— Я надеюсь бывать у вас часто. Я ведь далеко пойду!
— В каком направлении? — спросил Ефрем Николаевич.
— В международном! — ответил Валерий. — Я настойчивый, изучаю язык, и лакокраспокрытие для меня только ступенька. Сейчас имеет смысл ездить в заграничные командировки, не обязательно в капстраны, можно в слаборазвитые…
— Ах, можно в слаборазвитые, я это учту!
Клавдия Петровна внесла поднос с чаем, и вновь зазвенел звонок. Ефрем Николаевич пошел отворять.
— Знаешь, мама, — Тамара прислушалась к пению, — они теперь повадятся ходить к нам петь каждый день!
— Значит, папе так нужно! — Клавдия Петровна заставила себя улыбнуться. — Это не имеет значения, но я лягу в психиатрическую лечебницу!
— У вас обаятельный муж! — Валерий старательно заводил дружбу с Клавдией Петровной. — Мы с ним понимаем друг друга с полуслова!
В этот момент появился Ефрем Николаевич. Он сделал несколько шагов и остановился. Руки его бессильно висели вдоль тела.
— Что с тобой? — испугалась Клавдия Петровна.
— Что случилось? — спросила Тамара значительно спокойнее.
— Вот! — Соломатин протянул жене какую-то бумагу.
— Прочти сам! — отшатнулась Клавдия Петровна. — Кто-нибудь умер, да?
— Повестка из исполкома! — тихо сообщил Ефрем Николаевич. — Подошла наша очередь, и нам дают новую квартиру!
— Ура! — крикнула Тамара.
— Вот видите, — сказал Валерий, — у нас всегда торжествует справедливость. Это я принес вам в дом счастье!
В маленькой комнатке по-прежнему в полный голос пели дети.
Новую квартиру ходили смотреть всей семьей.
Впереди шел Соломатин с Тингом, за ним — Клавдия Петровна, за ней — Дима, за ним — Тамара, а сзади шел Валерий, который тоже увязался за ними.
Новые дома, три здоровенных дома-башни, высились в центре гигантского пустыря. Работы по благоустройству, как это обычно бывает, не были выполнены, и поэтому, чтобы пробраться к домам, надо было преодолеть груды щебня и мусора и глубокие рвы, двигаясь по скользкому дощатому настилу. Причем Тинг все время предпринимал попытку спрыгнуть с настила в грязь.
— Зачем ты взял с собой собаку? — спрашивала Клавдия Петровна.
— Зачем ты взяла с собой Валерия? — вопросом отвечал Ефрем Николаевич.
— Он человек практичный, он может дать дельный совет!
— А я не нуждаюсь в советах практичных людей, я не хочу быть практичным!
А у Тамары с Валерием шел вот какой разговор.
— Вы очень красивая, — говорил Валерий, — но одной красоты мало. С красоты воды не пить. К красоте привыкаешь, перестаешь ее замечать.
Тамара усмехнулась:
— Просто вы меня не любите!
— Люблю. Но одной любви мало. Любовью сыт не будешь. С годами любовь переходит в привычку.
— Чего же вы хотите? — Тамара была настроена иронически.
— Чтобы вы шагали со мной в одном строю. Чтобы вы росли интеллектуально. Родство высоких душ не проходит никогда.
Тамара рассмеялась:
— Ну что вы из себя строите? Или вы не очень… я хотела сказать — не очень умны?
— Конечно, — ответил Валерий с нарочитой серьезностью. — Если б я был очень… Это хана, этого нигде не любят. Я в меру… Когда мне надо, я умен…
— И вам часто надо быть умным?
— Не юморите, — улыбнулся Валерий, — не ехидничайте! Насчет юмора у меня в порядке.
— Как мы здесь будем ходить, особенно вечером, в темноте, — сказала Клавдия Петровна. — Мы переломаем ноги.
— Было бы ненормальным, — отвечал муж, — если б строили сразу и дом и дорогу! Это было бы нарушением традиций!
Теперь они подошли к трем домам-близнецам.
— Наш корпус третий! — напомнила Клавдия Петровна.
— Если считать отсюда, то наш корпус тот, — показал Ефрем Николаевич на дальний дом, — но если считать оттуда, то этот!
Валерий, который слышал разговор, сказал:
— Минуточку! — и исчез куда-то.
— Вот видишь, от него польза! — заметила Клавдия Петровна.
— Даже рак и тот приносит пользу! — парировал Ефрем Николаевич. — Его едят с пивом!
Вернулся Валерий.
— Корпус номер три — посередине!
Когда квартиры пустые, без мебели, они кажутся больше, нежели есть на самом деле. А новая трехкомнатная квартира действительно была просторной.
Клавдия Петровна замерла на пороге центральной комнаты, с улицы щедро вливался в комнату солнечный свет, и она счастливо жмурилась. Сзади стоял Ефрем Николаевич. По его лицу плыла улыбка. Жестом он останавливал молодых людей, чтобы те не помешали Клавдии Петровне насладиться историческим мгновением.
— Вытрите ноги! — прошептала Клавдия Петровна.
— Обо что? — шепотом же спросил Ефрем Николаевич.
— Не знаю.
— Здесь вытереть не обо что! — тоже шепотом сказал Дима.
— Но мы можем наследить! — тоже шепотом вставила Тамара.
— Я знаю, что надлежит сделать! — Клавдия Петровна сняла туфли.
Ефрем Николаевич нагнулся и стал расшнуровывать ботинки.
— Только вот непонятно, что же снимать Тингу.
— Привяжи его к двери!
Тинг был привязан. Все разулись и в носках вступили в храм. Здесь была большая комната и две поменьше, все изолированные.
— Какая замечательная квартира! — шепотом продолжала Клавдия Петровна.
Между прочим, Соломатины не отличались в этот момент от других новоселов. В новой квартире многие поначалу разговаривают шепотом, почему — неизвестно. Может быть, боятся, что кто-нибудь подслушает и отнимет квартиру?
Ефрем Николаевич привстал на цыпочки, поднял руку и дотянулся до потолка.
— Не трогай потолок! — быстро сказала Клавдия Петровна. — Осыпется!
А Тамара обнаружила Валерия в маленькой комнате.
— Значит, так, мы возьмем себе эту жилую площадь. — Валерий тщательно прикрыл дверь. — Она самая маленькая!
— Но почему мы должны брать самую маленькую? — иронически переспросила Тамара. — Нас будет двое, а Дима — один!
