Сезар Мандель приблизился к ней, не говоря ни слова, и Опаль попыталась разглядеть выражение его лица, несмотря на то что перед глазами у нее все плыло.
— Что ты здесь делаешь? — повторила она, и звук собственного голоса, так же как и странное присутствие здесь ее одноклассника, вдруг резко вывел ее из оцепенения и вернул в ту самую реальность, из которой ей так хотелось вырваться.
Тут она заметила металлический отблеск какого-то предмета в руке Сезара Манделя, а потом разглядела, что другой рукой он… о Господи боже! — гладит себя между ног.
Она перевела взгляд на его лицо и внезапно поняла, что это
И тогда наконец она ощутила страх — инстинктивный, животный страх, который в один миг взорвался у нее внутри, словно вулкан, и затопил все ее существо. Когда монстр, которого она поначалу приняла за своего одноклассника, сделал к ней первый шаг, она поняла, что ошибалась: ни минуты, ни секунды она по-настоящему не хотела умереть. Особенно здесь и вот так — от руки Сезара Манделя…
Глава 73
Бастиан открыл глаза. Тишина… Он действительно слышал крик или ему показалось?.. В том наполовину бессознательном состоянии, в котором он находился, все смешалось: крик, разнесшийся эхом по темному подземному коридору, змеившемуся под городским парком, хриплый голос Сезара — «Потому что это я его убил…», — его безумные и одновременно довольные глаза хищника, предвкушающего обед, когда он ударил его, Бастиана, фонариком в лицо… Сколько времени он пролежал здесь, между явью и забытьем?..
Из-за холода влажной земли и боли, пульсирующей в голове, он окончательно пришел в себя. Все еще не вставая, он поднес руку ко лбу и обнаружил немного запекшейся крови в том месте, куда пришелся удар.
Куда подевался Мандель?.. Хотя, конечно, есть вопросы и поважнее…
Бастиан с трудом сел, чувствуя слабость во всем теле. Вокруг по-прежнему царил полумрак, лишь контуры двери впереди были слабо очерчены благодаря пробивавшемуся из-за нее красноватому свету. Может быть, там выход? И красноватое расплывчатое мерцание — это туман, слегка подсвеченный огнями парковых фонарей?..
Он протер глаза и попытался подняться; это ему удалось, хотя из-за внезапного приступа головокружения пришлось упереться в стену. Через некоторое время дурнота прошла, и Бастиан невольно задал себе все тот же вопрос: зачем Мандель привел его сюда? С какой целью?
— А-а-а-ааааа!
Снова крик — откуда-то издалека. Он мгновенно разнесся по подземным галереям, и Бастиан почувствовал, как шевелятся волосы у него на затылке: это был крик абсолютного ужаса.
Опаль! Он был в этом уверен. Хотя это была, в сущности, совершенно иррациональная мысль — кричать мог кто угодно… но ведь Мандель привел его сюда — зачем, это еще предстоит выяснить, — использовав имя Опаль как приманку… при этом сама Опаль была недосягаема и невидима со вчерашнего вечера!
Сердцебиение у Бастиана участилось. Еще пару минут назад он думал только о том, как выбраться отсюда, но Опаль оставалась где-то здесь… И, может быть, Мандель был рядом с ней! Но где?
Снова взглянув на дверь, из-за которой пробивался красноватый свет, Бастиан без колебаний ее толкнул. Дверь распахнулась без всякого сопротивления. Это Мандель ее открыл или кто-то другой?.. Но это не имело значения. Бастиан шагнул вперед и тут же замер. Просторная комната со сводчатым потолком, в которой он оказался, выглядела немного более обустроенной, чем туннель: во всяком случае, пол здесь был покрыт широкими каменными плитами, а на стенах и каменных колоннах, двумя параллельными рядами уходивших в глубь комнаты, горели факелы. Их красные мерцающие огни и создавали это пульсирующее мерцание словно бы живого, движущегося света. Это вполне мог быть какой-то тайный проход в подземных глубинах «Сент-Экзюпери» или же фамильный склеп в старинном замке… На противоположной стороне комнаты открывался вход в раздваивающийся коридор — таким образом, всего в ней сходились три коридора, считая тот, который был сейчас за спиной Бастиана.
Возможно, здесь был самый центр, точка пересечения подземных ходов, расходящихся во все стороны под парком и лицеем. Два коридора напротив входа были более узкими, чем тоннель, и так же, как сама комната, вымощены каменными плитами. На стенах коридоров через равные промежутки были закреплены зажженные факелы.
Какой из коридоров выбрать? Куда они ведут? Что вообще делать? И эти факелы… их ведь кто-то зажег. Кто? Но на самом деле Бастиан не слишком хотел получить ответ на этот вопрос. Чем меньше он знал, тем меньше боялся. Ему и без того хватало страха перед Манделем… перед призраком ребенка с кровавыми впадинами вместо глаз, который мог в любой момент появиться из-за колонны… перед истиной.
Он прислушался, пытаясь уловить хоть какой-нибудь звук… голос или крик, который указал бы ему верный путь.
Бастиан вздрогнул. Он действительно услышал голос, но… этот голос звучал у него в голове. Это был тот же самый голос, который предрекал, что однажды случится ужасное…
Не колеблясь, Бастиан направился по пути, который указал голос (или его собственное сознание? его интуиция?); при этом мальчика не покидало чувство, что все происходящее напоминает какой-то дьявольский аттракцион, «комнату ужасов», куда он попал, как только вошел в ворота парка, населенного призрачными существами, а потом спустился в подземный лабиринт, полный неожиданных ловушек…
Он действительно увидел ряды каких-то непонятных знаков, уходившие вдаль, словно бесконечные фразы…
Неожиданно Бастиан снова ощутил дурноту. Голос не умолкал и теперь звучал более отчетливо — хрипловатый, свистящий, затрудненный. Голос, который он всегда знал, хотя и не мог вспомнить откуда…
Бастиан уже хотел заткнуть уши, чтобы не слышать голос, но понял, что это не поможет. У него снова возникло странное чувство — как раньше порой случалось в городе, — что он уже был в этом месте. Но, господи боже, где Опаль? И кто кричал? Он быстро шел, почти бежал по коридору к неведомой цели, обуреваемый вопросами и страхами.
Дверь оказалась именно в том месте, о котором говорил голос, — в левой стене, за поворотом. Бастиан резко остановился перед ней, гладя на старое, изъеденное червями дерево и вырезанный узор в виде переплетенных змей. Ручки на двери не было. Но неважно… Сейчас он толкнет ее, и…
Бастиан глубоко вздохнул и осторожно коснулся двери. Ему показалось, что он ощутил под рукой какой-то скользкий узел — словно змеи, вырезанные на ней, на мгновение ожили. Он слегка надавил на
