– Ага, – загрустила я. – Еще зачем-то соврала менту, что я Катька. Теперь нам точно все убийства припаяют.
– Не вешай нос, еще не припаяли, – улыбнулся Мишка, обнимая меня. – Надо срочно найти бородача на «Понтиаке», это наша единственная надежда. – Мишка чертыхнулся, покачал головой и заявил с томлением: – Где же труп этого придурка?
– Может, настоящий убийца от него избавился и мы беспокоимся совершенно напрасно?
– Может быть. Только я хотел бы знать наверняка. Если он где-то всплывет…
– Кто? – испугалась я.
– Труп, естественно.
– Мишка, может, нам уехать? Ко мне, в Кострому? И пусть они Катьку ищут и с ней разбираются.
– Катька могла укатить на Канары, это на нее похоже: заварить кашу и смыться, а вы тут голову ломайте.
– Я все-таки надеюсь, что она не имеет никакого отношения к убийствам. Просто хотела отдохнуть с женатым мужчиной, а когда вернется, все, что здесь произошло, будет для нее большим сюрпризом…
– А ведь это идея, – заметил Мишка.
– Что? – не поняла я.
– Надо проверить по турагентствам, выкупала ли она путевку.
– А это можно сделать?
– При известном старании можно все.
Последующие несколько часов Мишка демонстрировал, что он может. Мы объехали все существующие турфирмы в городе (к счастью, их оказалось не так много), я оставалась в машине, а Мишка, нацепив улыбку на физиономию, исчезал за дверями, возвращался без улыбки, но глаза его насмешливо блестели.
– Просто счастье, что большая часть сотрудниц – женщины, – заявил он, а я почувствовала себя не очень уютно. Конечно, следствие дело нужное и результаты нам необходимы, но вовсе незачем так улыбаться и заливаться соловьем. Не удивлюсь, если он еще и номера телефонов выпрашивал… Как только эта мысль пришла мне в голову, ни о чем другом я уже думать не могла, кончилось тем, что я запустила руку в Мишкин карман и извлекла целый ворох разноцветных бумажек.
– Это что? – спросила я, разглядывая их, и без Мишкиной подсказки прекрасно сознавая, что держу в руках. – Вика, Люда, Даша… изумительно.
Мишка, поначалу просто обалдевший от того, что я запустила руку в его карман, теперь взирал на меня с глубоким отчаянием.
– Я ж не собираюсь им звонить, – сказал с намеком на панику.
– А зачем тогда эту дрянь в карман складываешь? Мог бы сразу выбросить.
– Да я просто не подумал…
– Очень жаль. – Я разорвала бумажки в мелкие клочья и выбросила в окно.
– Нехорошо сорить, – заметил Мишка, а я отвернулась.
К четырем часам стало ясно: первое, Мишка ужасный бабник, второе, Катька никуда не уезжала, по крайней мере, ее фамилия в списках не значилась. Мишка по обоим пунктам выразил несогласие: прежде всего он не бабник, а напротив, однолюб, и это каждый знает, улыбался зазывно, потому что у него задание, а Катька могла приобрести путевку, например, в Московской турфирме, если учесть, что ее дружок до смерти боялся жены и не желал рисковать. Турфирмы в Москве мы проверить не можем, значит, надо переключаться на бородача. В общем, где-то около пяти мы сворачивали с площади Свободы в сторону гастронома.
– Теперь твоя очередь, – сказал Мишка.
– В каком смысле? – не поняла я.
– Ты видишь «Понтиак»? – спросил он со вздохом, паркуясь возле крохотной клумбы с чахлой березкой посередине.
– Нет, – оглядевшись, ответила я.
– Правильно. И я не вижу, но, если верить доблестному стражу дверей ночного клуба, он стоял здесь. – Я кивнула, а Мишка продолжил: – Выходит, надо выяснить, живет ли здесь наш бородач или приезжал к кому…
– А как это сделать?
– Пообщаться с жильцами дома, авось нам повезет? Вот ты сейчас этим и займешься.
– А ты?
– А я буду сидеть в машине.
– Почему бы нам не пойти вместе? – робко спросила я.
– В одиночку тебе легче расположить граждан. Улыбнись, расскажи историю, из которой становилось бы ясно, на кой черт тебе этот «Понтиак» понадобился.
– Какую историю? – запаниковала я.
– Придется тебе ее придумать. Я их сегодня столько насочинял, что ни на что больше не способен, так что шевели мозгами и ногами тоже.
