Введение в Новый Завет Том II

Использование неканонической литературы в Иуд

Здесь видели проблему: столетиями богословы утверждали, что если автор был боговдохновенным, то мог отличить боговдохновенное от небоговдохновенного. (Правда, иногда использовали обратную логику: поскольку автор Иуд был боговдохновенным, то и книги, которые он цитировал, например, 1 Ен, были боговдохновенными.) Сейчас обычно считается, что это псевдопроблема, которая предполагает упрощенное понимание боговдохновенности и каноничности. Боговдохновенность автора признавалась, когда книга объявлялась канонической Израилем или христианской церковью[693]. Хотя большинство иудеев I века считали «Закон и Пророки» боговдохновенными и каноническими, по поводу «других Писаний» такого согласия не было.

И все же дело не только в отсутствии твердого канона. Видимо, иудеи и ранние христиане пользовались книгами как священными и авторитетными (то есть фактически боговдохновенными), не задаваясь вопросом, стоят ли те на одном уровне с Законом и Пророками. Не следует ограничивать опору Иуд на неканонические тексты цитацией из 1 Ен в стихах 14–15 и «Успения Моисея» в стихе 9. Сюжет о наказании ангелов в стихе 6 также взят из 1 Ен, а полемика в стихе 16 тоже может опираться на «Успение Моисея»[694]. В эпизодах с Каином и Валаамом (стих 11) автор использует предание о библейских персонажах, которое не отражено в Библии. Кроме того, в стихах 17–18 он цитирует слова апостолов, не зафиксированные в книгах, которые христиане впоследствии включили в канон. Иными словами, автор принимает и свободно цитирует обширное собрание израильских и христианских традиций, не ограничиваясь корпусом письменных книг, считавшихся каноническими какой?либо из известных нам групп. Возможно, вопрос о каноничности просто не приходил автору в голову.

Литературный жанр

Разработка в последнее время новых методов способствовала усилению интереса к Иуд. Например, Neyrey рассмотрел Иуд в социологическом ракурсе. В античности благополучие группы ставилось выше благополучия индивидов. Neyrey напоминает о модели «патронажа–клиентуры», в которой Бог или Иисус рассматривались бы как небесные бенефакторы, а писатели — как их орудия. Соответственно, нападки на то, что писатели считают благом для группы, воспринимались бы как нападки на Бога.

Значительное внимание также уделяется литературным проблемам и сопоставлению Иуд с нормами греко–римской риторики (например, Charles, Literary 20–29). В своих увещеваниях и предупреждениях автор Иуд использует совещательное красноречие. Есть также элементы красноречия торжественного (хула на оппонентов) и судебного (обвинения). В то же время использование параллелизма и троичных иллюстраций при аргументации напоминает ВЗ.

Если вспомнить классификацию Дайсмана (письма/послания), то к какой категории отнести Иуд? На христианское письмо Иуд похоже больше, чем Иак. В отличие от лаконичных «приветствий» в Иак 1:1, «милость и мир и любовь» из Иуд 2 напоминают «благодать, милость, мир» в 1–2 Тим и 2 Ин. В конце Иак нет ни намека на заключительное приветствие; стихи 24–25 содержат величественную доксологию, сопоставимую с Рим 16:25–27.

