purgen» была всю жизнь и будет. Только сейчас мысли выражаются в каких-то звуках, раньше выражались в каких-то картинах, а потом могут выражаться в каких-то видеозарисовках или в чем-то таком. Это одно и то же.
О: Это самовыражение, идет попытка понять окружающий мир через свое творчество, понять себя или это стремление повлиять еще на других? Для тебя какая сторона важнее в творчестве, в панк-роке?
Р: Понимаешь, ну, вообще, по фигу. Кстати, еще раз повтори вопрос. Я не помню, что ты спросила.
О:
Р: Скорее, не то и не то. Это не самовыражение, и повлиять на других я не хочу. Просто меня прет что-то делать. Я это делаю сейчас. И если каких-то людей прет слушать это, они это слушают. Я рад, что есть люди, у которых похожий взгляд на мир, скажем так. Я никому не хочу что-либо навязывать. И по песням видно, что я не говорю, что это правильно, а то не правильно. Я просто высказываю свои мысли. 'Вот, да, мне это не нравится или это нравится'. Но, и основном, все песни: меня тронула какая-то проблема, я просто показываю, есть проблема. Например, я шел по улице, меня торкнула какая-то вещь. Я ее и взял, сформулировал — и там уже смотрите на ваш взгляд. И все люди рассматривают ее, как хотят, по-своему. Я не навязываю никому свои идеи.
О: Что тебя не устраивает в современной действительности у нас в России, например?
Р: Россия, это отдельный разговор. Меня здесь все не устраивает, в принципе. А по большому счету, мне не нравится ложь, обман, то, что люди приспосабливаются к жизни. Если мне что-то не нравится, не буду принимать это. Мне не нравятся эти тупые обыватели, которые смирились со своей жизнью, вообще, многие вещи не нравятся. Я не могу их все перечислить.
О: А что, конкретно, тебя не устраивает в современном строе?
Р: Тоталитарный подход. Здесь все просматривается и обсматривается. Сейчас, конечно, кое-что изменилось. Все не так дубово, как раньше. Но в то же время, меня, например, все время останавливает милиционер и говорит: 'Предъявите ваши документы'. Просто за мой внешний вид. И я перед ним должен все время отчитываться: 'Я — такой-то человек. Я вот там-то живу. Я ничего, не сделал плохого вам'. Это уже неприятно.
О: Вы играли концерты в Германии. Что тебя там поразило? Какое отличие от нас ты там увидел? Что тебе понравилось и что не понравилось?
Р: Во-первых, я не очень хорошо знаю Германию, потому что я все время ездил в автобусе и с людьми мало общался. Но что мне нравилось в Германии все 'как надо'. Но у них очень скучно Они живут, чтобы комфортно было. У них все спокойно и очень стабильно. Может, это просто непривычно после российских условий, кризис на кризисом. А там — ровная жизнь. Меня это даже обломало
О: Если бы у тебя была возможность жить в любой стране, ты бы покинул Россию?
Р: Я — русский. И если, честно, я рад, что я здесь родился. Я рад, что я вырос в Москве. Я не хочу никуда уезжать. Мне нравится Россия. Мне нравится Москва. Хоть я с чем-то здесь не мирюсь, но многое меня бесит, но я тут родился, значит, я здесь нужен. Да, я русский панк, московский чувак, и, вообще, все ништяк.
Р: Что это мы разговариваем, вообще?
О: А хрен знает.
Р: Не помнишь, что ли?
О: По-моему, речь шла о том, что панк-рок — скорее, пофигизм. (Я — панк, и пошли все на фиг…) Или протест?
Р: Понял, понял. Вот есть обычные люди, которые вводят себя в режим и живут как роботы. А если не пошел куда-то на работу… (Я пару раз пробовал в жизни), то для меня это пиздец, просто смертельнно. У меня появляются сразу мысли: 'На хрен я работаю на этого дурацкого бизнесмена?! На фиг я трачу свое время?! Я что, родился для этого уродства?!' Для меня смертельно — работать. Я считаю, что панки — не мода, это просто такие люди. Они были все время. И в XV веке, всегда. Это такие люди которые считают, что они родились для чего-то, а не жрать, не продавать свое тело на работе…
Я, вообще, не знаю, как эти интервью давать. Это все напрягает, и стремно
Р
