– Подожди анализировать, – перебила я. – Вчера Володя сказал, что у моего мужа была любовница. Я хочу с ней встретиться…
– Зачем? – Оба как будто удивились.
– Я тебе уже объясняла: человек, который все это затеял, где-то рядом. Вдруг Димка ей что-то рассказывал, на что-то намекнул…
– Ты знаешь, где ее найти?
– Я знаю ее имя и место работы.
– Хорошо, пойдем, – кивнул он.
– Тебе нельзя, – влез Вадим. – Отлеживайся, не то опять кровотечение начнется, а с Леной пойду я. Тебе сиделка без надобности, сам справишься. На возможные возражения отвечаю сразу: пользы от тебя сейчас мало, а… все остальное знаешь сам.
Я придвинула телефон и справочник. В справочнике значились шесть Донцовых мужского пола и три женского. Но нужной мне Наташи не оказалось. Семь раз мне ответили, что я ошиблась, а на восьмой тоненький детский голосок произнес:
– Я слушаю.
– Телефон может быть зарегистрирован под другой фамилией, – подсказал Саша. – Или его вовсе нет в справочнике.
– Володя говорил, что она работает в налоговой…
Через некоторое время я уже знала, что Наталья Васильевна Донцова в настоящее время на больничном, и, преодолев врожденное недоверие работников данного учреждения ко всем и вся, смогла- таки раздобыть номер ее домашнего телефона.
– Хочешь позвонить? – спросил Вадим, угадав мои намерения.
– Конечно. А как еще я могу узнать адрес?
– По-моему, предупреждать ее о нашем визите не очень разумно, а адрес я узнаю.
Он взял из моих рук трубку и торопливо набрал номер. Кто-то ему ответил, лицо Вадима мгновенно преобразилось, и он запел:
– Ниночка, мне адресок нужен. Донцова Наталья Васильевна, сколько ей лет, не знаю, но должна быть молодой… Есть телефон, запиши… какие шашни, радость моя, по работе надо… Сделай одолжение… Записывай, – шепнул он мне и продиктовал адрес. Потом еще минут пять развлекал Ниночку всякими глупостями и наконец повесил трубку. – Если человек на больничном, ему положено быть дома, – заявил он, а Саша с усмешкой добавил:
– Хотя в такую погоду дома сидят только идиоты.
– Вот ты больной и лежишь в постели. В налоговой должны трудиться честные люди, значит, эта Наташа глотает таблетки и смотрит телик, а не греется на солнышке… Через пятнадцать минут проверим, это ж совсем рядом.
На машине Вадима мы добрались до нужной нам улицы за пять минут, правда, на поиски дома времени потратили значительно больше.
– Я пойду одна, – сказала я Вадиму, когда мы остановились возле Наташиного подъезда.
– Справишься? – спросил он.
– Конечно.
Наташа жила на втором этаже. Металлическая дверь с «глазком», звонок, похожий на звук колокольчика. Дверь открылась, и я увидела женщину лет тридцати, высокую, полную, с милым лицом и очень грустными глазами. Почему-то это произвело впечатление. Совсем не такого человека ожидала я увидеть, а нечто длинноногое, юное, с глазами без выражения. Вот так раз… выходит, я своего мужа недооценивала.
– Здравствуйте, – сказала я и попыталась улыбнуться.
Если женщина произвела на меня впечатление, то впечатление от моего появления и описать трудно: она буквально остолбенела, шепнула:
– Господи. – Прижав руку к груди и наконец собравшись с силами, произнесла: – Это вы?
Стало ясно: в отличие от меня, ранее не подозревавшей о ее существовании, ей о моем было известно, более того, она знала, как я выгляжу. Может, Димка ей фотографии показывал? А почему бы и нет?
– Это я, – пришлось согласиться мне и даже кивнуть: – Можно войти?
– Конечно… проходите. – Она распахнула дверь пошире и посторонилась, пропуская меня в прихожую.
Я сбросила кроссовки и повернулась к ней.
– Куда? – В комнату… проходите, пожалуйста. Извините, я никак не приду в себя. Я ведь… вы… вас ведь… извините.
– Ну да, – помогла я ей немного. – Меня похоронили, и вы даже поставили на моей могиле памятник. То есть на нашей.
– Так вы живы? – В себя она приходить не спешила.
– Конечно. Согласитесь, на привидение я совсем не похожа.
– Да… – Она продолжала стоять в дверях комнаты и так смотрела на меня, что я начала хмуриться. Огляделась и присвистнула:
