– Расскажи им, милый, – попросила Эмма и пожала Илье руку. Выглядело это очень трогательно. Мне тоже захотелось ухватить Мишку за руку, но я не рискнула.
– Мы познакомились с Катрин пару лет назад, я тогда еще не был женат, и между нами возникли определенные отношения. По глупости я позволил себе отступление от профессиональной этики и помог ей в одном деле… Я не хотел бы его касаться, суть в том, что я совершил кражу, не ради себя, разумеется… Но по прошествии некоторого времени Катрин мне о ней напомнила.
– То есть она вас шантажировала? – усмехнулся Мишка.
– Я не стал бы называть это так. Просто время от времени она мне об этом напоминала. Иногда я одалживал ей деньги, но это было редко, и я не особенно беспокоился… В прошлое воскресенье она неожиданно позвонила. До этого примерно полгода мы не общались, если не считать того, что я иногда заглядывал в клуб и мы обменивались кивком в знак приветствия. Ее звонок удивил меня. Катрин рассказала совершенно дурацкую историю, что якобы она собирается на Канары с любовником, жена которого страшно ревнива и выслеживает их. Я, конечно, посочувствовал, не имея понятия, чего она от меня хочет. Катрин сообщила мне, что придумала, как избавиться от ревнивой жены: она уедет на Канары, а ее место займет сестра, с которой они якобы здорово похожи. Одно беспокоило Катрин: сможет ли сестра сыграть свою роль, оказавшись в незнакомой обстановке. Сестра учительница, девушка скромная, ночной клуб не самое подходящее для нее место, она никого здесь не знает… Словом, Катрин просила за ней присмотреть и помочь, разумеется, ничего не говоря сестре об этом.
– Почему разумеется? – встряла я.
– Видимо, она решила, что вам будет легче сыграть свою роль, зная, что о подмене никто не знает. Это показалось мне забавным, и я согласился, не подозревая, к чему все это приведет. Мы встретились, и поначалу все шло хорошо, но когда вы, выпив лишнего, запели, стало ясно: это в планы Катрин не входило, ваш голос не шел ни в какое сравнение с ее, и кто-то мог заподозрить подмену, тем более что сходство ваше довольно относительно… И тогда я поспешил вас увезти.
– И задержались в этой квартире на всю ночь, – не удержался Мишка.
– Если вы намекаете на то, что я здесь заночевал, – да, если же намекаете на что-то еще – напрасно. Я спал в гостиной, вот на этом диване. Я хорошо помнил, чем закончилась моя связь с Катрин, и у меня не было ни малейшего желания повторять старые ошибки.
Конечно, Илья врал, проснулись мы в одной постели (к сожалению), так что ни о каком диване речи быть не могло, но, по понятным причинам, я об этом промолчала – диван или кровать, какая, в сущности, разница?
– Утром я проснулся с головной болью, захотел выпить, но в доме не оказалось спиртного, и я прогулялся до магазина, он в двух шагах отсюда, как вам известно. Шел дождь, и я промочил обувь. После вашего пробуждения я счел свою миссию выполненной и покинул этот дом. Вот и вся моя вина.
– В тот день вы виделись с моей сестрой? – спросила я, наблюдая за Ильей. В глазах его мелькнуло беспокойство, он покосился на жену и едва заметно вздохнул.
– Она мне звонила. Сказала, что поездка откладывается, спросила, как вы. Я все ей рассказал. Ваше пение ее обеспокоило, и, по-моему, она решила не рисковать, то есть вернуться… но ничего конкретного по этому поводу не говорила.
– Вы удовлетворены? – спросила Эмма Станиславовна, когда ее супруг закончил. – Теперь по поводу ограбления, я имею в виду клуб. Вы, дорогая, были очень проницательны, решив, что у моего мужа долги. Да, он задолжал Королькову довольно серьезную сумму. После их спора, во время которого Корольков открыто угрожал моему мужу, Илья Петрович все рассказал мне, и на следующий день мы отправились к Юрию Павловичу в клуб и полностью с ним расплатились. Там нас видели, а главное, вот… – Она открыла сумочку, извлекла пачку бумаг и положила ее на стол. – Здесь расписки Ильи, а также расписка Королькова в том, что он получил всю сумму. Как видите, написана им самим. Моему мужу незачем было лезть в клуб и взламывать сейф. Теперь вам понятно?
– Более или менее, – кивнул Мишка. – У меня один вопрос: на кой черт вы пришли к нам? С этим рассказом самое время в милицию. У вас есть алиби, есть расписки…
– Мы совершенно не заинтересованы в том, чтобы милиция копалась в нашей личной жизни, – решительно заявила Эмма. – Мы просто хотим, чтобы вы, лично вы, оставили моего мужа в покое. Он совершенно не причастен к этому убийству.
– К какому? – невинно поинтересовалась я.
– К любому, – отрезала Эмма. – Я советую вам прекратить дурацкую игру в сыщиков, в противном случае мы будем вынуждены…
– Не продолжайте, – разулыбался Мишка. – Я понял. До моей подружки доходит медленнее, но она тоже поймет.
– Очень хорошо. – Эмма поднялась и направилась к двери. Илья Петрович вскочил следом за ней. Мишка пошел их провожать, а я осталась сидеть в кресле, злясь на него за дурацкую шутку. Наконец он вернулся, физиономия его выглядела хмуро, взгляд блуждал.
– Что скажешь? – робко спросила я, решив забыть про его убогий юмор.
– Хрен его знает, – пожал он плечами. – Вроде бы все складно… но это меня и беспокоит… А почему ты вдруг спросила, виделся ли он с Катькой?
– Когда Катька позвонила утром, она спрашивала про него, в том смысле, ушел ли он от меня…
– Когда же она успела позвонить ему?
– Может, пока я спала? Надо было уточнить… я не помню, что конкретно она сказала, но смысл вот какой: она была уверена, что он здесь ночует.
– Ну, она могла предположить, хорошо зная Илью, что этим дело и кончится. Может, парень действительно ни при чем? То, что он перед смертью Палыча расплатился со всеми долгами, снимает с него подозрение: в самом деле, на кой черт ему убивать его? И в клуб лезть ни к чему…
– К тому же у него алиби, – напомнила я. – Он был с женой в ту ночь, когда убили сторожа.
– А вот мы с тобой в глазах родной милиции выглядим более чем подозрительно.
