страдальчески кривился. – Идем, – решительно сказал он. – Мы лишь теряем время. Не удивлюсь, если через пару минут здесь все взлетит на воздух.
– Но… – начала я, Михаил перебил:
– Уходим.
Он потащил меня к лифту, в последнее мгновение я увидела картину, она стояла в кресле возле стены. Обнаженная девушка с опрокинутым вниз распятием в руках, точно такая же висела на моей стене, только с одним отличием: на этой картине у девушки было мое лицо.
Меня била нервная дрожь. Наверное, я бы все-таки упала в обморок, если бы Михаил не поддерживал меня. Не помню, как мы оказались в машине. Он обнял меня за плечи, прижал к себе. Я чувствовала его тепло, биение сердца под своей ладонью и его дыхание на своей щеке. Я сжала его руку и спросила сквозь слезы:
– Кто ты?
– Ангел-хранитель, – грустно ответил он, отстранился и завел машину.
Мы поехали к Анне. Глупо было поднимать ее среди ночи и морочить фантастическими рассказами. Чем мне могла помочь Анна? Кажется, никто на свете не мог мне помочь. Странно, что в тот момент я даже не подумала о милиции. Наверное, потому что рядом был Михаил, а я подсознательно боялась… чего? Далеко не все чувства возможно выразить словами.
Дверь Анна открыла после первого же звонка. Выглядела она так, точно в эту ночь не ложилась. Хмуро взглянула на нас и со вздохом предложила:
– Заходите. Присутствие Ангела на спасает от кошмаров? – невесело пошутила она, устраиваясь на диване под пледом. – Чего случилось?
– Он все врал, – сказала я и поморщилась, надо было успокоиться и во всем разобраться. Анна по- своему поняла мои слова.
– Этот? – кивнула она на Михаила, он вроде бы удивился и уставился на меня с видом мученика. – Олег звонил, – не дожидаясь моего ответа, продолжила Анна. – По-моему, он влюблен в тебя. Беспокоится, по крайней мере, по-настоящему. Проявил любопытство к нашему новому другу. – Михаил при этих словах лучисто улыбнулся. – Тачка зарегистрирована на имя Гарденина Михаила Игоревича. Вторая Ямская, дом 3, квартира 117. Не женат. Бывший военный, спецназовец. Сплошные горячие точки. Сейчас на заслуженном отдыхе. Вроде бы. Работал начальником охраны в фирме «Медтехника», но две недели назад неожиданно уволился.
Михаил слушал с улыбкой и время от времени кивал, вроде бы соглашаясь.
– Это правда? – спросила я, обращаясь к нему.
– В каком смысле?
– То, что она говорит, правда?
– Разумеется. Должен же я кем-то здесь быть, – заметил он с обидой. – У вас без регистрации в два счета окажешься в обезьяннике.
– Так ты бывший военный? – приставала я.
– Данная профессия мне наиболее близка. В военном деле я кое-что смыслю, а в остальных, извини, полный болван.
– Михаил-Архангел, – усмехнулась Анна. – А чего ж на пенсии?
– Для удобства.
– Кончай валять дурака и объясни… – взвилась я, он развел руками:
– Не могу.
– Так… – Я устроилась в кресле и вообразила себя совершенно спокойной. – Ты не хочешь объяснить…
– Надо понимать разницу между словами. «Не могу» не означает «не хочу». Так вот, я не могу. И я действительно твой Ангел-хранитель. Самый настоящий. Чтоб мне навеки крыльев лишиться, если вру.
– Заткнись. Без тебя во всем разберемся. Анна, настоящий Платонов умер год назад. – Она едва заметно поморщилась. – А тот, кто пудрил нам мозги… не одним нам пудрил, библиотекаря тоже водил за нос и вообще… Короче, он вместе со своим глухонемым исчез. И даже коляску не прихватил. Мы были в его доме. Там компьютер, я уверена, Азазель – это он.
– Ты хочешь во всем разобраться? – усмехнулась Анна. Услышанное, судя по ее виду, особого впечатления на нее не произвело. – Вот с этим?
– Она меня не любит, – улыбнулся Михаил. – Что и не удивительно.
– Точно. – Анна поднялась с места и приблизилась к нему. – Меня ты не обманешь, – сказала она тихо.
– Даже не пытаюсь. А у тебя это здорово получается. Скажешь, нет?
Лицо ее сменило выражение, теперь в нем была тоска, а еще смущение.
– Ну так что? Скажешь или нет?
– Что происходит? – забеспокоилась я. Михаил сложил руки на груди и сверлил Анну взглядом.
Плечи ее опустились, она точно стала меньше ростом.
– Анна, – испугалась я, – про что это он?
– Как вы вышли на Платонова? – с усмешкой спросил Михаил.
