– Еще идеи есть? – вежливо спросил Антон, мы поползли на четвереньках вдоль стены, постоянно на что-то натыкаясь.
– Ты плохо ведешь себя, – вновь раздался голос. – Не стыдно тебе так огорчать папочку? Давай, детка, иди ко мне. Ты же знаешь, я без тебя скучаю, места себе не нахожу. Хочешь, скажу, о чем я подумал сегодня? Пожалуй, я куплю тот домик, на озере. Помнишь? Нам было хорошо там. Тебе было хорошо со мной, скажи, детка? Конечно, хорошо. У тебя такие нежные пальчики, помнишь….
– Заткнись, придурок! – рявкнула я, было это очень глупо, но что сделано, то сделано.
– Ну, наконец-то, – развеселился он. – Я так рад слышать твой голос. Хочешь сделку? Ты завязываешь валять дурака – и я, возможно, отпущу твоего парня. Хотя это не по правилам. Где ты откопала этого дурачка? Он хоть знает, с кем связался? Спорю, не знает. Конечно, все твои парни страшные олухи. Кончится тем, что мне придется его пристрелить. Ты опять будешь злиться, а кто виноват? Давай, детка, не расстраивай меня.
Он продолжал трепаться, а мы с Антоном потихоньку продвигались вперед. Конечно, ни на что я особо не рассчитывала, но проигрывать не люблю, оттого и ползла в темноте с ослиным упрямством.
– О черт, – выругался рядом Антон, вновь грохнул выстрел, я приподняла голову и с тоской увидела, что тени приближаются. – Может, стоит сдаться в плен? – спросил мой спутник без всякого оптимизма.
– Пленных здесь не берут, – ответила я. – Если мы попадем к ним в руки, нам не позавидуешь.
– Почему-то я подумал так же.
Все-таки Антон вел себя молодцом, не лез с глупыми вопросами, не психовал и даже про семейство не вспомнил, а собрался достойно встретить свою кончину, ни в чем меня не упрекая.
– Там впереди вроде бы пролом в стене, – шепнул он, я подняла голову и в самом деле увидела кусочек серого неба, но даже не успела обрадоваться, из пролома грохнула автоматная очередь, пули ровненько легли в полуметре над нашими головами. Пришлось вжаться в пол и ненадолго затихнуть. Автоматная очередь имела самые неожиданные последствия, с улицы донесся шум, вроде бы подъехали машины, а потом суровый голос заявил в мегафон:
– Немедленно прекратите стрельбу. Выходите с поднятыми руками. Вы окружены. – И прочее в том же духе. В общем, родная милиция не подкачала и прибыла в рекордные сроки. Если честно, особой радости я не испытала, с милицией мне так же не хотелось связываться, как и с придурком, что так мило беседовал со мной, потому что из правоохранительных органов меня прямехонько передадут ему в руки, в этом я ни минуты не сомневалась.
Мелькнула шальная мысль: вдруг повезет и этого гада случайно подстрелят, но в это как-то не верилось, зная его невероятную везучесть. Оставалось одно – попытаться вырваться во всеобщей свалке… Шансы на успех привели меня в уныние, но другого выхода все равно не было.
Я вспомнила о заимствованном пистолете и несколько раз выстрелила в воздух. Тут же услышала голос.
– Кого ты надеешься подстрелить? – весело поинтересовался он. – Стрелять ты никогда не умела. Кончай дурить, детка, вам не выбраться. Здесь мы, на улице ментовское оцепление. Давай выходи.
– Да пошел ты! – заорала я, злясь на себя за несдержанность.
– Ты скверно себя ведешь, натравила на меня ментов, ты же знаешь, это бесполезно… – Договорить он не успел, мир вокруг явно взбесился, выстрелы зазвучали сразу со всех сторон. Я вскрикнула и вжалась в стену. Весь этот бедлам длился не более минуты, но ее я запомню на всю жизнь. Я лежала, обхватив голову руками, и готовила себя ко встрече с господом. К сожалению, мне нечего будет сказать ему в свое оправдание. Это произвело на меня впечатление, и я захлюпала носом, но тут в наступившей тишине вновь услышала голос.
– Вы что, спятили? Прекратите стрельбу. Ты цела? Эй, ответь мне, детка. Черт возьми, ответь мне.
– Чтоб ты сдох, – подала я голос.
– Слава богу… Менты не шутят, ты слышишь? Это уже не игрушки. Очень прошу, прекрати валять дурака. Ты разбиваешь мне сердце.
– Отлично. Я геройски погибну на рыбном складе.
Он выдал замысловатое ругательство, после чего стало очень тихо. «Какого черта, где милиция?» – мысленно возмущалась я. Точно в ответ на мой вопрос на улице вновь началась пальба, а этот придурок заорал:
– Детка, левее пролома есть труба. Ты пролезешь. Только я тебя умоляю, будь осторожна. Хочешь поиграть, поиграй, но помни, я не переживу, если с тобой что-нибудь случится.
– Ты мне осточертел, – пробормотала я сквозь зубы, но двинулась к пролому.
– Здесь в самом деле труба, – шепнул Антон, бог знает как опередивший меня. – Вопрос, куда она ведет?
– Какая разница? – отмахнулась я и полезла первой, насмешливый голос крикнул мне вдогонку:
– До скорой встречи, дорогая!
Тут опять принялись палить, и ему пришлось заткнуться, а я оказалась в кромешной темноте. Время от времени у меня наблюдаются приступы клаустрофобии, ко всему прочему мне казалось, что труба сужается, давит на плечи, и я с ужасом подумала, что могу застрять в ней, вспомнила про Антона и позвала:
– Антон. – Собственный голос испугал меня, я поежилась и почувствовала, как что-то коснулось моей щиколотки, вслед за этим раздался шепот:
– Это я.
Слава богу, я-то решила, что это крыса, и едва не скончалась от ужаса.
Труба шла под уклон, продвигаться вперед было очень неудобно, надо полагать, Антону и вовсе пришлось несладко. Стрельба неожиданно стихла и больше не возобновлялась, а я подумала: что, если у
