властей, особенно (!) силовых ведомств.
3. Работа с «общественными организациями» с тем, чтобы подталкивать их к проведению массовых протестов против действий властей.
4. Распространение слухов и дезинформации о незаконных действиях-репрессиях силовых ведомств, армии, прокуратуры и др.
5. Организация акций экономического саботажа, дестабилизации финансовой системы страны.
6. Создать таким образом предпосылки к социальному взрыву и недовольству среди бюджетников, пенсионеров и молодежи.
7. Компрометация (нейтрализация!) неугодных членов правящего кабинета и руководителей силовых ведомств.
8. Создание в общественном мнении других стран негативного образа государства, существование которого якобы «угрожает демократическим ценностям и международной стабильности».
9. Поддержка и провоцирование экстремистских и националистических молодежных организаций. Создание взрывоопасных ситуаций на национальной почве.
Гелий Арнольдович особо подчеркнул пункты пять, шесть и девять. На их реализацию были брошены основные финансовые потоки. Главная задача будет выполнена – к власти должна прийти не левая, не правая группировка. Ни тупоголовым коммунистам, ни жирным демократам рыбки в мутной российской водице больше не ловить. Власть должна будет принадлежать группировке международной наркомафии. Транзит наркотиков в Европу из среднеазиатских государств, расширение собственного производства, вследствие этого огромные капиталы... И решение еще одной задачи – естественного очищения жизненного пространства от неполноценных особей. Ведь именно они являются основными потребителями наркотиков.
Путь в наркобизнес для ГАДа начался со знакомства с генералом Гладием. Дмитрий Львович часто повторял фразу – не можешь победить, возглавь! Именно так он боролся с наркобизнесом. Брал под «крышу» наиболее крупных дельцов, уничтожая мелочь и конкурентов. Как и Гладий, Дранковский отнюдь не считал себя мафиози и преступным элементом. Он просто был активным участником первичного накопления капитала. Вчерашний м. н. с. Дранковский успешно вписался в набирающий обороты отечественный наркобизнес. Для начала он стал его спонсором. Причем капиталы он вкладывал не в сам наркобизнес, а в клиники для наркоманов. Да, да, комфортные наркоклиники с новейшим оборудованием и наркокартели с миллионными оборотами – звенья одной неразрывной цепи. Последние поставляют клиентов первым. Те, в свою очередь, вытряхнув из «пациентов» немалые суммы, зачастую возвращают их обратно к последним. «Доктора» заинтересованы в успешном бизнесе «торговцев». «Торговцам» же выгодны «доктора». Ведь «клиент» всегда надеется вылечиться, потому безбоязненно приобретает «товар». Союзу же Гладия и Дранковского были выгодны и те, и другие. В отличие от своих коллег по бизнесу Гелий Арнольдович никогда не колебался, если вопрос ставился относительно «зеро». Здесь он придерживался высказывания, приписываемого Сталину, – «есть человек – есть проблема, нет человека – нет проблемы!» Деловым партнерам Дранковского из ментовско-бандитских структур было легко с ним в этом вопросе. Не смущало и прозвище генерала Гладия. Главное, он умело расчистил территорию. Дранковский и Гладий, при всех видимых отличиях, имели немало общего. У них было три «божества» – власть, деньги, секс. Больше для них ничего не существовало. Насчет последнего среди столичных ВИП-проституток ходили байки о том, какие интересные фокусы можно выделывать с помощью наручников. Эти «браслеты» генерал Гладий всегда брал с собой, когда отправлял к «жрицам любви»... Где деньги, там и родина. Таков был основной жизненный принцип многих «коллег по бизнесу». Но только не самого Гелия Арнольдовича. Помимо денег ему нужна была ВЛАСТЬ. Без реальной власти деньги ничто. Это Дранковский понял на примере одного из своих дальних родственников еще в конце семидесятых годов прошлого века. Тот был подпольным миллионером-цеховиком. Владел несколькими особняками, куда приглашал самых красивых женщин, но... в 79-м все было конфисковано, а сам миллионер расстрелян. Десять лет красивой жизни стоили этого?! Дранковский считал, что нет, и такой кончины для себя не хотел.
НО ВЛАСТЬ МАЛО ВЗЯТЬ! ВЛАСТЬ НУЖНО УДЕРЖАТЬ!
