– Такая красивая девушка не может быть вредной.
– Может! Особенно если ее слегка зацепят бампером.
Мы сели в машину и направились к моему дому.
– Где молоко покупаем? – спросил он.
– На остановке, возле гастронома. Вот здесь сверните.
Он свернул и остановил машину. Последняя бабулька сворачивала сумки.
– Ну вот, – вздохнула я. Глеб выскочил из машины и кинулся к старушке.
– Все продали? – прямо-таки с отчаянием спросил он.
– Все, сынок.
– Ну, ничего. Где-то ведь еще молоко продают. Верно?
– Верно, – кивнула я, взяла из его рук бидон и пошла к дому.
Он бросился за мной:
– Подождите, давайте съездим.
– Перестань суетиться! – разозлилась я. – У меня нет к тебе никаких претензий. Всего доброго.
– Здорово, что мы опять на «ты».
– Милицию позвать или так отцепишься?
– Да здесь ни одного милиционера.
– Хорошо, шагай рядом, только заткнись.
– Может, все-таки познакомимся?
– Не имею желания.
– Почему?
– Я что, отвечать должна?
– Слушай, я понимаю, по-дурацки все получилось, извини ради бога, хочешь, на колени встану?
– Обожаю клоунов.
– Просто у тебя некрасивое имя и ты стесняешься.
– Точно. А вот мой некрасивый дом. До свидания.
– А как же молоко к завтраку?
– Муж купит.
– Муж? Черт, как не повезло. А он точно есть?
– Еще бы, и в придачу к нему двое детей.
Не оборачиваясь, я сделала ручкой и вошла в подъезд.
– Кто это рядом с тобой бежал, похожий на московскую сторожевую? – удивилась Сонька, таращась в кухонное окно.
– Один подслеповатый псих. Он не заметил «кирпич» и пытался сбить меня машиной.
– Это он зря. Машина денег стоит.
– Именно это я ему и сказала.
– Слушай, а он очень даже ничего. Высокий, блондинистый. Одет прилично. Тачка путевая?
– «Восьмерка».
– Во… Светку Сафронову Вовка сбил – поженились.
– То-то она двенадцать лет мучается.
– Так он ее велосипедом сбил, а не «восьмеркой». Молоко где?
– Ушло. Вместе с бабулями.
– А ты где была?
– В травмопункте. – Я поведала историю о наезде и продемонстрировала плащ. Сонька сочувствовала и по молоку тосковала.
Тут в дверь позвонили, я пошла открывать: на пороге стоял Глеб с трехлитровой банкой молока в руках и сиял, как новенькая монетка.
– Привет! – лучисто улыбнулся он. – Завтракать еще не сели?
– Уже поужинали.
– А войти можно?
– Войти нельзя. Моему мужу это не понравится. Он сейчас в ванной с опасной бритвой в руках.
