«Не строить теории, — вновь одернул себя Платон. — Гипотеза появится сама… Надо только подождать».
Ждать он терпеть не мог.
Сообщения о раскопках на планете Эгейское море были скупы и однообразны. Где там можно найти клад в десять миллиардов? Гробницы? Нет никаких гробниц на Эгеиде. Храмы с сокровищами? Про храмы есть глухие упоминания. Каждый известный род эгейцев имел своего собственного бога и свое святилище. Их развалины встречаются повсюду. Еще сохранились общие храмы Восьми материков. По храму на каждом из крупных архипелагов.
«Согласно некоторым данным, в храмах Эгеиды находятся уникальные алмазы. Лишь алмаз свыше пяти тысяч каратов достоин был богов Эгеиды. Так что знаменитый „Куллинан“ — крошка по сравнению с храмовыми сокровищами планеты. Самые уникальные сокровища таил храм Северного материка, который теперь находится на Северном архипелаге».
Кто знает, может Корман стащил из храма пару таких камешков? Жаль, Платона не было рядом. Пришел, взял, рассовал по карманам. Чушь, конечно… Но кто знает… Грабить храмы для черного археолога — привычное дело. Вся проблема в том, что такие действия не находят понимания у аборигенов.
«Развито изобразительное искусство»…
Это сообщение ничем не подтверждалось.
Развито искусство… Как будто искусство — это земледелие или производство пластиков.
А вдруг что-нибудь уникальное? Вот именно — что-нибудь! Культура Эгеиды считается второсортной. Каждая планета высоко ценит лишь собственное и презирает чужое. Чтобы иметь цену галактического масштаба, надо принадлежать к признанным цивилизациям. Эгеида такой милости не удостоена. Да она и не претендует, не рекламирует себя. Напротив, таится. Кое-что предъявляет, но как будто стыдливо. Вот данные по раскопкам на Южном архипелаге: несколько десятков примитивных золотых вещиц, украшения из раковин, ларцы из лазурита. Да, золото на планете есть. Но сколько золота надо вывезти на десять миллиардов, если нынче цена на галактической бирже — пять с половиной кредитов за одну тройскую унцию?
М-да… На себе не унесешь — это точно.
Известный специалист по Эгеиде советовал вести раскопки на новом шельфе. Именно там и только там, доказывал он, погребены сокровища планеты. В затопленных дворцах остались уникальные произведения искусства и сокровища царских фамилий. И, главное, — родовые храмы, которых бесчисленное множество. Там ждут своего часа бесценные артефакты периода Восьми материков.
Но если Фред разграбил чей-то личный храмик и обогатился на десять миллиардов, то почему бы и Платону не заняться тем же? Профессор Рассольников ощутил привычное волнение. Запах сокровищ! Он его чувствовал.
«Это глупая шутка!» — хотелось крикнуть Платону, пока Дерпфельд излагал ему свой план. Но не стал кричать. Потому как полицейский не шутил, а вполне серьезно предлагал профессору Рассольникову вести раскопки на планете Эгейское море. Раскопки за счет полиции Райского уголка. Предложение не столько заманчивое, сколько удивительное. Обычно раскопки черных археологов финансируют авантюристы и сумасшедшие. Никак не полиция. Кажется, подобный патрон у Платона Атлантиды объявился впервые.
— Но зачем?!
— Работа под прикрытием. Слышал?
— Может быть… — начал было профессор.
— Мы изображаем археологов, внедряемся в среду и собираем материалы, — принялся излагать план действий сержант. — Все ниточки тянутся к этой планете. Там был найден клад. И убили Кормана жители Эгейского моря — это точно. Нам лишь надо отыскать улики. И узнать, что он нашел. Как только мы это узнаем, то поймем, кто убийца.
— Чего тут понимать? За десять миллиардов любой прикончит любого.
— Да? — Дерпфельд нахмурился. — Значит, и ты мог убить Кормана?
— Мог. Но, во-первых, я не знал, что он разбогател, а во-вторых, был далеко.
— Да? Надо проверить твое алиби. А то вдруг, в самом деле, — твоих рук дело?
— А может — это ты? Сам-то что делал в момент его смерти?
— Ладно, я снимаю обвинения… Корман знал, что его убьют. Он не отдыхать прибыл на Райский уголок — прятаться, учитывая закрытость планеты и совершенную охрану. Но все равно эгейцы его убили.
— Почему ты решил, что именно жители Эгейского моря? — Профессор Рассольников не скрывал сарказма. — Из-за раковин?
— Нет, из-за вида трупа. Так разделывают труп, прежде чем бросить в море, только жители Эгейского моря. Это их почерк.
— Религиозный обряд?..
— Что-то вроде этого.
Платону не нравилась эта версия. Она была поверхностной, слепленной наспех. И потому не убеждала.
— Кстати, я выяснил, что означает «Джи-джиду», — сообщил сержант. — С эгейского на космолингв можно перевести как «прозрачность», «невидимость», «алмазность».
— «Алмазность»? Что такое «алмазность»? Может, «алмазов»? То есть записка гласит: «Такова цена алмазов». — Платон сделал усилие, подавляя невольное волнение. И опустил глаза, старательно разглядывая пол. Он знал, что глаза у него сейчас предательски блестят.
— Может быть… — согласился Дерпфельд. — Эгейский, как мне сказали — непростой язык, вряд ли Корман знал его досконально. Решил блистануть и ошибся.
«Нет, — подумал профессор. — Не похоже, что Корман так „блистанул“. Но алмазность… алмазы — это где-то рядом. Надо только, чтобы коп не догадался».
— Кстати, готов анализ моего осколка? — спросил он небрежно. — То есть осколка, присланного Корманом.
— Готов, разумеется. Результатец странный. Хотя ничего секретного. Это кусок композита. И он подвергся воздействию высоких температур. Из него штампуют гробы для перевозки жмуриков в космосе. Сам знаешь, гробы держат в негерметичном отсеке и потому… Родственники не любят, когда физиономия трупа немного поджаривается или распухает.
Кусок гроба… Вот мерзавец! Итак, это очередная шутка Кормана. Разбогател, заполучил красавицу- жену и решил подшутить над другом. В самом деле, смешно: Корман на Райском уголке, Платон — на Кроне-3 в обществе френдов и защитной паутины. Отыскав клад стоимостью в десять миллиардов, можно позволить себе какие угодно шутки.
Затея Дерпфельда и его начальства Платону совсем не нравилась. Но отказаться он не мог. Отказаться — это признать, что Корман был умнее, догадливее и… талантливее. Алмазность… алмазы… Дудки! Атлантида разгадает эту загадку, и шутнику Корману не удастся над ним посмеяться — даже с того света.
Профессор Рассольников не питал никаких иллюзий на счет щедрости полиции: из списка оборудования — причем весьма скромного — Дерпфельд тут же вычеркнул половину. От фрахта космолета сержант отказался, заявив, что их вместе со всем имуществом доставит до нужной пересадочной базы полицейский челнок.
— Кстати, не думай, что получить лицензию на археологические работы было так просто. Единая лицензия на Эгеиде не действует. Необходимо разрешение местных властей, с одной стороны, а с другой — виза Службы Безопасности Лиги Миров, — сообщил сержант.
