– Прошу тебя, не трогай моего ребенка, – попросила я тихо.
– Занятно, правда? Ты считаешь меня мразью, ненавидишь… ведь так? И вместе с тем обращаешься с такой просьбой. И надеешься, что я, мразь, тебе не откажу. Полный бред. Это на первый взгляд. А на самом деле… что на самом деле, сладкая? Тебе просто надо чуть-чуть помочь. Вот увидишь, ты будешь молиться на меня, как на икону. Кстати, я могу отпустить этого парня, ты права, он здесь ни при чем. Даже если он трахал тебя все это время, я, так и быть, закрою на это глаза. Ну, так что? Договорились? Цену ты знаешь.
– Мне нет до него дела, – отрезала я.
– Серьезно? А как же человеколюбие? Стоит нам спуститься в подвал, кликнуть моих собачек, и ты начнешь скулить: «Не делай этого, Ден». Разве не так? Хочешь, проверим? Но если я начну спектакль, то уже вряд ли захочу остановиться.
Он поднялся, подошел ко мне и погладил мое плечо:
– Раздевайся, сладкая. И привыкай играть по моим правилам.
– Тебе в самом деле стоит отрубить мне ручки и ножки, – усмехнулась я. – Потому что при первой возможности я тебя придушу.
– В этом-то вся прелесть, милая, – ответил он.
Я проснулась от яркого света, надо мной стоял Макс и насмешливо улыбался.
– Подъем. – Я быстро огляделась, плохо соображая спросонья. – Он занят делами, – сообщил Макс. – Хотя, с моей точки зрения, его уже давно ничего не интересует, кроме того места, что у тебя между ног. Но если он занят, тебе ни к чему прохлаждаться в его постели. Сейчас последует воспитательный момент. Кажется, сие называется «метод кнута и пряника». Пряник – это то, что было до сих пор, – засмеялся Макс. – Как он тебе, пришелся по вкусу?
– Ты не слишком много болтаешь? – вздохнула я и поинтересовалась: – Одеться можно?
Он бросил мне халат.
– Просвети меня по поводу кнута.
– Сейчас сама увидишь. Идем.
Макс прошел к двери, распахнул ее и кивнул мне.
– Где Антон? – понизив голос, спросила я. – Он обещал его отпустить.
– Да? Наверное, ты была недостаточно убедительна, – засмеялся Макс, но, взглянув на меня, добавил тише: – Не беспокойся, с ним порядок. Если рыпаться не будет, может, все и обойдется.
Мы спустились сначала на первый этаж, потом в подвал. Здесь было холодно, плиты под босыми ногами казались ледяными.
– У вас здесь что, пыточная? – невесело усмехнулась я, оглядываясь.
– Скорее, тюрьма, – серьезно ответил Макс, наклонился и отпер замок на решетке, поднял ее, под ней была яма, глубокая, но узкая и длиной с метр, не больше. – Твое постоянное место жительства, – кивнул на нее Макс. – Если вы, конечно, скоренько не договоритесь.
– И что я тут буду делать? – пытаясь продлить наш разговор, спросила я.
– А здесь ничего делать нельзя, – пожал он плечами. – Можно только стоять. Я сам не пробовал, но спецы утверждают, что это очень неудобно. – Он ухватил меня за руки и легко, точно я ничего не весила, спустил в яму. Встав на одно колено, запер решетку. – Правила простые: надоест стоять, придумай причину, по которой он захочет тебя отсюда выпустить.
– Надеюсь, ты от всего этого получаешь удовольствие, – съязвила я.
– Ни малейшего. Ты же знаешь, будь моя воля, я бы тебя давно уже пристрелил. Но он об этом даже слышать не желает. За стеной дежурный, если что, кричи громче.
Макс поднялся и ушел, а я уставилась в стену, что была в десяти сантиметрах от моего носа. Через некоторое время холод стал пробирать до костей, я обхватила себя руками за плечи, бестолково переступая с ноги на ногу. Прыгать было затруднительно, присесть невозможно. Каменный мешок навевал мысли об уроках истории: Людовик, не помню под каким номером, доблестный король Франции и парень с чувством юмора, держал своих пленников в маленьких клетках, где они не в состоянии были выпрямиться в полный рост. Вряд ли Ден интересовался историей, выходит, одни и те же светлые мысли приходят в голову разным извращенцам и нет ничего нового под солнцем.
Эти мысли ненадолго отвлекли меня, но через некоторое время прибавилась новая беда, захотелось в туалет. Я терпела, сколько могла, потом стало ясно: надо кричать. Что я и сделала с большой неохотой. На мои вопли явился хмурый молодой человек, наклонился к решетке, не задавая вопросов, а я сказала:
– Мне в туалет надо.
– И что?
– Я должна это сделать прямо здесь?
– Откуда мне знать, что ты должна?
– В туалет меня обязаны выводить? – стараясь быть спокойной, спросила я.
– Мне ни о чем таком не говорили.
– Может, ты проявишь человеколюбие и поинтересуешься этим вопросом?
– А мне это надо? – спросил он и удалился.
Я сцепила зубы, уже решив наплевать на все, но охранник вскоре вернулся, молча поднял решетку, я протянула руки, и он меня вытащил. Туалет оказался за ближайшей дверью, я сидела там до тех пор, пока он не начал стучать. Замок отсутствовал, так что стражу ничего не стоило войти, пришлось
