невозможно. И еще ты понял, что прибор неисправен, коль тебя засекли, да еще почему-то индикатор на нем все время помигивал, а то и вовсе гас. Так что китайцам достался не самолет-невидимка, а машина с дерьмом.
Если маркитант не был в сговоре с Заховаем и не выполнял его задания, то очень ловко валил вину сразу на двух противников – на Заховая, разработавшего маршрут движения и отвечающего за безопасность перегона техники, и на конструкторское бюро «принцесс», подсунувшее Росвооружению явную халтуру.
– Не годится, – подумав, заключил Шабанов.
– Почему?
– «Принцесса» была исправна, индикатор все время горел. И китайцы меня не садили. И вообще никто не засек. Я не нашел базу Гуйсан. Кончилось топливо, пришлось дернуть ручку...
– Район падения? Обломки? «Черные ящики»? – очередью выпалил маркитант.
– Лежат в районе хребта Дангралас.
– Нет такого хребта!
– А был, насколько помнится, – съязвил Шабанов.
– Последствия катапультирования на твоем теле? – пропустил мимо ушей остроты зажатого в угол виновника катастрофы.
– Зажили последствия.
– В таком случае, полежал бы еще месяц в лесу, и тогда выходил. Можно и поверить, что зажили.
– Комары зажирают.
– Так и комиссии скажешь?
– Так и скажу.
Маркитант достал бутылку минералки, налил в два стакана – дорогого фирменного коньяка не предлагал...
– Заховай сделал у тебя обыск в квартире, – вдруг сообщил он. – И нашел в НАЗе и высотном комбинезоне много улик. Одну очень важную, по сути, безделушку, но улику неопровержимую. Отправил все на экспертизу.
– Интересно, что он мог там найти? – Шабанов пожал плечами, однако стал лихорадочно вспоминать, что могло остаться в его вещах от мира, который он утратил.
– Да много чего! Частицы грунта на обуви, пыльцу растений на одежде... Но особенно кусок земляничного мыла.
– Это что, улика? И можно шить измену Родине?
– Но ты же сказал, людей близко не видел, в населенных пунктах не бывал. Тем более в магазинах. А такое мыло в комплект НЗ пилота не входит. Где взял?
– Купил – украл. Хотел отдать – не могли догнать.
– Шустрить будешь на нарах. – Он не мог скрыть глубокого презрения. – Не наживай врагов, Шабанов. Тебе сейчас лучше друзей искать.
– Тогда я пошел!
– Куда?
– Искать друзей!
– Решено ограничить свободу твоего передвижения, – глядя в сторону, заявил маркитант. – Сейчас придет офицер комендантской роты и отведет куда надо.
Таким образом, он показал, кто на самом деле тут владеет ситуацией и кто правит бал...
Представитель главного конструктора и НПО, где создавалась и производилась «принцесса», в прошлый раз выглядевший интеллигентным снобом, сейчас встретил Шабанова, как отца родного. Тотчас отправил сопровождающего офицера, закрыл форточку – единственный источник воздуха в маленькой комнатке с низким потолком, и включил чайник. По виду он был нормальным нищим ученым эпохи перестройки, чудом удержавшимся в системе военно-промышленного комплекса и теперь рьяно отрабатывавшим свой скудный хлеб. Посол главного конструктора был гражданским человеком и, верно, потому щепетильным, честолюбивым и вольным.
– Все, все, все знаю, – заговорил он. – О чем не знаю – догадываюсь. Они хотят свалить всю вину на наше НПО! Сами наворотили дел, сами подвергли риску весь проект, и теперь им нужен стрелочник.
Уверяю вас, господин Шабанов, установленная на вашей машине «принцесса» находилась в полной исправности и на стенде не давала сбоев. Это весьма прочное, отработанное и совершенное изделие нашего предприятия! И мы из чувства достоинства и чести не могли отправить индийским друзьям неисправный прибор. Нам близка эта страна. Что имеем мы – должны иметь они! Да как можно для истинных братьев делать, пардон, грубую халтуру?! Будь это другая страна – откровенно скажу вам! – Югославия, Словакия, Беларусь, могли бы отправить продукцию с некоторыми мельчайшими отклонениями от нормы. Самыми незначительными! Например, по данным Мохова.
– Я не знаю его, – серьезно сказал Шабанов.
– Ну, разумеется! Это один из создателей «принцессы». Он разработал защиту самолета от попаданий ракет «воздух-воздух». Если выпущенная ракета, не долетая до цели, уходит резко вверх на восемьсот метров и там взрывается – норма. Но если она летит к земле – отклонение. Да вы просто не представляете, Герман Петрович! В нашем изделии сосредоточено до пятидесяти открытий «ноу-хау»! Нам удалось перепрыгнуть через поколение подобных приборов в США! Я же говорил вам: «стелс» – это же чисто рекламный проект! Просто весь мир условился, что американская военная техника – самая лучшая, но случись война с НАТО, мы будем без всякого напряжения молотить их авиатехнику, даже стрелковым оружием. И они об этом – знают!.. А сейчас ответственные люди из особого отдела и Росвооружения пытаются убедить нас, что мы сделали халтуру. Некое сырое, нестабильное устройство, способное не защитить самолет, а погубить его. Потому вы для нас, господин Шабанов, самый главный эксперт в этой ситуации. Мы чувствуем, как некие силы намерены опорочить отечественные открытия в этой области и тем самым погубить целое направление в науке. Это же открытое, явное вредительство! Хотя, подобное слово сегодня не в почете.
– Ваша «принцесса» работала отлично, – похвалил Шабанов. – Без всяких сбоев.
– Да я в этом уверен! Если бы вы знали, как мы спасали эту благородную деву от черного глаза! – Чувствовалось, что представитель главного конструктора давно возмущен положением дел. – Наше бюро заполонили иностранные разведки, проникли во все отделы и структуры, фиксировали каждый шаг, каждую новую разработку. И тогда наш главный пошел на хитрость! Он создал сверхсекретный сектор якобы для разработки суперсовременных систем наведения, и туда сбежались все жиды. Все до одного! А он месяц их поманежил и сократил весь сектор. Всех выкинул на улицу! Тогда это поощрялось в ВПК. С чем боролись, на то и напоролись! Но какой поднялся шум! Нас чуть не закрыли!.. Но мы выстояли. И у нас до сих пор сохраняется государственная тайна... Сейчас главный у нас – один из первых хакеров в России. Знаете, у нас сразу деньги появились. Иначе бы давно погибли. А мы «принцессу» сделали! До ума довели! И сколько всяких наработок! Например, проект «Скиф»!..
Он осекся, поняв, что болтает лишнее.
– Нет, прибор ничего, – еще раз похвалил Шабанов. – Только вот запах...
– Да это ерунда! Главное, самолет становится невидимкой!
– Во всяком деле должна быть эстетика.
– Здесь вы не правы, товарищ Шабанов! Оружие должно быть грозным!
– Для врагов. А почему я должен сидеть в кабине, как в сортире? У нас всегда так: создадут что-нибудь приличное, и обязательно к этому – ложку дегтя.
– На это у вас существует кислородная маска!
– Все равно, ваше изделие – примитив, – заключил Герман. – Я носился с «принцессой» как с писаной торбой, думал – верх технической мысли. Оказывается, есть в мире вещи... Вы знаете, что такое – «курица»?
– Курица? Имеется в виду, птица?
– Нет, камень такой, с дыркой. Ну, помните, в детстве ходили по берегам и искали...
– Ах, камень с дыркой! Понимаю... И что же?
– Так вот, одна «курица» размером с ваш чайник вырабатывает около пятидесяти киловатт
