– Мария Анатольевна, – ласково пропел Боня.
– Здравствуйте, Богдан Семенович.
– Как ваши дела? – поинтересовался он.
– Плохо, – не стала я лукавить.
– Что так?
– Собиралась замуж за богатого человека, теперь не собираюсь.
– Бывает. Зачем вам гнаться за богатством? У вас своего за глаза.
– Вы имеете в виду духовное богатство? – сообразила я.
– Нет, знаете, я материалист. Мария Анатольевна, тут вот какое дело. Ваш папенька задолжал крупную сумму денег. И не вернул. Мой клиент настроен решительно и намерен получить деньги с вас.
– А большой долг? – забеспокоилась я и громко икнула, услышав:
– Сто тысяч.
– Рублей? – спросила я, не очень-то рассчитывая на удачу.
– Не смешите, Мария Анатольевна.
– Да, что-то я в самом деле… У вас есть какой-то документ, удостоверяющий, что папа брал эти деньги?
– Видите ли… – начал иезуит, но я не позволила себя перебивать.
– Вы ведь не рассчитываете, что я поверю вам на слово? Это было бы довольно глупо с моей стороны.
Тут в трубке послышался густой бас Севрюгина.
– Вот что, – рыкнул он, – твой папаша мне должен эти деньги, и я их получу. Срок тебе неделя. Не вернешь деньги, твоя подружка, или кем она тебе там доводится, лишится головы.
– Какая подружка? – испугалась я.
Пауза, а вслед за этим в трубке раздался голос Ритки:
– Маня, эти психи меня похитили. Явились в квартиру Стаса, пистолетом грозили. Пришлось ехать. Маня, они совершенно сумасшедшие, я им битый час твержу, что денег у нас ни копейки. Если только квартиры продадим, но на что тогда самим жить? Вот если ты выйдешь замуж за Стаса…
– Не выйду. Он мерзавец.
– Жаль. Хотя я не очень верю, что ради меня он бы раскошелился.
– Как с тобой обращаются? – испуганно спросила я.
– Нормально, – ответила Ритка.
– А где ты?
– Не знаю. Вроде дачи или дома за городом. Меня сюда с завязанными глазами везли. Из дома не выпускают. Думаешь, они всерьез про мою голову говорят? Если честно, я переживаю. Ведь эти двое форменные психи. Разбили папину урну, думали, там ценности. Ну не идиоты ли? Папа лишился последнего пристанища, и куда мы теперь понесем свою печаль?
Только я собралась ответить, как вновь услышала севрюгинский бас:
– Я не шучу. Поняла? Гони бабки.
– Дядя Гена, – заныла я. Помнится, он предлагал себя так называть в память о том золотом времечке, когда я сиживала у него на коленях, – откуда ж у меня деньги?
– Не смеши. После отца остались миллионы.
– Возможно, но мне о них ничего не известно, и Ритке тоже. Вы бы ее отпустили, дядя Гена, не то я на вас в милицию заявлю. Похищение людей уголовно наказуемо, а здесь еще шантаж, угроза убийства. Оно вам надо? Вы папин друг, и ради этого я готова забыть, что вы умыкнули Ритку, и даже папину урну припоминать не буду, хотя ваше поведение никуда не годится. Договорились?
– Дураком меня считаешь? – заревел Севрюгин так, что я поспешила отодвинуть телефон от уха. – Заявляй в милицию, я и сам заявлю, Ритку твою за убийство разыскивают.
– Она не убивала, вы же знаете. Это Юра…
– Какой еще Юра? Если понадобится, Богдан в свидетели пойдет. Он в машине возле вашего дома сидел, за вами наблюдал и обязательно подтвердит, что, кроме Ритки, никто из подъезда не выходил и в него не входил. Ясно? Надо будет, на Библии поклянется. Поняла?
– Поняла, – вздохнула я, – но денег у меня от этого не прибавится.
– Мне хоть из-под земли достань! – еще раз рявкнул Севрюгин и отключился, а я загрустила.
Я брела к дому, не разбирая дороги, и думала, где достать деньги. Найти Севрюгина вряд ли удастся, я знаю лишь номер его сотового, а он с этим самым сотовым может быть где угодно, так что одной мне такая работа не по силам. Значит, надо идти в милицию. Но пока они не нашли настоящего убийцу, это опасно – чего доброго упекут Ритку в тюрьму, а у нее клаустрофобия. Следовало бы обратиться за советом к Стасу, но теперь это даже неприлично. Да и не хочу я к нему обращаться. Остается дядя Витя. Он папин друг и человек неплохой. Может, даст взаймы денег, а я квартиры продам и верну. Или менты убийцу найдут, или его найдет Павлик. В общем, произойдет что-то положительное. Издав тяжкий стон, я набрала номер телефона дяди Вити. Звонила я ему домой (вряд ли он на работе в это время), но мне не ответили, пришлось звонить на мобильный, и тут в силу вступило мое невезение. Дядя Витя был в Москве.