Для этого господину Дранковскому и потребуется кровь майора Лапето, легендарного спецназовца воздушно-десантных войск. Того самого, кого обходили пули, кто исхитрялся меж двух деревьев укрыться от батальона боевиков.
Череп, еж и клыки хоть и не имели глаз, но, казалось, сами рассматривали и изучали Гелия Арнольдовича. Они уберегут его от огня и железа, но бессильны против камня, воды и дерева.
«Земле грозит перенаселение. Я всего лишь способствую сохранению баланса и спасению наиболее ценных представителей человеческой породы!» – подбодрил себя лестью в свой адрес Гелий Арнольдович. Из высокого, почти до потолка, зеркала в золотой раме на Дранковского смотрел один из лучших представителей этой породы. У него было асимметричное морщинистое лицо, скошенный подбородок, который с трудом маскировала тщательно ухоженная бородка, и близко посаженные, косоватые дырочки бесцветных глазок.
Гиммлер, Феоктистов, Прохоров
Самое главное, Гиммлер надежно утопил концы. Полковника Лебедева. Ох, как вовремя для себя Дмитрий Львович сумел это сделать! Теперь надлежало окончательно взять инициативу в свои руки.
– Он вообще хотел пытать Елизаветина вашего. Или на его семью наехать. Чтобы ваш начштаба позвонил тебе и сообщил координаты... Ну, а я решил Елизаветина не трогать. Лебедев мне подробно рассказал, как сумел вашего начштаба сюда заманить. Сам-то при этом засветился. Так, Сократ Иванович?
Прохоров лишь поморщился, вслух ничего не произнес.
– Ну, я и понял, что без всяких звонков-пыток Ротмистр с Сократом сами сюда явятся. И не ошибся. Никуда вам, ребята, друг от друга было не деться. Потому как не доверяли никому и в себе были слишком уверены... Мне в людях эти качества очень нравятся.
«В самом деле, – не без досады вынужден был согласиться с Гиммлером Феоктистов, – под подозрением был Шарманкин, другие ребята. И себя переоценили, вообразив, что продажные менты только бомжам могут наркоту и волыны монтировать[24] ». Гиммлер же переиграл их с шахматной виртуозностью. И теперь главное – предугадать его дальнейшие действия.
– Последнее относительно него, – с неприязнью кивнув на труп, проговорил Гиммлер. – Полковник Лебедев погиб от рук своего начальника генерала Прохорова, который не побрезговал застрелить его из собственного оружия. Феоктистов пойдет как соучастник. Уже готовы две правдопобные версии, и одна из них будет подробно освещена в одной из центральных демократических газет. Лебедев будет представлен либо героем, разоблачившим банду «оборотней» под руководством собственного начальника, либо незадачливым любовником, не поделившим с этим самым начальником проститутку. В любом случае генерал Прохоров и его окружение будут замазаны по самое некуда... – Гиммлер произнес это без всякой иронии. Выдержав паузу, продолжил, чуть смягчив интонацию: – Но это все лишь в том случае, если мы не приходим к соглашению. Если же приходим, господин Лебедев попросту исчезает. Совсем и навсегда... Ладно, с ним все.
Казалось, Гиммлер еле сдерживал себя, чтобы не пнуть тело «крота» своим узконосым ботинком. Ему не давала это сделать природная брезгливость.
– И что за соглашение? – поинтересовался Ротмистр.
– Заткнуться. На две недели получить больничный и не вставать с койки... Ну а главное – Арбалетчица. Она одинаково опасна и для меня, и для вас. Нужно поставить точку.
«Этому мерзавцу и в самом деле нужна Лена. Выходит, ее он боится больше, чем нас, офицеров „Альфы“?» – мысленно воскликнул Феоктистов. Поэтому, кто бы она ни была, Гиммлеру ее выдавать нельзя.
– Я ничем не могу помочь вам в главном вопросе, в другом же... – Феоктистов дипломатично понизил голос и перевел взгляд на Прохорова, – решать начальству.
– Ты так много поставил на будущий теракт, Митя? – спросил Сократ Иванович.
– Никакого теракта, Прохоров. Это ваши галлюцинации. Мне и моим хозяевам нужна стабильность. Политическая, экономическая. Нам не до терактов... С вами предпочел бы разойтись по-хорошему.
