— Трудно. Но не невозможно.
Винтер повернулся к Рингмару. В глазах его полыхал странный блеск — должно быть, блики от экрана.
— Кто-то был рядом… сразу после того, как положили труп, либо совсем незадолго до этого. Либо… они и положили.
— Надо заняться этой картинкой. — Это было ясно и без замечания Рингмара, но он продолжил: — Есть у них какие-нибудь фокусы? Можно ее улучшить?
— Ты хочешь сказать, сделать, как в кино? Четкой и красивой?
— Я хочу сказать, достаточно четкой, чтобы различить номера… И надо поговорить с полицейским, работавшим с камерой.
— Прежде всего надо поговорить с Бейером.
Винтер потянулся за телефоном и вздрогнул: тот зазвонил сам. Как всегда в таких случаях, звонок показался очень резким и даже пугающим. Звонил Бейер.
— Насчет этого знака… — сказал он.
— Знака? — не понял Винтер.
— На сосне. Красный знак, прямо над телом.
— Да-да… помню.
— Вы связались с лесниками?
— Минутку… — Винтер посмотрел на ворох рапортов и протоколов на столе. Прикрыл трубку ладонью и взглянул на Рингмара. — Кто-нибудь говорил с «Ассидомен»? Или кто там занимается лесом в этом районе?
Рингмар пожал плечами. Винтер снял ладонь с микрофона.
— Мы еще не получили всех докладов… — сказал он. — Так что пока ответ отрицательный. С лесниками не связались.
— Отметка довольно свежая.
— Насколько свежая?
— Скорее всего сделана ночью.
— Только не говори, что это кровь.
— Если ты так просишь — не скажу. Краска. Акриловая краска, один из ста с лишним оттенков красного.
— И только на этой сосне?
— Похоже, да.
— И что это?
— В каком смысле?
— Что этот знак обозначает?
— Пробуем выяснить… но пока, честно говоря, ни малейшего представления. Может, крест… но это догадки, не более того.
— У вас много фотографий?
— Ты имеешь в виду копий? Много…
— Разошли по отделам. Может, какая-нибудь подростковая банда.
— Или сатанисты. Они там любили тусоваться. На озере то есть.
— Озеро большое.
— Как свяжешься с этими, дай знать. Ну, с теми, кто ухаживает за лесом. Если слово «ухаживает» вообще к ним применимо.
— Пошли мне сразу несколько копий. Подожди-ка… я как раз собирался тебе звонить, — вспомнил Винтер. — У меня лежит пара видеокассет… я хотел бы, чтобы ты на них взглянул.
Он коротко объяснил, в чем дело.
— Присылай, — еще короче ответил Бейер и повесил трубку.
Телефон тут же зазвонил опять. Рингмар обратил внимание, что Винтер слушает очень внимательно и делает какие-то пометки.
— Спасибо. — Он повесил трубку и повернулся к Рингмару.
— Парень, у которого собачий питомник на краю болота, проснулся среди ночи — собаки залаяли. Говорит, вышел и увидел, как на парковке разворачивается машина. Развернулась и уехала в сторону дороги.
— Он разглядел ее?
— У него над воротами висит фонарь. Он уверен, что это «форд-эскорт».
— Наша тачка… И что? Который был час?
— Совпадает с видеозаписью, — кивнул Винтер в сторону телевизора. — Он даже год выпуска примерно назвал.
— А это что, возможно?
— Он видел машину живьем, — напомнил Винтер.
— Пусть теперь посмотрит в повторе.
— Иногда я думаю… хорошо бы все смотреть в повторе. Не живую съемку… а так. В повторе. Жизнь в повторе.
11
Дало о себе знать Центральное управление угрозыска. Перед Винтером на столе лежал портрет убитой. Фотография мертвого лица. Да, есть исчезнувшие женщины сходной внешности, но признаки сходства недостаточны… Признаки сходства. Ну и выражение, подумал Винтер. А у химиков столько работы, что с заключением о ее привычках и зависимостях придется подождать, и, возможно, не одну неделю.
Посыльный принес снимки от Бейера. Винтер долго рассматривал намалеванный на коре красный знак, пытаясь представить себе движение руки с кистью. Или со спреем. У них в архиве есть целая коллекция подобных знаков. Некоторые любят оставлять полиции послания. Или пытаются ввести в заблуждение.
В дверь постучали. Молодой следователь с каким-то протоколом в руке.
— Что это?
— Я говорил с правлением коммуны насчет этого знака…
— Спасибо. — Винтер встал. Он знал парня в лицо, а фамилия вылетела из головы. Парень работал у них совсем недавно, месяц, не больше. Наверное, первое в его жизни следствие по убийству.
Тот протянул ему протокол.
— Расскажи лучше сам, — улыбнулся Винтер. — Садись.
Парень присел на стул. Явно старался держаться как можно непринужденнее. Лоб вспотел, физиономия красная. На нем был пиджак — полное сумасшествие в такую жару. Дорогие и на вид довольно плотные брюки. Введенный Винтером дресс-код приняли даже самые молодые. Интересно, что он думает про его обрезанные под шорты джинсы и футболку «London Calling».
— А в этом пиджаке можно думать?
— Простите?
— Сними пиджак и вытащи сорочку из штанов. Тебе же жарко.
Парень неуверенно улыбнулся, как улыбаются непонятой шутке, и закинул ногу на ногу.
— Я не шучу. Одно из преимуществ работы следователя — одевайся как хочешь. По погоде.
Парень решил держаться до конца.
— Это же зависит от характера следствия, правда?
— Иногда.
— Приходится сливаться с окружением.
— Вот и слейся.
Парень улыбнулся и снял пиджак.
