— А ты сама не хочешь в этом поучаствовать?
Хочу и буду, но только в случае, если не нарвусь на Теодора Георгиевича. Мне нужно соблюсти инкогнито, а то все провалится, понимаешь?
— Понимаешь, — лукаво улыбнулся Алексей.
— Назначаю тебя своим помощником, — с комической торжественностью объявила я.
— Словно ты — Робинзон, а я — Пятница? — весело подхватил Самаркин.
— Вот именно. А наш необитаемый остров — это царство истины, которую нам предстоит добыть или отвоевать у океана грязных махинаций и коварных обстоятельств.
— И лживых, корыстолюбивых людишек, — добавил Алексей, подавая мне руку, которую я пожала, как пишут иной раз в газетах, с чувством глубокой признательности.
Глава 4
— Значит, действуем следующим образом, — начала я посвящать Алексея в свои планы, когда мы сели в машину, — сейчас едем ко мне, я должна переодеться во что-нибудь попроще. А то будет подозрительно, что я так вырядилась подписи собирать. Ты выглядишь нормально, то, что надо, — взглянула я на Самаркина, — и прямиком в «Народную власть», знакомиться с ее лучшими представителями. Вот только с фотоаппаратом не знаю, что делать.
— А что такое? — не понял Алексей.
— Дело в том, Лешечка, — пояснила я, — что я с ним практически никогда не расстаюсь, а светить его в штабе тоже не очень-то хотелось бы и в машине не оставишь — слишком дорогая игрушка…
— Так прямо никогда не расстаешься? — не поверил Алексей и усмехнулся.
— Так прямо никогда не расстаюсь, — подтвердила я, — и нечего смеяться. Однажды дала приятельнице подержать — мне нужно было отлучиться по надобности, — так в туалете оказался свеженький труп, чуть не проморгала. Хорошо, что приятельница следом пришла. Вот так вот. Так что…
— Не убежал? — хитро посмотрел на меня Алексей.
— Кто?
— Ну труп-то?
— Не надо иронизировать, — сказала я, — фотокорреспондент всегда должен быть во всеоружии.
— Может, у тебя есть какая-нибудь не слишком приметная сумка, чтобы он мог в нее поместиться? — произнес Самаркин.
— Это идея, — похвалила я его и посмотрела в зеркальце заднего обзора.
Вот уже пять минут, как за нами следом двигался черный «Мерседес». Я и обратила-то на него внимание, потому что он прямо повис на заднем бампере моей «Лады» и словно на привязи следовал за нами. Видно, пацаны решили в догонялки поиграть, но мы-то уже почти приехали. Я свернула к себе во двор, думая, что наконец отделаюсь от назойливых преследователей, но черный «Мерседес» въехал следом за мной. Черт, этого еще не хватало: такие пристанут — не отвяжешься.
Я поставила автомобиль на стоянку и огляделась по сторонам: двор словно вымер. Да, погодка не способствует принятию солнечных и воздушных ванн.
«Мерседес» проехал в глубь двора, развернулся и теперь стоял в нескольких метрах от выезда со стоянки. Сквозь его тонированные стекла не было видно, кто там сидит внутри, и это почему-то заставило мое сердце биться еще сильнее. Может быть, просто случайность: ребята приехали в гости или по делу и сидят в ожидании приятеля? Но что-то мне подсказывало, что ждут они именно меня. Какое-то неприятное чувство овладело мной, ноги стали как ватные и отказывались двигаться, в горле застрял ком, как будто я проглотила кусок теста, который пучится, распираемый дрожжами, и забивает дыхательные пути.
Мне нравилось читать детективы Марины Серовой, где ее героиня легко решает проблемы с братками при помощи рук, ног и различных примочек вроде иглы со снотворным и кастета. На крайний случай у нее с собой всегда был пистолет Макарова. А что у меня? Только «Никон» на ремне, да и тот так давит на плечо, что, кажется, превратился в пудовую гирю.
