самостоятельный шаг не оставался незамеченным.
И к этому невозможно было привыкнуть…
– Я отвозил Тятину ученика, – признался Самохин. – Человека, пожелавшего перенять опыт.
Ей было известно, кто этот ученик, но Принцесса не пожелала уточнять, а лишь ревниво и затаенно усмехнулась. Сергей Николаевич приготовился ответить, зачем он еще ездил в Ликино-Дулево, но она не спросила – скорее всего, адмирал никому не позволил отслеживать тех, кого посылал куда-то сам.
– В любом случае мне нужна еще одна командировка и неделя срока по этой теме, – заявил Самохин. – Я должен осмотреть одно место.
– Какое?
– Я уже докладывал. Один из блуждающих каналов находится на нашей территории, в Западной Сибири.
– Хорошо, что собрались не в Бермудский треугольник, – холодно сказала она, и это означало ее недовольство. – Не могу вам этого позволить. Если необходимо, съездит новый исполнитель.
– Диана Васильевна, я прошу вас… Могу управиться и в три дня. Мне необходимо побывать в зоне этого канала. Может, все картинки космического целителя – филькина грамота.
– И что вы там увидите за три дня? – вроде бы поддалась Принцесса.
Он не мог рассказать Принцессе о смершевском сексоте, который, дав ложную клятву в этом месте, провалился под землю, где блуждал целый год. Во-первых, не мог выдавать своего визита к Липовому, во- вторых, эта мудрая, искушенная женщина никогда бы не поверила в рассказы безумного старика.
– По утверждениям Наседкина, этот канал все время находится в состоянии вялотекущей активности, – объяснил Самохин. – Примерно как дремлющий вулкан. Только вместо дыма курится слабый поток энергии со знаком минус. Я посмотрел карты гравитационных полей съемки сорокалетней давности – все сходится. Масса в один килограмм там весит на два грамма меньше.
– Перестаньте, Сергей Николаевич! – даже этому не поверила она.
– В материалах все есть. Я туда и назад, только сделаю прикидочные замеры. Хотя бы проверю, при какой температуре там закипает вода…
– Где это?
Самохин подошел к карте и ткнул указкой.
– Вот здесь когда-то текла река Сватья. Теперь осталась пунктирная линия, без названия…
– Куда же она делась?
– Должно быть, провалилась сквозь землю.
– Это возможно?
– Здесь в конце пятидесятых построили Горицкий стекольный завод. Где-то рядом залежи песков, пригодных для производства. Река могла уйти в карьеры и превратиться в цепь заболоченных озер. Ну или просто пересохла из-за нарушения экологического равновесия.
– А если с вами что-нибудь случится? – В ее голосе послышались нотки заботливой жены. – Нет, не отпущу.
– Дайте отгулы. У меня как раз накопилась неделя. Слетаю за свой счет.
– Не могу. Вам сейчас следует готовиться к более важной командировке. Нужно изучить новую тему, почитать литературу, порыться в Интернете… Не обижайтесь, Сережа, но я сама должна проконтролировать вашу подготовку.
Когда она так говорила, на нее можно было не только обижаться, но даже надерзить, выразить возмущение, и Самохин бы сделал это, если бы не знал, куда и зачем ему придется ехать в скором времени.
– Пользуетесь тем, что вы женщина, – только и проворчал он. – И вам невозможно грубить.
Голос Принцессы вновь наполнился эротикой.
– Есть такой старый северный городок, Забавинск… Слышали?
О Забавинске он впервые услышал от Липового.
– Нет…
– Маленький, красивый, патриархальный, – заговорила Леди Ди мечтательно, с легкой слезой в голосе. – Зеленый-зеленый и уютный, река течет полусонная, с кувшинками, маленькая гостиница на берегу. А какая дремотная тишина!.. Лишь по утрам звонят на семи колокольнях да соловьи поют прямо в городе.
Лирическая часть закончилась, потому что Скрябинская встала, взяла указку и в тот же миг превратилась в стратега.
– На тридцать тысяч жителей две ювелирные фабрики, десяток мелких мастерских и пять роскошных салонов. Недурно?.. Традиционное чернение по серебру, производство украшений из золота и платины, обработка драгоценных камней. Прямые связи со многими зарубежными фирмами, собственные рудники самоцветов на Урале и в Сибири, алмазные россыпи на Берегу Слоновой Кости! И еще что-то прикупить хотят в ЮАР… А вы почему-то ничего об этом городе не слышали, Сережа, и толкуете мне про какой-то стеклозавод.
– Никогда не интересовался драгоценностями.
– И жене не покупали?
– Она делала это сама.
– Замечательно. Тем более вам будет интересно пожить в неведомой северной… жемчужине. Вижу, что-то вас не устраивает?
– Все это напоминает ссылку.
– Бедный, бедный Сергей Николаевич… Оторвали от любимых целителей, отняли перспективную тему и отправляют невесть куда и зачем!
– Кстати, и в самом деле, зачем? – Он пытался искренне сыграть полное неведение.
– Вот это уже разговор! – Поверила Принцесса. – И я знаю, через год-полтора, когда войдете в новую тему, вас так же будет не оторвать от ювелиров, камнерезов и самого славного северного городка. – Голос ее стал нежным, завлекающим. – А я к тому времени приготовлю вам, Сережа, еще что-нибудь эдакое… неожиданное и умопомрачительное. Как, например, в случае с Забавинском. Вы же знаете, я умею удивлять своих мужчин.
Она сделала длинную паузу, чтобы повысить температуру нетерпения Самохина, погреться и получить наслаждение. И в это время нельзя было не то что торопить ее, а и дышать.
– Представьте себе, – уже чуть хрипловатым, удовлетворенно-низким голосом продолжила Принцесса, – к одному забавинскому камнерезу по фамилии Власов приходит весьма пожилой человек и приносит редчайшую сиреневую жемчужину…
И просит распилить. А догадываетесь, зачем?.. Не спешите, ответ непростой.
Теперь следовало играть в поддавки.
– Чтобы вставить в серьги, например. И подарить жене.
– Вариант хороший, но неправильный.
– Сдаюсь, Диана Васильевна.
– Для того, чтобы достать песчинку. Вы же знаете, как зарождается жемчуг внутри раковины?
– Любопытно, – не сразу и сдержанно произнес Самохин.
– Видите, я уже заинтриговала вас… Камнерез выполнил заказ, вынул эту самую песчинку и вручил клиенту. Тот заплатил за работу аж двести долларов и плюс отдал оставшуюся половинку жемчужины. За молчание.
– Эта песчинка представляет какую-то ценность?
– О ценности погодите, – Принцесса не любила, когда ее перебивали и разрушали тщательно выстроенный монолог. – На следующий день этот человек снова пришел и принес… четыре тысячи семьсот двадцать девять таких же редкостных… уникальных по цветам перлов. Сколько поместилось в рюкзак. Вдумайтесь в эту цифру, Сергей Николаевич.
– Вдумался.
– Нет, вы еще не вдумались. Это нужно видеть. В камнерезной мастерской стоит стол с бортиками и на нем – гора белого, голубого, черного, розового и даже золотистого жемчуга. А какой величины, Сережа?.. Даже для бывалых из нашей конторы людей зрелище потрясающее. Что-то мистическое. И дело не в
