его вневременной величественности. У этих двух сопредельных миров нет практически ничего общего. Их объединяет лишь власть Яхве, обретшая персонификацию в древних гимнах, представленная в пророчествах в виде активной силы, действующей в мире, в виде драматического образа, повелевающего, пугающего, исполненного стремлений, воплощающего собой причину целой череды случайных событий. Читателю следует отличать космологию от истории, в то же время осознавая, что между ними есть нечто общее. Однако, не имея возможности описать это «общее» при помощи простых терминов (внутри — снаружи, выше — ниже, целое — часть, причина — следствие), и автор и читатель вынуждены обращаться к языку эмоций, воплощенному в разные жанры: от страстного стремления и страха, выраженных в пророчествах, к созерцательной молитве, признанию и возвеличиванию, облеченным в форму торжественной песни
В стихе 16 автор перечисляет обрушившиеся на него несчастья, однако в конце он говорит о готовности «ждать спокойно», что соответствует повелению «ждать этого» в стихе 2:3.
Кульминация и третьей главы, и всей Книги Аввакума — торжественное утверждение абсолютной уверенности в помощи ГОСПОДА:
Хотя бы не расцвела смоковница
и не было плода на виноградных лозах,
и маслина изменила,
и нива не дала пищи,
хотя бы не стало овец в загоне
и рогатого скота в стойлах, —
но и тогда я буду радоваться о ГОСПОДЕ
и веселиться о Боге спасения моего.
Природные явления, описанные в стихе 17, служат признаками серьезного упадка, поражения, засухи и даже смерти. В данном случае автор перечисляет самые страшные катаклизмы. Однако затем, после троекратно повторенного «хотя», пророк произносит с особой силой слова «но и тогда…», исполненные веры, о которой в стихе 2:4 говорил сам ГОСПОДЬ. Верующий человек не сдается перед лицом обстоятельств, но встречает все, что с ним происходит, спокойно, уповая на ГОСПОДА. В 3:19, заключительном стихе книги, говорится о вере в ГОСПОДА, способного, вопреки всем бедам, вернуть радость жизни «страдающим» и «трепещущим» (ст. 16). Говоря о последовательности изложения материала в Книге Аввакума, следует обратить внимание на три аспекта:
1. Книга составлена из существовавших отдельно литургических текстов. Фрагменты соединены воедино при помощи самых разных жанров: диалоги (плач и ответ на него), пророчества, начинающиеся со слова «горе», псалом, описывающий теофанию.
2. Весь материал был переработан в соответствии с историческими обстоятельствами конца VII — начала VI века до н. э., когда начали разрушаться прежние религиозные принципы и поддерживаемый ГОСПОДОМ мировой порядок оказался под угрозой.
3. Хотя Книга Аввакума связана с конкретной исторической ситуацией, в ней заложено универсальное богословское содержание: это документ глубокой веры в условиях глубокого кризиса. Ответом на вопрос теодицеи, заданный в начале книги (1:2–4), становится эсхатологическое описание теофании (3:3–15). Обращая внимание на жанры фрагментов, читателю не следует пренебрегать заключенными в них богословскими идеями: абсолютной верой в ГОСПОДА и уверенностью в Его триумфе. Слова «но и тогда» (3:18), исполненные уверенности в ГОСПОДЕ, становятся ярким богословским ответом на многочисленные трудности, переживаемые общиной.
Христиане, читающие этот текст, обычно обращают особое внимание на слова:
А праведный своею верою жив будет
Именно эта фраза, соединенная со словами из Быт 15:6, стала основой сформулированного Павлом принципа «оправдания верой»:
В нем открывается правда Божия от веры в веру, как написано: праведный верою жив будет
А что законом никто не оправдывается пред Богом, это ясно, потому что праведный верою жив будет
Идея, сформулированная Павлом, позже получила значительное развитие в богословии Лютера. Павел, а вслед за ним и Лютер обратили внимание на тонкие оттенки значений этого стиха, говорящего о жизни в вере, заставив его звучать совершенно особо в самых разных исторических условиях. Однако собранные воедино примеры обращения христиан к тексту Книги Аввакума свидетельствуют о том, что христианские экстраполяции из традиции Аввакума основаны на важном понимании и правильном использовании изначального утверждения пророка. Кульминационная фраза «но и тогда» из стиха 3:18, призывающая «терпеливо ждать», становится выражением надежды на то, что при любых обстоятельствах «спасение только в Тебе» (Calvin 1990, 457).
9. Книга пророка Софонии
Обычно Книгу пророка Софонии, как и книги пророков Наума и Аввакума, датируют концом VII века до н. э., периодом проповеди пророка Иеремии и временем правления царя–реформатора Иосии, когда над Иерусалимом еще только нависла угроза разрушения. Традиционно считается, что книга была написана в правление царя Иосии, но до реформы 621 года, описанной в 4 Цар 22–23 (см. Соф 1:1). О самом Софонии ничего неизвестно. По мнению некоторых исследователей, Езекия, упомянутый в стихе 1:1, — царь, правивший в VIII веке до н. э. Если это действительно так, то можно говорить об иерусалимском происхождении пророка, который был сильно обеспокоен нависшей над городом угрозой.
В Книге Софонии затрагиваются темы, характерные и для других допленных пророческих текстов, в частности, для Книги Амоса:
