строке нет смысла. Иисуса предал Иуда, это все знают. «И предав меня сядешь одесную отца небесного», то есть окажешься в раю? Как мог Иисус сказать такое?
– Ну, сказал же он разбойнику: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со мною в раю», – усмехнулся Николай Иванович.
– Разбойник поверил в него. А Иуда предал. Предал любимого учителя.
– Все так, все так, – покивал он головой. – Весь вопрос в том, кто написал Пятое Евангелие. Возможно, тогда слова эти стали бы понятны.
– По-вашему, Пятое Евангелие написал сатана? – усмехнулась Анна.
– Довольно распространенное мнение, – вновь кивнул Николай Иванович. – Очень подходит для беллетристики. Давайте пофантазируем. Зачем врагу рода человеческого могло это понадобиться? Вы знаете ответ? Лично я затрудняюсь даже предположить, какие у него были к тому мотивы.
– Не удивительно, что затрудняетесь, – хмыкнула Анна. – На то и сатана.
– Да-да, – охотно согласился Платонов. – Однако меня больше привлекла иная версия. Вот, взгляните. – Ловко управляясь с креслом, он подъехал к шкафу, что стоял у стены, и достал из ящика толстую книгу. – Закон Божий, – пояснил он. – Издание 1913 года. – Он подъехал к нам, положил книгу на стол, сдвинув чашки в сторону, и открыл ее. – Все четыре Евангелия, как известно, написаны через много лет после распятия Христа. Святой Иоанн ознакомился с тремя из них и их одобрил. Затем ученики уговорили его составить свое повествование о земной жизни Христа, что он и сделал. Довольно странно, что в своих странствиях никто из двенадцати не потрудился записать притчи, которыми так любил поучать Христос. Хотя среди них были люди образованные. В Библии немало пророчеств, и за Христа принимали и Илию, и Иоанна Крестителя…
– Я не очень понимаю, куда вы клоните, – начала я, но Анна меня перебила:
– Николай Иванович хочет сказать, что кто-то еще при жизни Христа составил описание совершенных им чудес. Но по какой-то причине они были забыты или утеряны.
– Или к ним было резко отрицательное отношение из-за их автора, – весело добавил он.
– Вы считаете, что автор Пятого, то есть Первого Евангелия – Иуда? – спросила Анна. – Вынуждена заметить, что это тоже весьма расхожее мнение. Лично я читала три детектива – два переводных и один отечественный, в которых речь о Пятом Евангелии, якобы написанном Иудой.
– При чем здесь детективы? – спросила я.
Николай Иванович на замечание Анны ответил мягкой улыбкой:
– Это лишь говорит о том, что идея, так сказать, витала в воздухе. А идеи на пустом месте не возникают, что-то им дает толчок. В нашем случае загадочная цитата в книге в руках пятого евангелиста. Если принять версию, что евангелист Иуда, то ее смысл вполне понятен.
– Только не для меня, – покачала я головой. – По-вашему, Христос простил его и обещал ему царствие небесное?
– А если это не слова Христа? – вкрадчиво заметил Николай Иванович.
– Тогда чьи?
– Пятого евангелиста, то есть Иуды.
– И он обвиняет Христа в предательстве? – растерялась я.
– Христос сказал, что будет предан, распят и воскреснет на третий день. Кто-то из учеников должен был предать его. И он заранее знал кто и даже назвал его на Тайной вечере. На вопрос Иуды «Не я ли, Господи?» ответил: «Ты сказал».
– Конечно, потому что читал в сердцах людей и видел сущность Иуды.
– А что вы скажете о предопределении? Разве не на все воля Божья? И Иуда знал, что для предательства учитель выбрал его? Человека, который безумно его любил? Но что он против воли Божьей? Чтобы свершилось пророчество, Христу надлежало быть распятым, а Иуде предать. И не рыдал ли он вместе с Господом, прося: «Пусть минует меня чаша сия»? Если взглянуть на все глазами Иуды, это Христос предал его, возложив на его плечи непосильную ношу. Он выполнил волю Божью и покончил с собой, оставив нам эту строку как обвинение.
– Он не только смотрит наши фильмы, он читает нашу беллетристику. Хотя неизвестно, кто кому идеи подбрасывает, – сказала Анна. И в ответ на недоумевающий взгляд Николая Ивановича пояснила: – Это я к тому, что особо оригинальной вашу версию не назовешь.
Он засмеялся:
– Согласитесь, версия недурна.
– Так можно оправдать любое предательство, – разозлилась я. Разговор произвел очень сильное впечатление, хотя я понимала, что все эти догадки ровным счетом ничего не стоили. – Мол, на все воля Божья. Предал, потому что так угодно Богу, а если б было не угодно, он бы предать не позволил. Очень удобно. Я не сильна в Священном Писании, но точно знаю, что Бог дал нам свободу выбирать между добром и злом.
– Помилуйте, я вовсе не оправдываю предательство. Это лишь моя версия. – Он вздохнул и развел руками. Я почувствовала неловкость, не стоило говорить с человеком в подобном тоне, он тратит на нас время, а я…
– Философский спор о том, насколько мы свободны, предлагаю временно прекратить, – сказала Анна. – Кто автор этих строк, установить невозможно. Да и их наличие сомнительно, раз в музее висит икона с цитатой из Апокалипсиса.
– Сомневайтесь на здоровье, – улыбнулся Николай Иванович. – Но не забывайте легенду о главе из неизвестного Евангелия, которая якобы была спрятана в иконе.
– Куда же она делась? – усмехнулась Анна.
