греха подальше они решили все убраться с острова на частных катерах и лодках. Скорее всего, это им удалось — во всяком случае, больше Чижов их не видел. Капитан наконец сообразил, что у него на борту ЧП, и хотел давать отвальную. Но оказалось, что некоторые пассажиры прятались от бандитов на берегу, и их пришлось искать. Пока искали и добирались до города, самих бандитов, конечно, и след простыл.
По прибытии было возбуждено дело об убийстве, но постепенно за отсутствием свидетелей и подозреваемого оно превратилось в «висяк». То есть вначале были свидетели, и даже некоторых из той банды задержали. Но свидетели странным образом начали вскоре отсеиваться, а бандитов отпустили за недостатком улик. Петра Алексеевича также долго вызывали на допросы, и, к его чести, он дал весьма подробные показания. Видимо, хотел как-то реабилитироваться за малодушие, проявленное в тот ужасный день. Однако круглолицый Тарантас как в воду канул, а причастность остальных к убийству доказать не удалось. Тарантаса объявляли во всероссийский розыск, но пока найти его так и не удалось.
Я попросила Петра Алексеевича выяснить, за кем это дело числится сейчас, и сообщить мне. Кстати, Чижов согласен дать показания хоть сегодня и готов опознать убийцу, если представится случай. Мне он показался вполне искренним в этой готовности…
— Если опять не сдрейфит в последний момент! — заметил Виктор.
— Не думаю, — возразила я. — Заговорил же он со мной, с посторонним человеком… Хотя чего проще было промолчать. Наверное, у него уже нет сил хранить эти воспоминания в себе. Тем более что времена изменились, и никакая опасность Чижову не угрожает. Банда Лося давно прекратила свое существование. Краем уха Чижов слышал, что сам Лось был убит во время какой-то криминальной разборки, а Чифир умер от передозировки героина. Многих из той компании постигла та же участь.
— Может быть, и этот — как его? — Тарантас тоже накрылся? — спросил Виктор. — И нет смысла огород городить? Если они все давно покойники?
— Чижов обещал сегодня же сходить в милицию и все выяснить, — ответила я. — Но лично у меня есть ощущение, что Тарантас жив и здоров… — Я испытующе оглядела своих коллег.
— И он где-то рядом! — возбужденно выпалил Ромка.
— И не просто рядом, — многозначительно сказал Кряжимский, — а если быть конкретным, то…
Мы все переглянулись, так и не решившись закончить фразу, точно боялись, что произнесенное вслух слово испортит все дело. Вместо этого я вдруг деловито спросила:
— А что нового здесь, у вас? Виктор, тебе удалось сделать фотографии?
Связав несколько выдавленных Виктором рубленых фраз в единое целое, я поняла, что фотографии он сделал, и в большом количестве, но еще не успел их напечатать, потому что утром его опять вызвали в милицию.
Убитого опознали. Это уголовник по кличке Бордюр, в миру Андрей Иванович Тимофеев. Установлено, что в ту ночь он был сбит на шоссе неизвестным грузовиком. В крови обнаружено значительное содержание алкоголя. Скорее всего, его опоили и попросту толкнули под машину. Время смерти установлено довольно точно. Как раз тогда Виктор был у меня. Теперь, надо думать, меня тоже вызовут, чтобы подтвердить алиби своего сотрудника.
Я с любопытством взглянула на него и сказала:
— Ну что ж, придется выручать — ведь у нас, кажется, нет другого фотографа? Еще что?
Виктор опять выдал несколько фраз, из коих следовало, что в милиции не верят, что Бордюра прикончил именно он, но и в то, что покойничек охотился за Чижовой, не очень-то верят… После Бордюра осталось нечто вроде вдовы — его сожительница Попова, по прозвищу Попиха, женщина вечно пьяная и очень агрессивная. Однако в милиции она о Бордюре ничего, кроме «сволочь», не сказала. Она живет, оказывается, недалеко от меня. Вечером Виктор собирается к ней зайти и показать несколько фотографий, поговорить за жизнь, Бордюра помянуть. В конце концов, он последний, кто фотографировал ее приятеля живым!
Виктор целые сутки находился в квартире у соседа. Мужик, по его мнению, оказался душевный, к тому же в отпуске. За это время ничего необычного отмечено не было. Валентин — так зовут соседа — обещал в случае чего присмотреть.
Теперь Виктор собирался вплотную взяться за фотографии и хотел бы, чтобы его никто не кантовал, пока не закончит.
— Ну что ж, приступай! — согласилась я. — А мне, если не возражаете, просто необходимо как следует выспаться! Две ночи за рулем — это чересчур даже для редактора криминальной газеты.
— Конечно, Ольга Юрьевна, отправляйтесь отдыхать, — сочувственно сказал мне Кряжимский. — Мы с Мариночкой и Ромкой возьмем производственный процесс на себя, не волнуйтесь.
— Тогда я попрошу вас, Сергей Иванович, постараться связаться с Чижовой и выяснить, как обстоят у нее дела сегодня.
Кряжимский молча кивнул. Я перевела строгий взгляд на Ромку и добавила:
— А тебя, юный Шерлок Холмс, категорически предупреждаю! Ты теперь завел дружбу с Игорем Чижовым — так заруби себе на носу: все, что ты здесь от меня услышал, ни в коем случае не предназначается для его ушей!
Ромка обиженно сверкнул глазами и буркнул:
— Не маленький! Сам бы мог сообразить.
Искренний тон его слов успокоил меня. Да и предупреждала я просто для проформы — Ромка парень увлекающийся, но совсем не глупый.
Потом я поехала домой и завалилась спать до самого утра.
Глава 11
Наконец-то рабочий день начался как обычно — с чашки долгожданного кофе, приготовленного Мариной. Долгий сон освежил меня, а кофе буквально удвоил энергию.
— Сергей Иванович запаздывает, — сообщила Марина. — Вчера он звонил Чижовой на работу, а потом умчался куда-то как ошпаренный. Сказал, что скоро вернется. Но не вернулся, а позвонил и предупредил, что задержится. Вообще он вел себя очень таинственно…
— Не думаю, что он поступил так специально, — заметила я. — Просто у него, наверное, было мало времени. Однако такие обстоятельства меня настораживают — впору заниматься поисками Кряжимского… Но, по-моему, и Виктора еще нет?
— Он предупредил, что может задержаться, — сказала Марина и, вздохнув, добавила:
— Знаешь, у меня все из головы не выходит та история, что ты вчера рассказала! Какие все-таки негодяи мужики! Подумать только, на всем теплоходе нашелся один настоящий мужчина, и того убили! Я теперь отлично понимаю Чижову. Такого подонка, как ее бывший муж, я бы тоже бросила!
— Не сомневаюсь, — ответила я. — Но наше дело — найти настоящих подонков. Моральный облик Чижова меня мало волнует, тем более что это не законченный негодяй, а просто слабый человек. Таких, между прочим, большинство. Кстати, я обещала ему, что драма, приключившаяся с ним, останется между нами. Поэтому он не станет героем газетного очерка.
— А зря, — мстительно сказала Марина. — Это было бы ему хорошим уроком.
— Эх, Мариночка! — укоризненно покачала я головой. — Он уже получил такой урок — не дай бог никому!
Марина хотела мне возразить, но в этот момент за дверью послышались шаги, и в кабинет ввалились все наши мужчины разом — озабоченный Кряжимский, невозмутимый Виктор, сгорающий от любопытства Ромка.
Поздоровавшись, они расселись по своим обычным местам, и Кряжимский с надеждой спросил:
— Нельзя ли кофейку, Мариночка?
— Да, пожалуйста, сделай кофе для всех! — распорядилась я и с нетерпением сказала:
— Чувствую, у вас куча новостей. С кого начнем?
— Если позволите, я начну первым, — заявил Кряжимский. — Дело в том, что вчера в жизни Чижовой произошло необычное событие. Не обсудив его, мы не сможем двигаться дальше.
— Что опять случилось? — воскликнула я, терзаясь неприятными предчувствиями.
— Ну-у, собственно, пока ничего не случилось, — успокоил меня Кряжимский. — Нужно подумать, может ли что-нибудь случиться в дальнейшем… Меня, признаться, эта новость необыкновенно удивила…
— Сергей Иванович, — взмолилась я. — Ради бога, не томите!