Обращение «Двенадцати коленам в рассеянии» в Иак 1:1, возможно, конкретнее, чем «призванным, возлюбленным в Боге Отце и сохраненным для Иисуса Христа» (Иуд 1), которое применимо к любым христианам. Однако содержание Иуд более конкретно определяет ситуацию адресатов. Отсюда сложный вопрос: что в полемике Иуд нужно воспринимать буквально, а что представляет собой традиционный язык? Здесь необходима осторожность, ибо некоторые описания оппонентов могут быть заимствованы из «Успения Моисея», а значительная часть полемики в 2 Петр, в свою очередь, прямо заимствована из Иуд. Вряд ли все эти три автора столкнулись с одной и той же ситуацией, а значит, существовала традиция использования полемических описаний. Значит ли это, что Иуд адресовано всем церквам и не описывает какую?то конкретную ситуацию, а лишь предупреждает всех об общей опасности, как утверждают многие исследователи? Возможно, не стоит делать таких далеко идущих выводов. Да, в Иуд нет указаний на то, что оно адресовано одной общине, в отличие от многих писем Павла. И все же ситуация, описанная в Иуд 3–4, может быть и реальной. Отметим первоначальные планы автора написать общую проповедь тем христианам, в глазах которых Иуда должен был обладать авторитетом [видимо, тем, кто не потерял связи с материнской церковью (церквами) в Иерусалиме/Палестине, с которой ассоциировалось имя Иуды], нарушенным известием о лжеучении, проникшем в некоторые из этих общин. Конечно, полемическое описание того, сколь плохи оппоненты, может быть традиционным (например, «некие нечестивые люди» в стихе 4, а также 10–13, 16–19), но это еще не значит, что эти люди не были реальными. Что можно сказать об этом опасном учении? Судя по всему, некоторые иудео/языкохристианские церкви, наученные чтить иудейское наследие и моральные нормы (чего можно было ожидать в областях, где Иуда и Иаков обладали наибольшим авторитетом), оказались под воздействием христиан, которые находились под сильным влиянием языческого мира и утверждали, что благовестие освободило верующих от моральных обязательств. Чтобы осудить эти безнравственные идеи, Иуд прибегает к преданиям о попытках соблазнить Израиль или его выдающихся представителей. Если эта реконструкция верна, то, с учетом элементов формата письма в Иуд, есть основания считать, что Иуд по своим особенностям скорее письмо, чем послание.

Авторство, адресаты, место и время написания

Честно говоря, у нас почти нет информации для ответа на эти вопросы — пожалуй, меньше, чем в случае любого другого новозаветного текста.

Авторство. Действительно ли брат Иисуса и Иакова написал это короткое письмо (пусть даже посредством секретаря) или его автором был ученик Иуды или еще более далекий от него человек, просто воспользовавшийся его именем? Аргумент в пользу аутентичности: фигура Иуды была не настолько важна, чтобы подписывать его именем псевдонимное сочинение. Однако этот довод не учитывает важность родственников Иисуса и потомков Иуды в церквах Иерусалима/Палестины. Доказать авторство Иуды невозможно, но можно ли говорить, что оно исключено? Повисает вопрос: есть ли в тексте Иуд однозначные указания против такой атрибуции (скажем, намек на написание за пределами Палестины, где жил Иуда, или на время после его смерти)?

Место написания. Если письмо подлинное, то написано, видимо, в Палестине: Иаков был главой Иерусалимской церкви, а потомки Иуды остались в Палестине значительными фигурами[695]. В Иуд ВЗ не цитируется дословно, но аллюзии, видимо, идут на еврейские Писания, а не на LXX (в отличие от большинства других новозаветных текстов, включая Иак). Это говорит в пользу Палестины, а не тех христианских центров, где говорили по–гречески. В Кумране найдено множество арамейских копий Первой книги Еноха (апокрифа, цитируемого в Иуд), и хотя позже эта книга получила широкое хождение и на разных языках, есть основания полагать, что автор Иуд знал именно арамейскую версию (см. сноску 15).

Что можно узнать по стилю изложения? Автор хорошо владеет греческой лексикой, четко употребляет союзы, причастные обороты и аллитерации. Поэтому некоторые ученые считают греческий родным языком автора. Им возражают: человек, чьим родным языком был иврит или арамейский, вполне мог овладеть греческим стилем, изучая риторику и иудейскую эллинистическую литературу. В подборе Иуд примеров из иудейской традиции Бокэм усматривает экзегетические приемы, напоминающие соединение текстов в некоторых кумранских комментариях. Если возникают сомнения в том, что житель галилейского села, каким был Иуда, «брат» Иисуса, мог сам написать это письмо, всегда