Да что же ты, в самом деле, мысленно взбодрила я себя, ты же ведь не одна. С тобой Алексей.
Но что-то мне не очень верилось в его умение драться, о котором он говорил. Мало ли что можно сказать симпатичной девушке, чтобы завоевать ее расположение. Да и выглядел он не слишком сильным… Нет, в нем была какая-то кошачья пластика и упругость, но был он, как бы это получше сказать.., суховат в моем представлении для того, чтобы быть бойцом.
— Ты чего? — вывел меня из задумчивости Алексей, увидев, что я застыла, как каменное изваяние.
— Ничего, пошли, — хриплым голосом сказала я, сделала глубокий вдох и двинулась в сторону подъезда.
Я старательно не смотрела на «Мерседес», боясь, что оттуда выйдет кто-нибудь или раздастся громкий окрик, от которого у меня потемнеет в глазах. Но ничего подобного не случилось. Мы с Алексеем спокойно вышли со стоянки, дошли до подъезда и поднялись ко мне в квартиру. И все равно, когда я отпирала дверь, руки у меня предательски дрожали.
Слишком ты мнительная стала, девушка, корила я себя за пережитое волнение, запирая за собой дверь, а произошло ведь простое совпадение: водитель «Мерседеса», а может быть, его пассажир в самом деле кого-то поджидали. И уж, конечно, не тебя.
— Проходи, садись, — кивнула я Самаркину на кресло, стоящее в гостиной, а сама направилась на кухню, где у меня лежали сигареты.
Включила магнитолу, настроенную на волну «Русского радио», и тут же услышала знакомый голос Фоменко, выдававший очередной прикол: «Чистоплотность — это чисто масса на чисто объем», улыбнулась и, только выкурив сигарету, потихоньку начала приходить в себя. Вслед за рекламой по «Русскому радио» пошли местные новости. Я навострила ушки, когда услышала знакомые фамилии: «Нам только что сообщили, — вещал диктор, — что в овраге неподалеку от пригородного поселка Зоналка найдена черная „Волга“, принадлежавшая Александру Петрову, помощнику кандидата в депутаты Государственной Думы Юрия Корниенко. Машину обнаружил местный житель, искавший свою заблудившуюся козу. Никаких следов пропавшего помощника в машине не обнаружено. Как будут развиваться дальнейшие события, мы сообщим вам в очередном выпуске новостей».
— Слышал? — Я затушила окурок и прошла в спальню, оставив дверь приоткрытой.
— Слышал, — откликнулся Самаркин, — ну и что? Что это значит?
— Как это — что? — удивилась я. — Это значит, что господин Петров не задержался у какой-нибудь красотки или не спит где-нибудь с большого бодуна, а исчез самым натуральным образом, то есть ему помогли исчезнуть.
— И кто же помог ему исчезнуть?
— А вот это-то мы и попытаемся выяснить, — ответила я, — если повезет, конечно.
Переодевание не заняло у меня много времени, и уже минут через двадцать мы с Самаркиным спускались вниз.
Я была одета в джинсы и скромную темно-синюю курточку с капюшоном, на ногах — кроссовки. А фотоаппарат положила в небольшой рюкзачок из шотландки. В общем, вид был под стать задаче: не броско и аккуратно.
Во дворе уже не было никакого «Мерседеса»: ни черного, ни другого цвета, и я совсем успокоилась. Надо же, подумать такое!
Офис штаба «Народной власти» размещался в центре города, так же, как и штаб «Родины», только на противоположном конце этого самого центра в бывшем здании обкома профсоюзов. Стоянки рядом не было, и мне пришлось проехать пол-квартала и остановиться на другой улице.
— Зайдешь первым, — давала я последние наставления Самаркину, когда мы, оставив машину, шли к штабу, — и спросишь Теодора Георгиевича. Я буду за дверью, и если ответят, что его нет, тоже зайду.
