– Да, я помню. Меня тошнит в самолетах. Разве я не рассказывала вам?
– Почему ты остановилась в этой гостинице?
– А что? Она ничем не хуже других. Не было указаний, где мне останавливаться, а с этой гостиницей у меня связаны приятные воспоминания. То есть не с гостиницей связаны, а с рестораном. Я здесь отмечала свое восемнадцатилетие.
– Тебя зачем послали? – проворчал паренек.
– За деньгами, – пожала я плечами. – Но деньги не помеха воспоминаниям. Как себя чувствует Толстяк? Как прошел перелет?
– Заткнись… Что-то ты больно веселая. А это что за дерьмо? – ткнул он пальцем в сторону коробок и свертков.
– Купила кое-что. – Я принялась хвастаться, развернула платье, приложила его к груди и поинтересовалась: – Ну, как тебе? По-моему, неплохо, а?
Здоровячок наморщил лоб, свел брови у переносицы и не меньше минуты разглядывал платье.
– Нравится? – обрадовалась я.
– А на какие шиши ты его купила? – догадался спросить он.
Я решила обидеться:
– Как будто ты не знаешь…
– Тебе на что деньги дали? – начал наливаться он краской.
– На расходы, – удивилась я и торопливо добавила: – Ладно, чего ты… я истратила-то сущую ерунду… Два года приличных тряпок не видела, ну и не удержалась.
Он хмыкнул, потом покачал головой и выразительно вздохнул.
– Свин дурак, ничего ты не найдешь.
– Я старательная, – заверила я. – Слушай, может, не стоит ему рассказывать о покупках? Может, мы сядем с тобой, выпьем водочки и поговорим по душам?
Здоровячок поднялся и пошел к двери.
– От трех недель осталось только девятнадцать дней, – заметил он, задержавшись на пороге.
– Дались они вам… Не две и не четыре, а именно три недели… Что ж такого случится?
– Твой сын умрет, – хмыкнул он и хлопнул дверью.
Через двадцать секунд я тихо ее приоткрыла и выглянула: мой гость как раз достиг лифта и собрался спускаться вниз. Я сбросила туфли и, прижав их к груди, кинулась по ковровой дорожке в противоположную сторону, где имелся пожарный выход. Соблюдать осторожность здесь уже не было надобности, скорость я развила прямо-таки фантастическую и через несколько секунд была уже в холле, наблюдая за лифтами. Дверцы среднего распахнулись, и появился Здоровячок. Не оборачиваясь, он пошел к телефонным автоматам, и я вслед за ним, стараясь держаться за колоннами. Номер он набирал дважды, что позволило мне запомнить его, только две цифры вызывали сомнения. Прикрыв трубку рукой, парень что-то сказал, кивнул и стал барабанить пальцами по пластиковой перегородке, должно быть выслушивая наставления своего босса. Наконец повесил трубку и, не оглядываясь, пошел к выходу.
На стоянке возле гостиницы его ждал тип в темно-синем «Фольксвагене». Лихо сдав назад и развернувшись, машина исчезла в потоке других машин, мчащихся по проспекту. О том, чтобы догнать ее, не могло быть и речи. Пока я найду машину, пока объясню, что мне надо, пройдет слишком много времени. И все-таки я поискала глазами такси или что-нибудь подходящее. Удача в этот раз отвернулась от меня.
Я поспешила в гостиницу, на ходу размышляя, где достать машину: на своих двоих много не набегаешься, особенно когда интересующие меня люди раскатывают на иномарках. Конечно, можно было бы использовать «Жигули» Виталия, но подвергать друга возможной опасности я не хотела, поэтому сразу же избавилась от его машины.
Вернувшись в номер, я все тщательно осмотрела и смогла убедиться в том, что Здоровячок зря времени не терял: номер явно обыскивали. Я этому только порадовалась – ничего интересного мой гость обнаружить не мог: пистолет находился в ячейке камеры хранения здесь же, в гостинице.
Теперь следовало заняться телефонным номером. Я взяла справочник, который лежал под телефоном, и принялась его осваивать. Так как две цифры номера вызывали у меня сомнения, я на-шла листок бумаги и карандаш, записала возможные варианты и вновь вернулась к справочнику. Времени ушло гораздо больше, чем я предполагала, но в конце концов я остановилась на трех вариантах, остальные можно было отбросить: один номер принадлежал регистратуре городской больницы, второй – медвытрезвителю, третий – универмагу, а четвертый – областному отделу культуры. Как-то не верилось, что Толстяк свой человек в одном из этих мест. Три оставшихся номера принадлежали частным лицам, я списала адреса и решила для начала прогуляться: внешний вид домов мог хоть что-то сообщить об их жильцах.
Все три адресата жили в одном районе, это облегчало дело, потому что машины у меня по-прежнему не было, а тратить деньги на такси не стоило: сегодня я и так нанесла своему кошельку значительный урон.
Человек по фамилии Ладушкин жил в обычном девятиэтажном доме. Одноподъездный дом напоминал свечку, двадцать первая квартира находилась на пятом этаже. Подниматься я не стала, предпочла устроиться на скамейке в ожидании счастливого случая. Он не замедлил явиться в виде бабули с пуделем на поводке. Она посмотрела на меня с любопытством, а я, чуть привстав, улыбнулась и спросила:
– Простите, вы не видели сегодня Ладушкиных из двадцать первой квартиры? Звонила, ни-кто не открывает, думаю, может, на дачу уехали и я напрасно жду?
– А зачем вам Ладушкин? – насторожилась бабка.
– Нужен секретарь на телефоне. Мы торгуем мебелью, своего помещения пока нет, и телефона тоже. Работа пустяковая, а деньги неплохие.
