сериалы пересмотрела!
— Тебя мой культурный досуг не касается! Приличная она! Да ты шалава подзаборная! Пробы ставить негде!
— Та-ак! — угрожающе проговорила Татьяна. — А если я сейчас лично к тебе заявлюсь и физиономию твою начищу?
— Вызываю милицию! — завизжала соседка. — Нанесение телесных повреждений с особым цинизмом!
— Танька, и охота тебе нервы портить? Кончай этот цирк, давай ужинать!
Лада не успела закончить фразу, потому что в прихожей залился тревожным звоном дверной звонок.
— Валентина! — испуганно вскрикнула Лада, побледнев, и почему-то уставилась на Катю. — Куда бы ее спрятать?
Звонок трезвонил не переставая.
Лицо Лады медленно порозовело, она явно успокоилась.
— Нет, Павлуша! — проговорила она наконец.
— Точно, он! — согласилась Татьяна и направилась к дверям.
Катя удивленно смотрела на происходящее из дверей кухни.
Татьяна спокойно открыла входную дверь.
На пороге стоял давешний пьяненький мужик, который раньше сидел на ступеньках лестницы. Он с трудом удерживал равновесие, упершись левой рукой в кнопку звонка.
— Ну что ты трезвонишь, что трезвонишь? — беззлобно спросила Татьяна.
— Домой — ик! — хочу! — пробубнил Павлуша, неуверенно переступая с ноги на ногу.
— Вот и отправляйся к себе домой!
— А это где? — осведомился Павлуша с детским интересом. — Разве не здесь?
— Нет, не здесь! — Татьяна легонько толкнула его ладонью, Павлуша отлетел от двери и снова плюхнулся на ступеньки. Татьяна захлопнула дверь и вернулась на кухню. — Он когда напьется, Нинка, жена его, домой не пускает. Говорит, чтобы сперва протрезвел, прежде чем в семейный дом заявляться. Ну он тогда на лестнице кантуется. Бывает, там и ночует. Так-то он безобидный, только если новый человек в темноте идет, может с непривычки перепугаться.
— И часто он так… кантуется? — поинтересовалась Катя.
— Так, считай, каждый божий день, — ответила Татьяна. — Бывает, правда, Нинка его все же пускает домой. Это когда он после получки, при деньгах…
Она открыла подвесной шкафчик и достала из него стопку одноразовых тарелок.
Катя с удивлением наблюдала за ней.
— Удобная вещь, — проговорила девушка, расставляя тарелки на столе, — мыть не надо, поел и выкинул…
Лада сняла сковородку с плиты и собралась разложить мясо, но в это время в прихожей снова раздался звонок.
— Снова, что ли, Павлуша? — проговорила Лада, застыв со сковородой в руке.
— Не, он раньше чем через полчаса не встанет, я его знаю! — ответила Татьяна. — И звонок не его!
Действительно, на этот раз звонок был короткий и решительный. Так обычно звонят люди, уверенные в своем неотъемлемом праве испортить хозяевам настроение.
— Неужели Валентина?! — Лада снова побледнела и попятилась. — Куда нам ее спрятать? — Она испуганно уставилась на Катю.
— Да нет, это не Валентина! — проговорила Татьяна, прислушавшись. — Да успокойся ты!
Она снова отправилась в прихожую.
На этот раз на пороге стояла небольшая аккуратная старушка в голубоватых, аккуратно завитых кудрях с наивными, светло-голубыми глазами. Открыв маленький, почти детский ротик, старушка неожиданно громким и хриплым голосом нетрезвого старшины-сверхсрочника заорала:
— Вы что же, паразитки, устраиваете? Вы что же, думаете, я на вас управы не найду? Я сорок пять лет в органах внутренних дел работала, и я с вами разберусь!
— В чем дело, Варвара Захаровна? — спокойно осведомилась Таня. — Почему такой накал страстей?
— Она еще спрашивает! — проорала старушонка. — Вчера музыка до скольких играла?
— До одиннадцати! По закону имеем право!
— А вот и не до одиннадцати, а до десяти минут двенадцатого!
— Врете, Варвара Захаровна! Ровно в одиннадцать выключили!
— Ах ты, профурсетка бескультурная! Ты как с уважаемым человеком разговариваешь?
— Как вы со мной, так и я с вами. Если хотите, чтобы вас уважали, — научитесь сначала других уважать! А по поводу музыки — сколько сейчас на ваших часах времени?
— При чем тут мои часы? — пробубнила старуха, однако несколько сбавила тон.
— Ну сколько, сколько?
— Допустим, четверть шестого!
— Выкиньте свои часы. Сейчас без одной минуты пять…
— Это ты свои часы можешь выкинуть, профитроля несчастная! Мне мои часы сам товарищ полковник Семиногов вручил за безупречную работу! Еще в одна тысяча девятьсот…
— Вот я и говорю — давно пора их выкинуть! Ладка, включи радио! — Последние слова Татьяна бросила через плечо.
Лада молча протянула руку к радиоприемнику, щелкнула клавишей…
— Московское время семнадцать часов, — раздался из приемника голос диктора.
— Вопросы имеются? — холодно осведомилась Татьяна и попыталась закрыть дверь.
— А тогда другой вопрос, — засуетилась старушонка. — А тогда насчет протечек, это вы меня сколько раз уже заливали… это сколько же можно нарушать…
— А насчет протечек — это вы не по адресу, это вы, пожалуйста, к хозяйке обращайтесь, — резко оборвала ее Татьяна. — Мы ей тоже говорим, что ремонт делать надо…
Старушка всплеснула руками, собираясь что-то возразить, и при этом на мгновение утратила бдительность. Татьяна воспользовалась ее оплошностью, захлопнула дверь и вернулась на кухню.
— Ну, мы будем наконец есть? — проговорила она, голодным взглядом окидывая стол. — Давай свое мясо…
Но в этот самый момент зазвонил мобильник Лады.
Она схватила его, бросила взгляд на дисплей и прижала палец к губам. Затем поднесла телефон к уху и заворковала:
— Да, Василиса… конечно, Василиса… поняла, Василиса… успеем, Василиса… третьего? Ну мы подумаем… обязательно… хорошо, Василиса! Все понятно! — Она выключила мобильник и повернулась к Татьяне: — Все, ужин отменяется! Василиса звонила, сегодня у нее полный сбор!
Татьяна с сожалением посмотрела на мясо.
— Может, сначала все-таки пожрем?
— Не успеем! — остановила ее Лада. — Через час надо быть на месте! Ничего, там покормят. У Василисы всегда хороший фуршет. Только она просила, чтобы мы третьего с собой взяли! — И она с сомнением уставилась на Катю.
— Ее? — Татьяна покачала головой. — Да нет, у нее рост не тот… и вообще ей лучше из дома не высовываться. Ладно, Василиса обойдется. Мы поедем, а ты посиди тут одна… Если Павлуша снова заявится — ты с ним не церемонься, дай ему в лоб, он и отстанет… Если Варвара — пошлешь ее подальше…
— А если Валентина? — с детским испугом проговорила Лада.
— Если Валентина — это, конечно, хуже… — вздохнула Татьяна. — От Валентины так просто не отделаешься…
— Можно не открывать… — с сомнением протянула Лада.
— Не открывать! — передразнила ее Татьяна. — Ты что, у нее же свои ключи!
