оскорблений.
– Зачем ты вообще пригласила Хоботова? – не унималась Скворцова.
– Он старый друг Бориса. По крайней мере, он утверждал это.
– Все-таки довольно странно приглашать в дом человека, которого ты до той поры в глаза не видела.
Тут дискуссию пришлось прервать, потому что на веранде появилась Софья. Она села в кресло, вытянула ноги и обвела присутствующих суровым взглядом. Все дружно замолчали, вроде бы готовясь к чему-то.
– Ужасное несчастье, – медленно произнесла она. В ту минуту очень хотелось придушить ее: то болтает без умолку, то слова из нее не вытянешь. – В милиции считают, что произошло следующее: Хоботов решил искупаться, вошел в воду… возможно, из-за холодной воды или по иной причине… короче, ему стало плохо с сердцем. Он потерял сознание и утонул.
– То есть это несчастный случай? – первой пришла в себя Скворцова.
– Конечно, – удивилась Софья. – А вы чего ждали? – Все принялись глупо улыбаться, поглядывая друг на друга с некоторым смущением. – Если бы кто-то оказался поблизости, – продолжила Софья, – Хоботова могли бы спасти. Но рядом никого не было. – Она скорбно кивнула, точно готовясь разреветься, а я, воспользовавшись тем, что все внимание было сосредоточено на Софье, поспешила выскользнуть за дверь.
В коридоре Наталья пылесосила ковер. Увидев меня, она выключила пылесос и нерешительно позвала:
– Лариса Сергеевна…
– Да?
– Сегодня милиционер спрашивал, не было ли чего с утра странного… ну, подозрительного, что ли…
– Так. И что?
– Ну вот я хожу и думаю, было или нет? Можно считать машинку подозрительной?
– Какую машинку? – не поняла я, но уже насторожилась.
– Стиральную. Кто-то ее включил.
– Зачем?
– Не знаю. Должно быть, стирал что-то.
– Идемте. – Я взяла ее за руку и направилась в свою комнату. Усадила Наталью в кресло и попросила: – А теперь, пожалуйста, поподробнее. Так что там с машинкой?
В этот момент вошла Софья, увидев Наталью, она нахмурилась:
– Секретничаете?
– Тебе тоже полезно послушать, – кивнула я. – Рассказывайте, Наташа.
– Значит, так. Вышел дядька, Хоботов этот. Ни свет ни заря, у нас так рано никто не встает. Мы с Розой кофе пили. Он нас спросил: «Все спят?» Мы говорим «спят», а он на часы посмотрел и ушел. Купаться, говорит. Очень, говорит, полезно по утрам. Довольный такой…
– Довольный? – уточнила Софья.
– Да. Я бы сказала, очень довольный, вроде как подарка ждал. Когда милиционер меня расспрашивал, он тоже интересовался, мол, не боялся ли чего Хоботов. Так вот. Он просто светился от счастья. Ушел он, значит; Роза опять кофе поставила и блинчики стала жарить: придет с реки, захочет позавтракать. А его все нет. Кофе остыл, Роза рассердилась: куда его черти уволокли? Иди, говорит, посмотри, может, к себе вернулся и спит. Я пошла, вроде как кровать застелить. В комнате пусто, я кровать застелила и вчерашнее полотенце забрала, а когда в прачечную спустилась, полотенце в корзину бросить, слышу: машинка работает. Но тут Роза меня звать стала. Аглая проснулась, надо было кофе подавать, я и пошла. Но про машинку помнила, потому что сама я ее не включала, а Роза технику не любит, говорит, ненароком сломаешь чего, а деньги сумасшедшие, так что Роза точно машинку не включала. Тогда кто? Потом Крыся с женихом встали, народ просыпаться начал, мне уж не до того было, чтоб в прачечную идти. И когда я опять туда заглянула, машинка была выключена, а верх-то у нее теплый.
– И что ты об этом думаешь? – внимательно выслушав Наталью, спросила Софья.
– Не знаю, что и думать. Выходит, кто-то белье стирал. А кто, если все спали?
– И что в этом подозрительного? – вновь спросила Софья.
– Раньше такого не случалось. Белье в корзину бросают и…
– Я свое белье сама стираю, – напомнила Софья. – После твоей стирки лифчик усох до смехотворного размера.
– Так я его тогда по ошибке прокипятила, – обиделась Наталья – вспоминать этот прискорбный случай она не любила.
– Вот-вот. Кому-то, может быть, просто не хотелось, чтобы посторонние люди разглядывали его белье. Забросили вещички в машинку и пошли досыпать. Где здесь криминал?
– Слава богу, – невероятно обрадовалась Наталья. – Поговорила с вами, и от души отлегло. А то я измучилась вся. Теперь-то, конечно, иначе видится…
– Хоботов умер от сердечного приступа, – сказала Софья. – Ему в воде плохо стало, вот он и захлебнулся. Так что свои вопросы милиционер задавал, скорее всего, напрасно.
Совершенно осчастливленная Наталья вернулась к пылесосу, а я, понаблюдав за передвижениями
